Тень ингениума

Я начал его порядком раздражать знанием алавитских правил. Но ему пришлось признать с большой неохотой, что я прав:

– Так. Но ты не риертец и не его родственник. Или наберешься наглости назваться троюродным кузеном?

Троюродный кузен – слишком далеко. Мы были как братья, но своему собеседнику я не собирался этого говорить.

– Нет. Но я мог бы попросить Сибиллу. – Я увидел, как сузились его глаза. – А ты, полагаю, достаточно хорошо знаешь ее. Мне придется рассказать, какой долг у тебя перед ее сыном и почему он возник. Твоя тайна словно карточный домик, дорогой торговец лампами. Малейшее дуновение ветра, и все развалится. Ведь Сибилла, поняв, что случилось, вполне возможно, захочет снять с себя ответственность и перекинет это с больной головы на еще более больную. Старуха же до сих пор ищет человека, который продал имя одной из ее кукол «Шильду» Йевена?

После моих слов даже спицы перестали стучать друг о друга. Все очень заинтересовались тем, что я говорил.

– Старуха не склонна закрывать глаза на неприятности за давностью лет. Арви прикрыл тебя, хотя и не обязан был, замел все следы, чтобы никто не пришел к тебе, и все это, – я обвел помещение рукой, – существует благодаря ему. Твой магазин. Ты. Даже та маленькая злая девочка, что столь мило гадала по моей руке.

– Слышал я о тебе, – внезапно сказал алавит. – Рыжий ублюдок, который помог Арви и Моссу восстанавливать их золотую гору. Это ведь ты ударил спятившую куклу? Как думаешь, сколько Старуха даст за твою голову?

Хорошая попытка.

– Понятия не имею. Но ты можешь поинтересоваться об этом у Капитана на старой таможне. Мы с ним мило общались какое-то время назад. Он ужасно любезный человек несмотря на то, что работает на одну даму из Трущоб.

Он сразу скис, понимая, что нужные люди и так уже в курсе, что я вернулся в город.

– Ты достаточно смел, раз пришел сюда с угрозами, иностранец. И мне очень любопытно, что такого важного тебе понадобилось, раз ты стольким рискуешь.

Я красноречиво скользнул взглядом по сторонам, говоря этим, что здесь довольно многолюдно, чтобы обсуждать серьезные дела.

Мы вдвоем вышли в коридор и вернулись назад, во внутренний двор, к беседке. Сопровождающие топтались в отдалении, не желая оставлять своего босса в одиночестве.

– Говори.

– Мне нужен план территории особняка Брайса. Расписание охраны, слабые участки периметра. Любые детали, какие помогут попасть туда и уйти незамеченным.

– Я торгую информацией по Риерте. Иногда. Щекотливой. Порой. Где пройдет фургон инкассаторов. Кто купил дорогое ожерелье, кто с кем спит и когда в порт придет контрабандный товар. Информация слетается ко мне отовсюду. Порой она так и остается невостребованной, бесполезной. А та, что идет от меня дальше, никогда не приводит сюда, а значит, не вредит моей семье. То, что ты просишь добыть, – смертельно опасно.

– Не опаснее Старухи, уж можешь мне поверить. Тогда же ты рискнул, продал секрет другому государству и, как видишь, жив и здоров.

– Не стоит дважды напоминать мне о моих ошибках, гость, – нахмурился он, и я увидел, как ему хочется, чтобы я провалился к чертям.

– Понимаю твою осторожность.

– Что ты там понимаешь! – Он наконец-то показал свой гнев. – Тебя проще убить, чем влезать в нору скорпиона.

– А как же законы солнца? – с иронией полюбопытствовал я.

– Да плевать на законы, рыжий. Я отмолю эти грехи, они мелочь по сравнению с выживанием семьи, – уже без злости, но с видимой усталостью сказал мой собеседник. – Так что я еще подумаю… что сделать. Ты проблема, и от нее проще избавиться, чем искать долгое решение. Ну? Скажи.

– Что сказать? – невинно поинтересовался я.

– Что ты подстраховался и если исчезнешь, то Старуха точно меня достанет.

– Не хочу, – равнодушно ответил я, хотя и не мог игнорировать угрозу. Я знал, на что шел. – Холодает, Меликен. Я, пожалуй, откланяюсь. Добудь мне, что я хочу. Уверен, с твоей сетью осведомителей это будет выполнимой задачей. Оставь для меня сообщение в «Кувшинке». У тебя неделя.

Мне нужен Брайс. Нужны ответы. И для этого приходится стать злым парнем, иначе не будет никакого результата и Сайл обойдет меня.

Вот уж нет.

Я вышел из беседки, так как говорить больше было нечего. Мы обменялись угрозами и застыли напротив друг друга, балансируя на краях опасно раскачивающейся шахматной доски. Проблема для нас лишь в том, что если один постарается сбросить другого, то и сам рухнет вниз.

У выхода меня ждала все та же девушка. Она молча указала на поднос, на котором лежал мой «Стук», нож и пачка цинтур. Последним я не стал удивляться. Некоторые люди, надо отдать им должное, не берут деньги просто потому, что могут это сделать, когда им их предлагают.

Глава четвертая

ЖЕЛЕЗНЫЙ ГИГАНТ

Высокий забор перекрывал путь на Железного гиганта, но власти, явно полагая, что этого мало, соорудили еще и укрепленный жандармский пост. На мощной опоре, обшитый броней, вооруженный двумя станковыми пулеметами, он занимал стратегический перекресток, контролируя подступы сразу с нескольких улиц.

На здание рядом, ближайшее к мосту (раньше, насколько я слышал, там располагалась швейная фабрика) установили три прожектора, каждый мощностью в девяносто миллионов свечей. За забором, пытаясь дотянуться до облаков, торчала нелепая хромированная зубная щетка – сплошь металл, провода и странные стеклянные емкости.

Последний рубеж обороны, какое-то новое детище лабораторий Брайса, обогнавшая время охранная система, принципов работы которой никто не знал. Поэтому такие штуки (еще их поставили вокруг дворца дукса) обрастали мифами, легендами и теориями.

Самые «умные» искренне считали, что Брайс – ставленник Сатаны (ну, репутация ведь великая вещь, а она у него была, мягко говоря, не очень) и, следовательно, эта штука отправляет прямиком в ад всех неугодных. Кроуфорд на подобную теорию лишь сплюнул и проворчал:

– Можно подумать, это они курят серый порошок, а не я.

Ни одну из «зубных щеток» никогда не видели в действии, но газетчики уже объявили ее самым зловещим изобретением человеческого разума за всю историю. И кое-кто из гуманистов сразу же завел шарманку о том, как плохо использовать некоторые способы убийства ближнего своего. Это довольно забавная формулировка, ибо выходило, что убивать другими способами можно сколько угодно. На месте борцов за гуманное оружие я бы перевел свое внимание на газы. Со времен Великой войны прошло до черта времени, но ни один правозащитник не заикнулся о том, что пора запретить эту дрянь. Всех отчего-то страшат лишь новые технологии, хотя старые без всяких проблем способны хорошо проредить человечество, лишь бы дул подходящий ветер.

Впрочем, вернемся к Железному гиганту и его охране. Надо заметить, что при всех этих ухищрениях сторожили его чисто номинально. Исключительно от назойливых туристов, не в меру любопытных граждан и десятка городских сумасшедших, желающих попасть на ту сторону, чтобы поговорить с контаги.

Газеты писали, что месяц назад какой-то верующий пытался перелезть через забор, дабы наставить чудовищ на путь истинный. Право, когда его поймали, даже арестовывать не стали.

Всех нормальных людей (а я склонен верить, что нас куда больше, чем психов) мост совершенно не интересовал. Ну, в смысле, в том его положении, в каком он находился сейчас – центральная секция поднята, и у чудовищ не имелось никакой возможности перейти на жилую часть города. Прохожие спешили по своим делам, погода портилась на глазах, и вновь начал сыпать мелкий снежок.

Возле бара «Зонт бродяги», напротив жандармского поста, собралось много студентов – по случаю скорого праздника владельцы сбросили цены на свежее пиво. Торговец газетами кричал о новостях из Конфедерации, где завершились скандальные выборы в сенат, и несколько человек окружили его, разыскивая в карманах мелкую монету. Скучал чистильщик обуви, у которого не было клиентов, мимо него, толкая перед собой тележку, груженную дровами, прошел старик в распахнутом пальто. В ближайшем овощном киоске, разумеется, продавали хурму, и дородный продавец перетаптывался на месте, пытаясь согреться.