Страница 2 из 12
Кстати, о сне – представив, как голова коснется пахнущей свежестью подушки, а тело уютно укутается в легкое одеяло, я даже зажмурилась от удовольствия и уж совсем собралась убраться с крыши, как в мои планы вмешался оживший в кармане сотовый. Экран отобразил неизвестный номер, а динамик передал незнакомый голос:
– Евгения, доброе утро. Не разбудил?
Вскинув руку, я посмотрела на часы. Шесть тридцать. Действительно, с чего бы мне спать в такое-то время? Однако от ехидного замечания я воздержалась. В конце концов, судя по тону, абонент солидный. И, раз звонит в такую рань, дело серьезное. А это значит – впереди маячит новая работа, поводов отказываться от которой не имеется. О том, что три минуты назад я мечтала о солнечном отпуске я, разумеется, и не вспомнила.
– Меня зовут Аркадий Михайлович Антонов. И мне нужна ваша помощь. – Собеседник сразу взял быка за рога.
– Добрый день, – опустив очи долу, произнесла я, решив, что образ Красной Шапочки наиболее приличествует случаю. Конечно, «волк» мне был хорошо, хоть и заочно, знаком. Кто же в нашем городе его не знает?! Удивительно только, каким ветром его занесло в наши края. Краем уха я слышала, что Антонов давно и прочно обосновался в Майами, откуда и управляет разбросанной по России империей.
Когда-то давно он начинал свой не совсем легальный (да чего уж там – совсем нелегальный) бизнес в Тарасове, стремительно пройдя путь от гопника в спортивном костюме до основного поставщика покойников на местное кладбище. Поговаривали даже, будто фото благодетеля у директора погоста в красном углу висело. Так это или нет, не знаю, зато знаю, что дом в Испании главный по могилам прикупил, торгуя элитными местами захоронения для тарасовских братков.
Шло время, и выжившие бандиты в двухтысячные один за одним превращались в законопослушных (насколько это вообще возможно в нашей стране) бизнесменов. Не стал исключением и Антонов. Он обзавелся молодой женой, выдав весьма щедрые отступные старой, уехал в Америку и растворился на ее просторах среди тысяч себе подобных, не забывая, правда, щедро кормившие его большую и малую родины.
Каким ветром его занесло в родной Тарасов и какого черта ему потребовалась моя помощь, да еще так срочно, мне только предстояло выяснить. Зато уже сейчас было понятно, отчего встреча была назначена так рано, – мой визави живет по заокеанскому времени, так что на его биологических часах сейчас примерно… Я попыталась освежить в памяти знания о часовых поясах, но вскоре плюнула на это дело. Трудно освежить то, чего не существует в природе. Да и какая разница? Главное, что мы с Антоновым встретились в одной временной и пространственной точке.
– Вы знаете, кто я.
Так как это не было вопросом, я и отвечать не стала. Тем более что собеседник и не ждал. Будучи одним из тех людей, которые не тратят время попусту, он быстро ввел меня в курс простого, хоть и нестандартного дела, завершив рассказ предложением проверить мой счет.
– Однако… – Я равнодушно пожала плечами, не подав и виду, что отразившаяся на экране телефона сумма меня впечатлила. Не стала я также выяснять, откуда у потенциального клиента мои банковские реквизиты – с его влиянием и связями он вполне может узнать даже цвет моего белья. Что уж говорить про номер счета.
– Это только аванс, – по-своему расценив мое равнодушное молчание, пояснил Антонов. – По завершении дела вы получите еще два раза по столько же. Если только… – Слова застряли у мужчины в горле, но он быстро оправился. – Впрочем, никаких «если» быть не может. Надеюсь это понятно? – Голос собеседника звенел сталью, что, впрочем, не произвело на меня никакого впечатления.
Я равнодушно пожала плечами и отхлебнула капучино из огромной кружки. В такси, которое я была вынуждена вызвать из-за утреннего «банкета», я пригрелась и уснула, да кажется, до сих пор не проснулась, несмотря на влитый в организм литр кофе. Ночная эйфория отпустила, и на плечи каменным грузом свалилась усталость. Мозговые шестеренки вращались медленно и с заметным трудом, из-за чего наш разговор с Антоновым не особо клеился.
– Вы уже, наверное, поняли, – продолжил тот, брезгливо отодвигая высокий стакан морковного фреша, украшенного пышной шапкой белых сливок, – дело я вам поручаю не простое и не стандартное, ведь речь идет о моем сыне. – Собеседник выделил притяжательное местоимение интонацией. Видимо, посчитав, что этого недостаточно, повторил, усилив нажим: – Понимаете? О МОЕМ сыне!
Я пожала плечами – оспаривать отцовство Антонова в мои планы и не входило. Не собиралась я настаивать на ДНК-экспертизе. Чего так распаляться-то?
Откинувшись на стуле, я сплела на груди руки и закинула ногу на ногу.
– То, что ваше дитя вам дорого, я уже уловила. Но вы ведь не случайно летели из-за океана, а потом тряслись в поезде.
– Машине, – поправил Антонов, словно это имело принципиальное значение.
– В машине, – пожала я плечами. – Раз проделали такой путь из-за меня, значит, моя репутация вам хорошо известна, и вы знаете – я одинаково серьезно подхожу к каждому делу, идет ли речь о розыске сбежавшего хомячка или Священного Грааля. Соответственно, если я соглашусь, – предвосхищая возражение клиента, повторила с нажимом: – «если», значит, отпрыску вашему будет обеспечена самая надежная охрана. И с итальянцем этим… – Я запнулась.
– Манзини, – подсказал Антонов.
– Манзини, – повторила я. – Разберусь. Хотя, если честно, мне кажется, вы перестраховываетесь. Подумаешь, рыло начистили. С кем не бывает. Устраивать из-за этого вендетту… Ну не знаю.
– А я знаю. – В бесцветных глазах клиента вспыхнуло пламя, а руки сжались в кулаки. – Для мафиози его уровня это вопрос чести. Что он за босс такой, если сопливый мальчишка может безнаказанно его мочить.
– Ну так сам виноват. Нечего к чужим девушкам приставать.
– Про это я вообще говорить не хочу. – Глаза Антонова потемнели от злости. – Связался с шалавой! Знал, что до добра она его не доведет. Так и вышло. Метет по клубам хвостом, а этот дурак за нее впрягается. Впрочем… – Голос мужчины смягчился. – Моя школа. Я бы тоже не стерпел, если б к моей бабе какой-то упырь яйца подкатывал. И все же…
– И все же вы опасаетесь за безопасность сына, – изобразила я капитана Очевидность. – В отличие от него самого, да?
– Да, – подтвердил Антонов. – Уперся рогом – не нужны ему телохранители. Что он, трус – за чужую спину прятаться?
– Ну да. – Я рассмеялась. – Зато за бабью юбку – в самый раз, – и добавила, предвосхищая возражение, – да поняла я уже. Поняла. Потому вы ко мне и обратились, что я барышня. Изображу подругу этой вашей Арамовой. Или ее старшую сестру. Никто и не заподозрит. Это я в Тарасове личность известная, а за его пределами… Что-то в этом есть – тут вы правы.
Собеседник ударил широкой ладонью по столу:
– Ближе к делу. О сыне моем ты, конечно, слышала?
– Ну так. – Мои губы скривились в усмешке. – В общих чертах.
– Да ладно… Не деликатничай. Наверняка слышала. – Антонов взял паузу, что-то обдумывая. – Я его вот где держал, – без всякого перехода произнес он, сжимая узловатую руку в огромный кулак. – В десять лет в Англию в закрытую школу отправил, посчитав, что нечего ему с нашими оболтусами якшаться.
«Да уж суровое, конечно, воспитание. Практически спартанское», – непрошеная мысль вихрем пронеслась в голове, но произносить ее вслух я, разумеется, поостереглась. А на моем лице собеседник не сумел бы ее прочесть, даже если б захотел, – профессионализм не пропьешь, выпив какую-то бутылку шампанского. Впрочем, Антонов и не собирался меня рассматривать – глядя куда-то поверх моей головы, он продолжил свой скорбный монолог, не иначе, перепутав телохранителя с психологом. Впрочем, не впервой…
– Мне казалось, с сэрами да пэрами моего Володьку ждет другое будущее. То, где не будет места бандитским разборкам. Но то ли яблоко от яблони, то ли… – Антонов стукнул кулаком по столу, разбудив дремавшую за стойкой официантку – в неурочный час кафе открыли исключительно для VIP-посетителя. Наверняка бесцеремонно вырвав девицу из жарких объятий Морфея, из-за чего она теперь то и дело клевала носом, время от времени просыпаясь, чтобы сварить мне очередной литр кофе. Решив воспользоваться поводом, раз уж бариста все равно был разбужен, я сделала еще один заказ. Нацепив на лицо профессиональную улыбку, призванную изобразить радость (будто и впрямь приготовление бодрящего напитка ранним гостям – верх ее мечтаний), девушка удалилась на кухню, оставив нас один на один с собеседником. Встреча начинала приобретать интимный характер.