Покорение Сибири

- А офицеры для чего тогда? - не понимал томский комендант.

- А офицеры - это идеальные солдаты, они должны знать и уметь всё намного лучше, быть примером для солдат...

- Офицер - пример для солдата? Да полноте, Ваше Сиятельство. Чему может научиться эта деревенская чернь?

- Может, господин комендант. Если правильно учить - может.

- Но многие будут недовольны, люди привыкли к э-э... К некоторой свободе.

- Каждый вечер с шести до десяти часов солдаты могут быть свободны. А с вечера субботы и до вечера воскресного могут быть свободны полностью, за исключением тех, кто дежурит. А офицеры пусть решают сами, где им проводить свои ночи, опять же - кроме дежурных.

- Ну, я не знаю даже. Как-то это непривычно.

- Томас Томасович, солдаты будут жить вместе в благоустроенных казармах, питаться в одной столовой, где за качеством еды будут строго следить. Так же следить будут и за их здоровьем, медицинские осмотры станут обязательными, что позволит предотвратить многие болезни. А для успешной учёбы есть площадки для стрельб, для манёвров, для шагистики. Есть учебные классы и мастерские. Через три года это будут грамотные и физические подготовленные люди, готовые передавать опыт молодым рекрутам.

- Ваше Сиятельство, что вы хотите от меня? - не выдержал комендант, - я понимаю, что это распоряжение генерал-губернатора... В чём заключается моя помощь?

- Заготовка леса силами солдат томского гарнизона. До лета нужно подготовить достаточное количество строительного материала. Кстати, как у вас обстоят дела с метеослужбой?

- Вопрос не ко мне, Ваше Сиятельство, но насколько я знаю, ведутся журналы и за погодой следят очень внимательно. А вам это для чего?

- Летом Томск превратится в большую строительную площадку, а знание основных направлений ветра в течение года, поможет правильно расположить все строящиеся объекты. Кстати, а у меня для вас сюрприз.

- Для меня, Ваше Сиятельство? - удивился комендант.

- Смотрите... Корней, заноси! - приказал Агеев одному из своих казаков, которые сопровождали его от самой Тюмени.

Казак занёс странный деревянный ящик и медную трубу, похожую на большой распустившийся цветок.

- Это что такое? - спросил комендант, в глазах которого горело неподдельное любопытство.

- Куда поставить, Ваше Сиятельство? - спросил Корней, кряжистый бородатый мужчина тридцати лет от роду, не отвечая на вопрос.

- Ставь на стол, - сказал комендант, быстро убирая с него документы и чертежи.

После того, как необычное приспособление было поставлено на стол, Агеев достал из коробочки тонкий золотистый круг диаметром около тридцати сантиметров с небольшой дырочкой посередине. Установил его в центр ящика, над которым возвышалась труба, покрутил ручку, что находилась сбоку ящика, и опустил на уже крутящийся золотистый диск иглу, прикреплённую к изогнутой трубке.

Калинка, калинка, калинка моя!

В саду ягода малинка, малинка моя!

Услышал изумлённый комендант Томска и посмотрел на Агеева.

- Что это, Ваше сиятельство?

- Граммофон, Томас Томасович, прибор, способный передавать звуки.

Ах! Под сосною под зеленою

Спать положите вы меня;

Ай, люли, люли, ай, люли, люли,

Спать положите вы меня.

Продолжала петь чудная конструкция.

- Но как она это делает? - продолжал изумляться комендант.

Агеев как мог, объяснил ему устройство и принцип действия данного аппарата.

- Это мой вам подарок, Томас Томасович! Данное изобретение стали производить в Тюмени совсем недавно. Как вам?

- Прекрасное изобретение, Ваше Сиятельство! Я очень благодарен вам за подарок! Скажите, а как дорого стоит этот...

- Граммофон, - подсказал Агеев. - Пять хороших фузей можно смело менять на этот инструмент.

- Дорогое удовольствие, Ваше...

- Томас Томасович, давайте меж собой без официоза, называйте меня по имени.

- Как скажете, Ва... Марсель Каримович.

- Вот и славно. Глядите, - и Агеев достал небольшую брошюрку, - вот инструкция, как правильно ухаживать и использовать граммофон. А вот вам ещё три диска, на них записаны другие песни, надеюсь, они вам понравятся.

- Благодарю Вас, Марсель Каримович, ещё раз!

Внимание нового губернатора было приятно томскому коменданту. Несмотря на некоторую строгость, он увидел в Агееве человека открытого и доброго, с которым вполне комфортно можно сосуществовать. Агееву же расположение военных было очень даже не лишним. Обладая властью в своей области, он всё же не мог напрямую влиять на военных. В отличие от полиции, они ему напрямую не подчинялись. Зато на должности городничих он всеми способами проталкивал в городах Сибири своих людей...

Глава 5.

Генерал-губернатор.

Направляясь из Петербурга в Тюмень, Казанцев на несколько дней задержался в Перми и имел серьёзный разговор с губернатором Котловским Ильёй Васильевичем.

- Илья Васильевич, - разговор вёлся в доме пермского губернатора, - Государыня Императрица очень высоко оценила ваши заслуги.

- Ну, что вы, право, Алексей Петрович, что мои заслуги по сравнению с вашими? - Казанцев был симпатичен Котловскому, которому удалось один раз побывать в Тюмени и воочию увидеть все преобразования произошедшие там.

- И всё же вы очень много сделали, находясь на должности губернатора. Как ваш новый начальник, я рад, что такой деятельный, умный и образованный человек работает вместе со мной.

- Благодарю, Алексей Петрович, - искренне поблагодарил губернатор.

- Так вот, как начальник, я обязан знать все трудности, которые испытывают мои подчинённые. Ваши трудности - это нехватка финансов.

- Увы, Алексей Петрович, это бич каждого губернатора, - сокрушённо развёл руками Котловский.

- Илья Васильевич, вы же были в Тюмени?

- Совершенно верно.

- Видели нашу больницу?

- Видел... И мне остаётся только вам завидовать, - грустно вздохнул губернатор.

- Не стоит нам завидовать, Илья Васильевич, - улыбнулся Казанцев. - Этим летом в Перми начнётся строительство аналогичного заведения.

- Помилуйте, Алексей Петрович, на какие деньги? - неподдельно изумился Котловский.