Страница 72 из 88
Рокотов взглянул на небо.
"Дождика более не предвидится... Да и не такой Кролль дурак, чтобы ставить свой план в зависимость от погодных условий..."
Биолог нацедил из термоса полчашки кофе и закурил, пряча сигарету в ладони.
Иосиф Серевич заговорщицки наклонился к уху главного редактора "Советской Беларуси" Павла Трегубовича.
- Ты мой факс получил?
Трегубович оторвался от созерцания жиденькой колонны демонстрантов, возглавляемой председателем белорусской "Ассоциации Молодых Политиков" Анатолием Голубко, и повернулся к коллеге.
- Л Йося! Здорово! Получил, а как же! Ну ты, я скажу, и выдал...
- Что, не понравилось? - мгновенно насупился Серевич.
- Наоборот! Классная идея!
Лицо редактора "Народной доли" разгладилось.
- Такой удар - это вещь! - Трегубович замахал руками. - Луке впору себе гроб заказывать. А бабы эти в прокуратуру будут заявы подавать?
- Мы пока не решили...
- Зря...
- Думаешь, стоит?
- Не просто "стоит", а обязательно сделать нужно.
- Бабы могут испугаться, - Серевич озабоченно закусил нижнюю губу.
- Надо их убедить, - главный в "Советской Беларуси" огляделся по сторонам.
Колонна "АМП" уже втянулась на площадь, за ней на небольшом расстоянии шли оппозиционеры из "Народного Фронта" со свернутыми до поры до времени плакатами. В середине толпы кто-то наяривал на аккордеоне и распевал антипрезидентские частушки Артура Выйского. Самого поэта видно не было.
Народнофронтовцы нестройно подпевали и передавали друг другу откупоренные бутылки портвейна "три семерки".
- Опять нажрутся, - брезгливо скривился Трегубович.
- Они уже бухие, - сказал Серевич. - Но это не наша головная боль. Пусть с ними Вячорка с Худыкой разбираются... Так что ты говорил о прокуратуре?
- Говорю, что убедить этих баб надо.
- А как?
- Проще всего - дать денег. Баксов по двести на рыло. И проконсультировать, как себя со следаками вести. Если они истерики начнут закатывать, то все нормально пройдет.
- Без прокуратуры, думаешь, не обойдемся?
- Нам фактура нужна, - редактор "Советской Беларуси" сплюнул себе под ноги. - В идеале - уголовные дела. Можно будет рассказать, как несчастных жертв диктатора уговаривали отказаться от претензий, угрожали, обещали расправиться с семьями. Европа это сха-вает... Но, в принципе, после сегодняшнего выступления этих теток дальнейшие их слова неважны.
- Почему? - не понял Серевич.
- Сам рассуди. То, что они орать будут, на пленку пойдет. И даже если они завтра от всего откажутся, мы всегда сможем заявить, что их запрессовали в ментовке. Вот и весь расклад... Ты название статьи придумал?
- "Белорусский Казанова"...
- Слабовато, если честно, - безапелляционно заявил Трегубович.
- Предложи свое, - пожал плечами Серевич.
- "Лука Мудищев".
Редактор "Народной доли" прыснул и по-бабьи закрыл рот рукой.
Трегубович покровительственно улыбнулся.
- Так-то вот, Йося.
Мимо стоящих на обочине дороги редакторов проследовала небольшая группа пожилых и плохо одетых женщин, гордо несущих картонные плакаты. Картонки были закреплены на древках, сильно напоминающих ручки от швабр. Криво написанные цветными маркерами буквы складывались в лозунги "Пенсионерам - достойную жизнь!", "Лукашенко - вон из Беларуси!", "Не отдадим родное Полесье кремлевским жидам!" и "Да здравствует Шамиль Басаев!". На лицах оппозиционерок застыло тоскливо-сосредоточенное выражение.
Вслед за ними две одышливые толстые бабищи волокли пятиметровый кумачовый транспарант.
Трегубович пригляделся, прочел фразу, написанную крупными белыми буквами, и удивленно вскинул брови.
- "Солдатские матери России против союза с диктатором!"... Кто этих-то сюда пригласил?
- А-а, - Серевич проводил взглядом задыхающихся потных толстух. - Они со Щекотихи-ным вместе приехали. Небось перед журналистами засветиться хотят. Юрик их поддерживает, так что наши не возражали. Пусть стоят...
- Главное, чтоб в первые ряды не лезли...
- Не полезут...
К редакторам подошел Потупчик.
- Всем привет! - председатель наблюдательного совета "Белорусской Правозащитной Конвенции" был немного навеселе. - Мои еще не проходили?
- Пока нет.
- Вячорку не видали?
- Он позже будет, - Серевич надорвал полиэтиленовую пленку на пачке "Данхилла". - К одиннадцати...
- Бабы с ним? - поинтересовался Потупчик, извлекая из кармана плоскую фляжку.
- С ним, - кивнул редактор "Народной доли". - Мы решили их раньше времени на площадь не выпускать. В машине посидят. А Виня их пока разогреет...
- Правильно, - согласился правозащитник и отхлебнул из фляжки.
Президент Беларуси навис над столом, сморщил нос и придвинул к себе гранки статьи. Пресс-секретарь Жучок безучастно посмотрел в окно.
- Что это за бред? - удивился Батька, дочитав последний абзац.
- Информационная полоса агентства "Славянский мир".
- Ничего не понимаю... Откуда они взяли, что я намерен ввести какие-то идентификационные карточки? И при чем тут сатанизм?
- Это продолжение их обзоров по поводу индивидуальных номеров налогоплательщика и банковских кредиток, - скучным голосом сказал Жучок.
- Поясните вкратце, в чем суть дела, - Президент бросил взгляд на часы.
Без двадцати десять.
Через сорок минут ему уже надо выезжать из резиденции, чтобы успеть на митинг. Выступление заявлено, так что опаздывать неприлично.
- В цифровых кодах. На кредитных карточках и документах налогоплательщика ставится ряд цифр. Восемь и более. Ряды подбираются произвольно, так что на некоторых из них могут существовать три шестерки, "число Зверя". Примерно год-полтора назад некоторые церковные иерархи выступили с обращением на тему того, что присвоение номеров людям есть дьявольский промысел и истинно верующие должны этого опасаться.
- Но ведь можно на том же компьютере заблокировать цифру шесть. И проблема решится сама собой, - предложил Батька.
- Не все так просто. Сумма цифр, дающая одну или три шестерки, тоже учитывается. Так что притянуть можно практически любой номер,- Жучок присел на краешек стола. - К тому же существует трактовка откровений Иоанна Богослова, которая вообще запрещает счет людей как таковой. Я запросил специалистов, и они дали мне краткую справку по этому вопросу.