Страница 56 из 88
Парламентарий сделал вид, что ничего не расслышал.
- Но как вы вывели эту цифру? - в середине зала поднялся хриплоголосый и небритый ведущий программы "Однако".
- Это просто. Наши специалисты провели полный обсчет согласно международным правилам.
- Каким, однако, правилам? - в голосе телеведущего появились язвительные нотки.
- Вы можете обратиться с этим вопросом к специалистам, - отрезал Лансбергис.
- А какие-такие заводы находились на территории Литвы до так называемой оккупации? - ядовито поинтересовался очкарик из "Нового Петербурга".- Вы же все промышленные товары импортировали. И сие общеизвестно.
- Это провокация и ложь! - наставительно заявил Витаутас. - У Литвы была развитая промышленность, которую разрушили специальные отряды НКВД. В дооккупационной Литве было все! Металлургия, нефтехимия, приборостроение...закончить свое выступление парламентарию не дали.
- Нефтехимия?! - заржали непочтительные журналисты.
- Приборостроение?!
- А нефть откуда?! Из канализации?!
- Покажите нам хоть одну литовскую домну!
- А в космос вы не летали?!
- Литовские микросхемы - самые большие в мире! - загоготал корреспондент "Нового Петербурга" Юра Нерсесов. - Я так статью назову!
- Да мы даже автомобили производили! - истерично выкрикнул потерявший всяческую осторожность Лансбергис.- И еще...
Остальные его слова потонули во взрывах хохота.
Рокотов добежал до полуоткрытой двери длинного деревянного барака и юркнул внутрь.
В помещении длиной в полсотни и шириной около двадцати метров стояли штабеля бочек и картонных коробок. На стеллажах вдоль стен выстроились батареи бутылок с растворителями и жестяные банки краски, эмали и олифы. По периметру на высоте трех метров шла довольно широкая балюстрада, куда вели четыре приставные лестницы и пологий пандус. На балюстраде тоже что-то стояло.
Владислав прикинул диспозицию и остался недоволен.
Несмотря на наличие массы крупногабаритных предметов, прятаться в бараке от десятка разгоряченных алкоголем и смертью товарища оппозиционеров можно было от силы минуту.
"Вот черт! Эк меня занесло-то. Придется не обращать внимание на гуманистические ценности, работать по полной программе... А жаль. Трупы - это повышенное внимание со стороны ментовки и ненужные проверки паспортного режима. Хотя одного я уже в парке заделал. Да и с Маслюковой вышло аналогично...- биолог вскарабкался по лестнице наверх и отбежал в самый темный угол. О тишине передвижения по двухдюймовым доскам, из которых была наспех сколочена балюстрада, можно было даже не думать. Криво прибитые к балясинам, доски гулко дрожали от каждого шага.- Вот ведь незадача! Сподобился нарваться на пьяных придурков. Сейчас у них в крови такой градус гуляет, что море по колено. Были бы потрезвее, не побежали бы за мной..."
Влад выставил на перила несколько бутылок с масляной краской.
Авось пригодятся.
Скрипнули створки дверей, и в барак ввалились задыхающиеся потные оппозиционеры. Трое остались на выходе, остальные рассредоточились по складу. У нескольких парней в руках были подобранные по пути палки.
- Вон он! - худосочный юноша в розовой футболке первым заметил Рокотова.
- Бей его! - подхватили остальные и рванулись к лестницам.
Владислав схватил две бутылки и побежал вдоль перил.
Первый удар пришелся по макушке ловко взбиравшегося по ближайшей приставной лестнице парня. Он уже схватился руками за вертикальный столб и собирался переносить ногу, как проносящийся мимо Рокотов врезал ему сосудом по голове.
Бутылка раскололась, на парня выплеснулся литр зеленой краски, мгновенно залившей лицо и плечи. Оппозиционер хрюкнул, разжал руки и опрокинулся навзничь. По пути вниз он сшиб с лестницы поднимающегося следом. Два упавших тела подняли столб пыли. Залитый краской не шевелился, его более удачливый товарищ на четвереньках отполз в сторону и заскулил, держась за сломанную руку.
"Минус два..." - мстительно подумал Рокотов и прыгнул вперед.
Вторая бутылка, брошенная недрогнувшей рукой, угодила в лоб толстячку в вельветовой рубашке и также скинула того с балюстрады. Жирное тело кувырнулось в воздухе и приземлилось животом на штабель картонных коробок. Коробки обрушились, зазвенели, и на пол посыпались литровые бутыли ацетона. Толстяк прокатился по битому стеклу и врезался в бочку.
По бараку мгновенно распространился запах химикатов.
Биолог добежал до пандуса, перескочил через ограждение и лоб в лоб вышел на шумно дышащего юношу с ножом в одной руке и палкой в другой.
Белорус взмахнул палкой.
Влад сделал быстрый шаг вперед и тут же отскочил назад.
Юноша с диким криком опустил оружие в пустоту, ударил по доскам пандуса, не удержался на ногах и распластался прямо перед Рокотовым. Тот без задержки засадил белорусу носком кроссовки в шею, под челюсть.
Молодой оппозиционер отключился.
Владислав сиганул через лежащее тело, набрал скорость на спуске и одним прыжком взлетел на пирамиду ящиков. На вершине пирамиды биолог подхватил забытый кем-то из работников склада полуметровый толстый гвоздодер и метнул его подобно бумерангу в открывшего рот придурка в розовой футболке.
Железка со свистом рассекла воздух и соприкоснулась с лицом худосочного противника. Раздался треск, белоруса отбросило на стеллаж. Доски не выдержали, и несколько полок соскочило со своих креплений.
На поверженного противника посыпались тяжелые металлические банки.
"Минус пять..."
Из-за штабеля бочек выбежали двое с палками и устремились к Владу.
Он стукнул ногой по крайней нижней бочке, и весь ряд обрушился.
Рокотов развернулся и бросился к выходу.
Опрометчиво взобравшиеся на балюстраду и теперь метавшиеся там оппозиционеры злобно взревели. Во Владислава полетели бутылки и банки. Но было уже поздно.
Биолог метнулся из стороны в сторону, свернул за кучу пустых коробок, вытащил зажигалку и поднес язычок пламени к воняющей ацетоном луже.
Огонь пробежал по поверхности лужи, охватил разгромленную пирамиду, у основания которой валялся толстяк, и рванулся вверх. С балюстрады раздались крики ужаса. Сбросив вниз емкости с горючими жидкостями, трое оппозиционеров сами отрезали себе путь к отступлению. Между ними и дверью барака полыхало огненное озеро.