Страница 31 из 88
- Ты кто такой? - осведомился Влад.
- Командир взвода Козлов.
- Взвода кого?! - захохотал биолог. Прапорщик зло сверкнул глазами.
- Ты арестован!
- Ага! Разбежался! Чего это вы за мной гонитесь?
- Ты убийца! - завопил Козлов.
- Понятно. Ты не кассир, ты убийца. Знакомая песня. Ошибочка вышла, я по своим делам топаю.
- Следователю расскажешь! - снова завопил прапорщик, стараясь в полутьме рассмотреть лицо подозреваемого.
- Ну-ну. Ладно, некогда мне с тобой возиться. Ты уж не обессудь, - Влад нажал две точки на шее милиционера, и тот потерял сознание.
Биолог проверил пульс, убедился, что с прапорщиком все в порядке, и рванул направо.
С противоположной стороны автостоянки уже доносился пронзительный вой сирены и сверкали синие всполохи маячков.
- Надо бы еще к третьему числу что-нибудь этакое подготовить, - Глава Администрации белорусского Президента Требухович изобразил пальцами непонятную фигуру. [3-е июля - государственный праздник, день освобождения Белоруссии от фашистской оккупации]
- Тгетьего не получится. Газгешения не дадут, - картавый Богданкович запихнул в рот очередной кусок чебурека.
Встреча Требуховича и Богданковича была за-легендирована необходимостью наладить контакт с оппозицией. Так Глава Администрации и доложил Батьке. Издерганный недавними событиями Президент лишь коротко кивнул. Действуй, мол, худой мир в любом случае лучше доброй ссоры.
Миша Требухович был и оставался подонком.
В школе он подставлял одноклассников, сваливая на них собственные проделки, стучал завучу и классной руководительнице. В армии, чтобы получить лычки ефрейтора, подсунул своим возможным конкурентам в тумбочки по бупылке купленного в соседней деревне самогона и сдал товарищей замполиту. В райкоме комсомола Михаил отвечал за культмассовую работу и добивался отличных показателей лишь с помощью очковтирательства и составления липовых отчетов, где все неудачи списывались на подчиненных ему освобожденных секретарей институтов. За что тех песочили на собраниях, где главным обличителем выступал все тот же Требухович.
И так всю жизнь.
На место Главы Администрации он пробрался аналогичным способом. Лгал, обливал грязью других претендентов на эту должность, втирался в доверие к будущему Президенту, чтобы предать его в удобный момент и на этом погреть руки. С аппаратом, мягко говоря, Батьке не повезло. Подлец Требухович, педрила-комсомольчик Жучок, засевший на должности пресс-секретаря, замглавы Администрации Пушкевич, баптист и скрытый педофил, премьер Снегирь, распихавший на хлебные должности в министерствах своих родственников и знакомых.
И сотни таких же чиновников помельче. В этом болоте вязли любые распоряжения Первого Лица. Лишь благодаря крутому нраву Президента и его бешеной работоспособности ситуация не выходила из-под контроля.
Но развитие республики шло медленнее, чем планировал Батька.
По не зависящим от него причинам. Президент никак не мог поверить и понять, что в его окружении порядочных людей можно пересчитать по пальцам. Пожалуй, только руководители армии и спецслужб честно выполняли свою работу. Остальные же явно и тайно саботировали указы Главы Государства, набивали мошну и с вожделением смотрели на госсобственность. Они знали, что с уходом Лукашенко у них тут же появится прекрасная возможность наложить лапу на промышленные предприятия и приватизировать их в узком кругу избранных. Поэтому почти каждый чиновник терпеливо ждал своего часа, внешне соблюдая приличия и одновременно с этим подтачивая государственную систему.
- А зачем тебе разрешение, Стае? - хмыкнул Требухович.
- Как зачем? - Богданкович тыльной стороной ладони вытер жирные губы. - Я тебя не понимаю, пгости...
- Ты что, не можешь своих сориентировать? Например, пусть пойдут в составе колонн и на площади устроят драку. Скажи Голубко и Вячор-ке, они быстро подберут сотню добровольцев.
- С Вячогкой у меня сложные отношения...
- Тогда поговори с Худыко. Он же лидер фронта.
- Так-то оно так, - Богданкович выпил полстакана теплого молока и икнул, но он денег захочет.
- А ты что, сильно поиздержался?
- Есть немножко, - последний "транш" от своих европейских партнеров из Парламентской Ассамблеи основатель "Хартии-98" полностью перебросил на свой австрийский счет, - были большие тгаты...
- Какие "тгаты"? - передразнил Требухович.
- Я же тебя пгосил! - взвился Богданкович. - Не надо этих шуточек!
- Ладно, ладно, извини. Сорвалось... Так что там по поводу трат?
- Мы же агендовали помещения для конфе-генций, пгиглашали гостей. В кассе денег почти не осталось, - печально сообщил картавый оппозиционер.
- Собери взносы...
Требухович понял намек на тяжелое материальное положение Богданковича со товарищи, но помогать из собственных средств не собирался. Пусть сами выруливают. А то как прикарманивать сотни тысяч долларов - тут они первые, а как услуги хулиганья оплачивать - так "денег нет".
- Легко сказать, - заныл Богданкович.
- Это твои проблемы, - Глава Администрации посмотрел на наручные часы "Rado", болтающиеся на запятье лидера "Хартии-98", - думаю, ты вполне справишься. А если нет, продай свои часики. Они уж никак не меньше пятерочки штук бакинских стоят.
- Не могу. Это мамин подагок, память о ней, - ляпнул Богданкович.
- А у твоей мамочки девичья фамилия, случайно, не Онассис? - прищурился Требухович. - Стае, хорош мне тут мозги вкручивать!
- Нет, пгавда! Бедная моя мамочка, - лидер "Хартии-98" страдальчески скривился, - она с пенсии откладывала, чтобы мне эти часы подагить...
Требухович в ответ только обреченно вздохнул.
С такими товарищами по "борьбе с тиранией" каши не сваришь. Серьезные люди в оппозицию не идут, одни мелкие мошенники, еще с советских времен привыкшие подворовывать гайки на заводе и картошку с колхозного поля.
Богданкович все продолжал причитать.
Влад протиснулся между прутьями высокой решетки, продрался сквозь густые заросли сирени вперемешку с шиповником и вылетел к высокому многокорпусному зданию, стоявшему особняком посреди огромного пустого участка. Ни одно окно на видимой Рокотову стороне здания не светилось.