Страница 10 из 88
Штази был в курсе душевных терзаний администратора и продолжал выдавливать Стальевича с его позиций, на людях демонстрируя к нему расположение. Железяка был нужен, ибо деморализованный и сидящий на прочном крючке компромата чиновник был в разыгрываемой Секретарем Совбеза партии не последней фигурой. Так сказать, фигурой двойного применения. Если не будет ставить палки в колеса, то ему разрешат присягнуть на верность и потихоньку отщипывать от государственного пирога, ежели нет - лучшей кандидатуры на заклание, чем проворовавшийся крупный бюрократ, не найти.
А при необходимости можно даже совместить. Сначала обласкать, затем в нужный момент сделать козлом отпущения.
Очень удобно.
На Главу президентской Администрации с легкостью списываются любые просчеты, в особенности финансовые. Мол, не углядели, а эта бородатая сволочь со своими дружками утащили половину бюджета. Конечно, придется Железяку устранять, чтобы рта не открывал, но сие уже есть издержки политической игры. В политике нет друзей, в ней присутствуют только интересы...
- Неужто все было так серьезно? - мрачно спросил Президент.
- Именно так, - после доклада Первому Лицу о произошедшем в Санкт-Петербурге инциденте с атомной боеголовкой Секретарю Совбеза пришлось семь минут ждать, пока его визави обмозгует услышанное. - У следственной группы сомнений нет. Террористический акт был подготовлен на девяносто процентов.
Успели предотвратить в самый последний момент.
- Вы подготовили наградные листы на участников?
- Этим занимается директор Санкт-Петербургского департамента. В течение недели он пришлет список.
- Скажите Степашко, чтоб, понимаешь, не затягивал... Людей надо обязательно наградить.
Штази решил не докладывать Президенту о том, что ядерный теракт не состоялся лишь из-за вмешательства в ситуацию кого-то неизвестного. Эту самую "третью силу" сейчас пытались вычислить следователи из объединенной группы ФСБ и Службы Охраны.
Однако надежд было мало.
Контрдиверсанты испарились бесследно. Агентурная работа ничего не дала, брошенное на месте преступления оружие принадлежало погибшим, свидетелей, способных дать хотя бы показания о численном составе антитеррористической группы, не нашлось. И никто не являлся с рассказом о собственном героизме и не требовал награды за сделанное.
Ни Бобровский, ни Сухомлинов, ни принявшие участие в решении судьбы Рокотова офицеры не стали ничего докладывать руководству. За годы демократических реформ власть приучила людей к тому, что ей нельзя верить ни на йоту. И поэтому узкий круг посвященных в реальную ситуацию военных разведчиков не проронил ни единого слова. Слишком опасно как для самих офицеров, так и для Влада. Ибо многозвездные генералы, уже протыкающие на своих кителях дырочки под очередные высокие награды, не потерпят, чтобы их подчиненные вкупе с каким-то мальчишкой выхватили у них из-под носа первенство в предотвращении серьезнейшего теракта и отодвинули "руководителей" на второй план.
Это в лучшем случае.
А в худшем Президенту станет известно, что генералы ни сном ни духом не ведали о готовившемся взрыве, и, следовательно, последуют разносы и увольнения. Так что Рокотова, если бы стало известно о его существовании и роли, ликвидировали бы в течение суток. Как вредного и опасного свидетеля. А вместе с ним пострадали бы и его друзья из ГРУ.
Штази тоже это понимал. Потому не настаивал на слишком активных поисках "третьей силы". Уже на третий день расследования версия произошедшего стала постепенно сдвигаться в сторону благопристойной истории о том, как "мудрые" начальники получили оперативную информацию, "приняли" необходимые меры и в результате террористический акт был "успешно" предотвращен (естественно, благодаря "постоянной и слаженной" работе контртеррористических ведомств, возглавляемых достойными повышения генералами). А заранее не докладывали наверх лишь потому, что "не было полной уверенности". В итоге сия история должна была превратиться в очередной бюрократический миф о том, как бравые контрразведчики выждали время и накрыли террористическую группу в тот момент, когда те затеяли друг с другом перестрелку. Этим сразу объяснялось два десятка трупов. Причины возникновения внезапного немотивированного конфликта между террористами никого особенно не интересовали. Те ведь были чеченцами, и этим в современной России все сказано. Дикари-с, что с них возьмешь. Обкурились, поссорились, и вот результат. Так бывает сплошь и рядом.
- Я проконтролирую прохождение наградных документов, - пообещал Штази. Теперь о новых данных по договору о противоракетной обороне...
- Опять? - недовольно проворчал Дед.
- Американцы не успокаиваются. Клинтон подал в Сенат пакет документов о создании сектора ПРО на Аляске. Те его ратифицируют, в этом сомнений нет... Так что мы оказываемся в сложном положении.
- Но он же, понимаешь, говорил... шта-а-а... договор не против нас. Корея там Северная, Иран... Страны-изгои, - наконец вспомнил Президент.
- Это слова, - не согласился Секретарь Совбеза, - на самом деле все иначе. Американцы уже разместили в Норвегии новейшую радиолокационную станцию, способную отслеживать наши баллистические ракеты на разгонном участке траектории. По моему мнению, это прямое нарушение договоренностей. Если бы мы хотели дать адекватный ответ, нам пришлось бы ставить наши радары на Кубе. И завезти туда парочку "Тополей" [Стратегическая ракета наземного базирования, оснащаемая ядерной боеголовкой. Возможно ее размещение на передвижном комплексе.].
- А это мысль, понимаешь... - внезапно обрадовался Глава России, вспомнив Никиту-Кукурузника с его инициативами по превращению Острова Свободы в ядерный форпост СССР. Правда, Президент напрочь забыл, чем все тогда закончилось.
- Что мысль? - недоуменно спросил Штази.
- С радарами... Надо поговорить с Фиделем. Он должен быть только "за"...
- Он-то будет. Несомненно. - Секретарь Совбеза понял, что не учел нынешнего состояния Первого Лица. Этому было два объяснения. Либо Дед опять забыл принять лекарство, либо втайне от врачей и членов семьи с утреца хлопнул рюмашку. То-то глазенки блестят. - Но это не решение проблемы. ПРО на Аляске захватывает весь наш Дальний Восток и осложняет боевое дежурство ракетоносцев Тихоокеанского флота. Придется сменить боевые планы.