Страница 34 из 54
После высвобождения этих судов их пришлось на некоторое время отправить обратно в Африку. Прежде чем проводить новую десантную операцию, необходимо было отремонтировать поврежденные суда, а таких было много, и вновь загрузить их припасами и т. п., что представляло собой сложнейшую операцию, которая должна была выполняться с величайшей точностью.
Само собой разумеется, что такого рода работы приходится производить с максимальной тщательностью. Порядок загрузки каждого Десантного судна или боевого корабля определяется той очередностью, в которой, насколько это можно вообще предвидеть, высадившимся войскам потребуются находящиеся на кораблях грузы. На каждую автомашину грузятся только такие материалы, которые понадобятся воинскому подразделению к моменту прибытия автомашины в его расположение. Часть таких машин постоянно курсирует между кораблями и побережьем. Погрузка в машины материалов производится в определенном порядке, причем предметы, которые потребуются в первую очередь, грузятся на самый верх, а все остальные располагаются в кузове машины сверху вниз в порядке очередности, в которой они потребуются. При этом по мере возможности ничего не должно оставляться на волю случая. Только таким путем могут быть осуществлены столь сложные операции и в условиях огромной современной огневой мощи, которую может привести в действие сравнительно небольшое число людей.
Решающим фактором, который нас существенно лимитировал, было состояние и подготовка десантных судов. Не может быть и речи о "напрасной трате времени на переговоры", не может быть речи и о том, что министерство иностранных дел сковывало действия генералов, ведя бесконечные споры относительно той или иной статьи условий. Не было ни одной минуты задержки в осуществлении военных операций -- все было подчинено этой основной задаче.
Когда я слышу, как люди с такой легкостью говорят о переброске современных армий на то или иное побережье, как будто речь идет о простых тюках товаров, которые достаточно доставить на берег, а потом забыть о них, меня поистине удивляет полнейшее незнание условий современной войны".
* * *
Вторая претензия касалась второго фронта, на открытии которого упорно настаивали коммунистические элементы и кое-кто еще.
То, что я сказал по этому вопросу, было адресовано одновременно германскому верховному командованию и палате общин, причем я имел в виду ввести в заблуждение первое и осведомить вторую.
"Я называю фронт, который мы открыли сначала в Африке, затем в Сицилии, а теперь в Италии, третьим фронтом. Второй фронт, который уже существует потенциально и который быстро развертывается, еще не открыт, но он уже существует и сдерживает определенные силы. Никто не может сказать, и я, конечно, не собираюсь этого делать, в какой именно момент он будет открыт. Но второй фронт существует, и он уже сильно беспокоит противника. Он еще не открыт, его еще нет, но он будет. В свое время этот фронт будет открыт, и начнется массовое вторжение с запада наряду с вторжением с юга.
Тем, кто не знает всех фактов и цифр, касающихся американских сил в Англии или наших собственных могучих экспедиционных армий, ныне готовящихся здесь, кто не знает расположения сил противника на различных фронтах, кто не может определить его резервов и ресурсов и измерить его возможности перебрасывать огромные силы с одного фронта на другой благодаря разветвленной сети железных дорог в Европе, кто не знает состояния и мощности нашего военно-морского флота и десантных судов различных типов, тому совершенно невозможно высказать здравое суждение об этой операции 1.
(Здесь один из двух наших коммунистических членов палаты бросил реплику: "Это относится и к маршалу Сталину?")
В делах такого рода мы не должны следовать советам английских коммунистов, ибо мы знаем, что они стояли в стороне и их вовсе не интересовала наша судьба в момент смертельной опасности. Мы будем следовать советам только друзей и союзников, сплотившихся ради общего дела победы.
Палата может быть абсолютно уверена в том, что в вопросах подобного рода нынешнее правительство его величества не поддастся влиянию беспочвенной агитации, как бы естественны ни были ее побудительные мотивы, не уступит нажиму, даже если он будет осуществлен из самых лучших побуждений. Нас не удастся ни вынудить силой, ни уговорить предпринять крупные военные операции вопреки нашему гораздо более обоснованному убеждению и только для того, чтобы обеспечить политическое единодушие или похвалы с чьей бы то ни было стороны. Самый кровопролитный этап войны для Англии и Соединенных Штатов еще впереди, об этом не следует забывать. Ни палата, ни правительство не испугаются предстоящего испытания.
Ради общего дела мы готовы на любые жертвы".
Самой трудной проблемой было решение, принятое президентом Рузвельтом и мною, об установлении отношений с королем и маршалом Бадольо и признании их совместно воюющей стороной. Читатель знает, что я энергично выступал именно за такое решение вопроса. На этот раз разгорелись такие же страсти и в тех же кругах, как и в случае с адмиралом Дарланом 2 за год до этого. Но сейчас я чувствовал, что мои позиции еще сильнее.
1 Выше уже говорилось, что Черчилль был противником открытия второго фронта и в 1942 г. и в 1943 г. и, как мы увидим, делал все, чтобы и в 1944 г. высадка союзников в Северной Франции состоялась как можно позднее. Хотя коалиционная стратегия в интересах ускорения победы над фашистским блоком требовала быстрейшего открытия второго фронта, Черчилль выдвигал на первый план эгоистически понимаемые национальные интересы Великобритании и отстаивал "средиземноморскую стратегию", где английские вооруженные силы играли более значимую роль, нежели на других театрах войны, а сам театр являлся важнейшим для Британской империи. Поэтому в своих речах на международных конференциях, в парламенте, перед общественностью он доказывал невозможность высадки во Франции, ссылаясь на нехватку материальных средств, хотя возможности сосредоточить или создать такие средства имелись уже в 1942 г. и, без всякого сомнения, существовали в 1943 г. Поэтому, ссылаясь на некомпетентность своих критиков в парламенте, Черчилль вводил в заблуждение не только германское командование, но и английское общественное мнение.