Страница 5 из 14
Парни, конечно, проявляли ко мне интерес и говорили комплименты, я действительно выгляжу очень эффектно и одеваюсь дорого и стильно, так что могу произвести впечатление не только на бывших одноклассников, но их жены или подруги стояли на страже и смотрели на меня зверски.
О работе не беседовал никто, да и мне, честно говоря, не хотелось. Что я могла сказать? Как неустанно и упорно делаю карьеру? Как не даю себе расслабиться ни на минуту, как постоянно сижу на строжайшей диете, чтобы не прибавить лишних сто граммов, как истязаю себя два раза в неделю в тренажерном зале, и все это для того, чтобы выглядеть безупречной деловой леди?
Впрочем, я она, леди, и есть, а мои одноклассницы все без исключения клуши, хотя некоторые и выглядят неплохо. Это пока молодые, я-то знаю. И на что они надеются? На мужей? На родителей? Я-то этого себе позволить не могу…
Да, но все же подобрать себе спутника на эту вечеринку я могла бы. Тогда подружки не смотрели бы на меня с таким превосходством…
Впрочем, что это я? Какие они мне подружки? Просто мы учились когда-то в одном классе, и совершенно не обязательно считать этих людей близкими. Честно говоря, я никогда не понимала ярых почитателей школьного братства.
В общем, после той вечеринки я призадумалась.
Не могу сказать, что мужчинам не было места в моей жизни – как уже говорилось, я вовсе не уродина, могу произвести впечатление, так что мужчины оказывали мне внимание. Но я сама сразу давала понять, что не стремлюсь к долгим серьезным отношениям – мне нужно делать карьеру и заботиться о собственном будущем, а не варить мужу борщи и жарить котлеты. Так что романы мои длились обычно недолго – пару месяцев, и все, расставались без взаимных обид.
Одноклассницы дружно пытались учить меня жить. Дескать, в наше трудное время о замужестве надо думать серьезно и непременно заранее. Где-то в двадцать три присмотреть себе подходящего кандидата, к двадцати пяти ненавязчиво подвести его к мысли о женитьбе, а к двадцати семи родить первого ребенка. Сами-то они все сделали раньше, но лучше поторопиться, как утверждала Милка, чем не успеть. Потому что мужики после тридцати наглеют и, забалованные бабами, жениться не хотят. А если и женятся, то, козлы такие, обязательно выбирают восемнадцатилетнюю модель.
Милка и в школе любила порассуждать на отвлеченные темы, даже собиралась поступать на философский факультет университета. Не всерьез, конечно, родителей пугала.
В общем, я подумала тогда, что со временем мне понадобится статус замужней женщины, это для карьеры полезно. Сейчас, конечно, рановато вешать себе на шею этот хомут, но и слишком тянуть с этим не стоит, Милка где-то права. После тридцати найти приличного человека становится все труднее.
Но легко сказать, а трудно сделать, потому что мне нужен муж как минимум с квартирой, не в свою же двушку его приводить, там нас как сельдей в бочке – брат с женой, детей двое, да еще мать иногда приезжает из своей деревни.
И вот, пока я раздумывала на эту тему, судьба преподнесла мне неожиданный подарок.
В тот день я заболела. Вообще-то болею я крайне редко, потому что, как уже говорилось, озабочена тем, чтобы сделать карьеру, а кому понадобится сотрудница, которая все время ноет, жалуется и регулярно берет больничный? Поэтому я тщательно слежу за своим здоровьем – питаюсь правильно, занимаюсь спортом, принимаю витамины. Если нагрянет грипп, то стараюсь как-то перемочься на ногах, отгулы взять, в выходные отлежаться.
На этот раз все было очень серьезно, с утра я проснулась больной, но все же пошла на работу. А после обеда едва не упала в обморок на совещании. Мой непосредственный шеф Вася Кротов всполошился и вытащил из стола градусник. У меня было 39,5. Вася мигом выпер меня из кабинета. Хорошо, что накануне я отдала машину на профилактику, за руль сесть в таком состоянии не смогла бы.
Короче, я провалялась дома два дня, а на третий встала и побрела на кухню, чтобы сделать себе чаю. Дома никого не было – брат на работе, старший племянник в школе, невестка с младшим ушла в поликлинику или еще куда-то, я не вникала. И вот, будучи на кухне, я услышала звонок телефона. Аппарат стоял рядом, и если бы он не звенел так в моей больной голове, я ни за что не сняла бы трубку.
Звонила женщина, судя по голосу, пожилая. Она просила позвать мою мать, но я сказала, что такая здесь не живет, чтобы не объяснять долго. Тогда она поинтересовалась, кто я такая, и хоть очень хотелось бросить трубку, сработал офисный инстинкт – никогда не хамить по телефону незнакомому человеку, он может оказаться твоим новым шефом или проверяющим из головного офиса. Я оказалась права, потому что старуха представилась сестрой моего отца, стало быть, мне она приходилась родной теткой. Она сказала, что сильно болеет, находится сейчас в больнице и хотела бы увидеться с родственниками, пока не поздно.
И снова я не послала ее подальше, хотя имела на это полное право, поскольку никогда в жизни ее не видела. Где эти родственники были раньше, когда мы с матерью бедствовали и едва не голодали?
Но я собралась и поехала в больницу, несмотря на слабость и головокружение.
Тетка была плоха, это я отметила сразу же, как вошла в палату. Она была бледная, какого-то синюшного цвета, дышала с трудом, губы совершенно белые.
– Диночка… – прохрипела она едва слышно, – как ты похожа на мою мать…
Я скривилась – бабку свою тоже никогда не видела, так что сказать все, что угодно, можно. Тетка правильно истолковала выражение моего лица, пробормотала, что она очень виновата, после смерти моего отца, ее брата, она поссорилась с моей матерью и не интересовалась нашей жизнью. Но теперь ей больше совершенно не к кому обратиться, ей нужна срочная операция на сердце, а ждать очереди на бесплатную она не может, просто не доживет.
В этом месте она замолчала и лежала долго, дыша с видимым трудом.
– И что? – наконец спросила я. – С чего вы взяли, что я так просто дам вам эти деньги? Немалые, между прочим, деньги, и у меня их вообще нет…
Разумеется, не просто так, бормотала тетка, она понимает, что ей рассчитывать на мое хорошее отношение глупо. Но в обмен на деньги она согласна завещать мне свою квартиру. Она могла бы обратиться к посторонним людям, ей предлагало свои услуги какое-то подозрительное агентство, но она им не доверяет, уж больно жуликоватый вид у их представителя.
Я не могла не признать, что тетка хоть и больна, но соображает здраво. И надолго задумалась. Если продать машину, все равно она старая, я собиралась ее менять, и у меня есть кое-какие накопления, так что нужную сумму я соберу.
– Не завещание… – твердо сказала я, – не завещание, а дарственную на квартиру. Причем баш на баш, я вам – деньги, вы мне – дарственную. Нотариуса я своего приведу.
– А как же я потом? – заикнулась было тетка, но вдруг закатила глаза и сомлела.
А потом, когда врачи и медсестры перестали бегать вокруг, она открыла глаза и сказала, что согласна на все.
Через три дня оформили документы, и я получила в дар однокомнатную квартирку на первом этаже шестнадцатиэтажного дома. Как в старой частушке поется, я живу в высотном доме, но в подвальном этаже…
Тетка умерла во время операции – не выдержала наркоза. Напутали они там что или просто не повезло – я не уточняла. Но вид дарственной побудил меня взять на себя все расходы на похороны. Там выяснилось, что я поступила очень умно, потребовав от нее дарственную на квартиру, потому что моя родня, услышав про это, просто взбеленилась. Они требовали, чтобы я продала эту квартиру и поделила деньги на всех. Мать кричала, что их дом в деревне совсем обветшал, что нужно чинить крышу и копать новый колодец. Брат орал, что у него дети и жена не работает, у нее давление, а я обманом втерлась в доверие к тетке и так далее.
Мне все это надоело, и я послала их всех подальше, после чего собрала вещи и съехала в ту самую теткину квартиру.
Это было два года назад, с тех пор я понятия не имею, как там мои родственнички поживают. Не знаю и знать не хочу, потому что брат на прощанье обозвал меня такими словами, что даже его жена вздрогнула и прижала к себе детей.