Страница 100 из 120
– Леди, сдайте назад сейчас же, если не желаете провести ночь в камере!
Сандра развернула машину, рывками, наехав на один из огромных белых рукавов, и коп, чертыхаясь, побежал за ней. Она вдавила газ, едва не притершись к нескольким припаркованным машинам, и быстро свернула в переулок направо. Проехала мимо мятых мусорных баков, вышла с альбомом в руке и побежала в другой конец переулка, где работали пожарные, похожие на гигантских жуков в своей защитной форме.
Она выбежала из переулка в облака густого черного дыма и искры, пронизывающие воздух. Ощутила себя маленькой и беспомощной, будто насекомое, на которое катится горящее бревно. По обе стороны улицы из окон вырывался огонь, окна стали черными прямоугольниками, наполненными бушующим пламенем. Напротив несколько санитаров оказывали первую помощь пожарным со снятыми шлемами. Их лица были покрыты черной сажей, совершенно бесполые. В паре футов от них лежал мертвый пожарный, завернутый в серое одеяло. Другой пожарный склонился над ним с лицом, покрытым шрамами и слезами. Она отошла назад, стараясь сохранять дистанцию. Беспокоилась, что ее увидят, что полицейский конфискует ее альбом, прочитает и арестует за то, что в нем увидит. Подумала о газетных статьях, которые появятся завтра с фотографией мертвого пожарного на первых страницах. Она подумала, что вырезки из этих газет подойдут для ее альбома.
Небольшая группа пожарных ринулась к дверям с длинными топорами в руках. Сандра знала, почему им завидует, почему всегда ими восхищалась. Их работа ясна – они гасят пожары. Армия добра против призрачного зла.
Взрыв над крышами; вверху Сандра увидела, как огонь окутывает здание, будто волосы женщины-великана, будто торнадо пожирает пожарных, сражающихся с огнем. Посыпались горящие головешки, заставив ее прижаться к асфальту. Сандра подползла к дампстеровскому контейнеру, крышка которого была откинута в сторону, будто крыло. Спряталась под ней, раскрыла альбом на одной статье, потом на другой, глядя на фотографии; пыталась представить обгорелые тела, которые отказались печатать газеты. Они не скажут правды. Никто не хотел говорить ей правды.
Она читала о том, что огонь – будто живое существо: оно дышит, питается. Иногда он ведет себя как животное, прячась, пока не найдет подходящее место, а потом нападает, загнанный в угол.
Когда огонь оказывается внутри тебя, он пожирает все – воспоминания, надежды, – все, что составляло твое существование, когда ты пребывал в этом мире.
А когда огонь оставляет тебя, ты остаешься пустым и холодным, свет и искра исчезают, и те, кто любил тебя, уже ничего тут не найдут.
«Я чудесно провел время», – сказал Дэвид. Его голос был искажен помехами и расстоянием. Во тьме она могла ощутить угольки каждого из слов, которое произнес ее чудесный ребенок, которые будто жгли ее сквозь одежду.
Сандра очнулась посреди хаоса и разрушения. Темные тени сгоревшей мебели злорадно глядели там, где исчезли стены, холодными и ясно различимыми силуэтами.
По этому серому потустороннему миру бродили пожарные, добивая светящиеся создания там же, где на них натыкались.
Альбом выпал из ее дрожащих рук и шлепнулся в пепел.
«Тссс», – прошептало расплавленное лицо куклы.
– Мэм, позвольте вам помочь, – тихо сказал пожарный рядом с ней. – Только не пытайтесь шевелиться.
Она поглядела на его шлем с маской.
– Я люблю тебя, – прошептала она горящими губами.
Голова в маске молча кивнула; на том месте, где должны быть глаза, под прозрачным пластиком, плясало пламя, и жара растягивала губы в доброжелательную улыбку.
Рэмси Кэмпбелл
Без струн
Рэмси Кэмпбелла называют «самым уважаемым из ныне живущих британских авторов жанра «хоррор», он подучил наград больше, чем любой другой писатель, работающий в этом стиле, в том числе титул Гранд-Мастера от Мировой Конвенции Ужаса, награду за Достижение всей жизни от Ассоциации писателей хоррора и титул «Живая Легенда» от Международной Гильдии Ужаса.
Его последние романы – «Тайная история», «Ухмылка Тьмы» и «Вороватый страх». Вскоре выходят «Существа в бассейне» и «Семь дней Каина». Его короткие рассказы были опубликованы в сборниках «Ходячие кошмары», «Наедине с ужасами», «Призраки», «Мерзкие байки, рассказанные мертвецом» и «Прямо у тебя за спиной».
Документальные творения Кэмпбелла опубликованы в сборнике «Рэмси Кэмпбелл, вероятно». Романы «Безымянный» и «Договор Отцов» были экранизированы в Испании. Он регулярно публикует статьи во «Всех Святых», «Смертельной расплате» и «Изображении Хранителя». Автор является президентом Британского общества фэнтези и Общества фильмов в фантастическом жанре. Кэмпбелл – из тех писателей, качество работы которых всегда было превосходным, невзирая на количество работ. Его влияние на литературу ощущается уже несколько десятилетий, с начала публикаций (как только он смог вырасти из одежд поклонника Лавкрафта, которые принял в очень юном возрасте) и по сей день его мастерство не убывает. Место действия большинства его коротких рассказов – Англия. Он написал столько превосходных рассказов, что просто невозможно выбрать какой-то один в качестве квинтэссенции творчества, даже если выбрать один любимый. Но этот мне очень нравится.
Доброй ночи и до завтра, – сказал Фил Линфорд, приглушая финальную мелодию передачи «Линфорд до полуночи», чтобы был слышен его голос, – и особенно доброй ночи тем, кто слушал меня до конца.
Он снял наушники, глядя на свое зеркальное отражение во тьме внутреннего окна студии и чувствуя, будто сбросил бремя всех тех голосов, с которыми говорил предыдущие два часа. Они обсуждали бездомных, которых большинство звонивших упорно характеризовали как попрошаек, если не хуже, пока Линфорд не объявил, что уважает всякого, кто изо всех сил старается обеспечить свое существование, стараясь прокормить себя и тех, кто от него зависит. Он не намеревался осуждать людей, которые всего лишь попрошайничают, если они более ни на что не способны; однако некоторые из его слушателей делали это все более злобно, а последний звонивший вслух выразил надежду, что их не слушает никто из бездомных. Может, Линфорду и не следовало отвечать ему, что если человек бездомен, то у него нет розетки, чтобы воткнуть в нее радиоприемник, но он всегда старался заканчивать передачу шуткой.
Не было смысла оставлять слушателей в плохом настроении – ему не за это платят. Если он дает им шанс высказаться и шанс что-то услышать, дабы потом обдумывать, он делает то, что от него ждут. Если бы он работал плохо, то его уже не было бы в эфире. Хорошо хоть это не телевидение – по крайней мере он не заставляет людей просто сидеть, разинув рты. Когда вторая стрелка часов над пультом коснулась полуночи, он убрал звук и передал эфир национальному вещанию.
Новости «проходили» мимо него, пока он выключал свет на радиостанции. Вторая в этом году война, еще один голод, корабль, разбитый ураганом, город, сожженный вулканом, – ни секунды для чего-то местного, даже для объявлений о людях, пропавших недели и месяцы назад. Компьютеры в пустой новостной комнате пялились на него погасшими экранами. В обезлюдевшей приемной на пульте мигала лампочка звонка, будто предупреждающий сигнал. Свечение и щелчки, как от насекомого, пропали, пока он шел по толстому ковру приемной. Он уже потянулся к кнопке электронного замка двери, ведущей на улицу, и вдруг запнулся. За стеклянной дверью, на второй из трех ступеней, ведущих на тротуар, спиной к нему сидел человек.
Заснул ли он над тем, что лежало у него на коленях? На нем был черный костюм не по размеру, над воротником на дюйм возвышался воротничок, ослепительно белый, как у викария, сверкающий в неоновых огнях, совершенно не вяжущийся с темно-зеленой бейсболкой, натянутой глубоко, будто она растянулась на лишенном волос затылке. Если он кого и ждал, так точно не Линфорда, но ведущий тем не менее чувствовал, что чем-то привлек этого человека, возможно, оставив везде включенный свет, будучи один на радиостанции. Выпуск новостей закончили тупой шуткой о студенте-музыканте, которому уже почти удалось продать поддельную рукопись, когда покупатель заметил, что имя композитора – Бетховен. Линфорд открыл дверь. Уже собирался распахнуть ее, несильно, чтобы выскользнуть наружу в полуночную июльскую жару под затянутым плотными облаками небом, как с бойких скрипичных пассажей началась передача «Утреннее настроение». Силуэт на ступенях мгновенно вскочил, будто его вздернули на невидимых струнах, и присоединился.