Страница 23 из 35
Ник поднялся и спросил:
— Кому-нибудь еще не нравится охотник?
Очевидно, что охотник всем очень нравился, потому что толпа вокруг нас быстро рассосалась. Немногие смертные, ставшие невольными зрителями того, что не слишком вписывалось в рамки человеческого понимания, ошарашено смотрели на нас, но сопровождавшие вампиры их увели, рассказывая или внушая, что там «на самом деле» произошло. Андрей коротко кивнул Нику, полагаю, это был знак благодарности, а к нам уже приближались Бет и Марк, только сейчас успев понять, что ситуация на время вышла из-под контроля.
Настроение было подпорчено, поэтому мы решили отправиться домой.
Я села в машину Андрея, остальные выехали вперед на спортивном автомобиле Бет.
Андрей мне улыбнулся, и я поняла, что сегодняшние события он вполне способен пережить и без моих истерик. Но вопросы у меня были.
— Почему ты отказался от битвы на столах? У них это просто развлечение, ничего особенного!
Мне было понятно, что Андрея тогда остановил не страх. Даже если бы он проиграл, то был бы всего лишь одним из четверых, кто слетел со стола сегодня, благодаря Нику. Конечно, его бы высмеяли, но толпа не пощадила и ни одного из предыдущих проигравших. Поражения, когда противником был Ник, всегда быстро забывались.
Он ответил:
— Я не отказывался от битвы, я отказался от битвы с Ником.
Я удивилась. А Андрей добавил:
— А ведь Ник тоже не хотел этой игры, разве ты не поняла?
А ведь и правда. Ник переключил внимание толпы, хотя вполне мог повести себя по-другому. Но почему? Андрей задумчиво закончил:
— Знаешь… я думаю, ни один из нас пока не готов узнать, кто сильнее.
Отчасти я понимала. Возможно, им придется сражаться вместе. Возможно, им придется сражаться друг против друга. Наверное, некоторые вещи лучше узнавать только тогда, когда они неизбежны.
Глава 7
Глава 7. Гемма
Когда мы вошли в дом, то поняли, что остальные уже разбрелись по своим спальням. Близился рассвет. Я попросила Андрея задержаться еще ненадолго, чтобы ответить мне на накопившиеся вопросы. Мы приготовили чай и уселись за кухонный стол. В доме было тихо. Я знала, что у вампиров очень тонкий слух, и поэтому первым моим вопросом был:
— Они могут нас слышать?
Андрей, конечно, понял, о ком я.
— Нет. Слишком далеко, — уверенно ответил он. Думаю, способности вампиров охотники изучали в первую очередь. И добавил: — Ты хочешь поговорить о чем-то, не предназначенном для их ушей? Все, что я могу тебе рассказать, я сказал бы и при упырях. Вампиры, в общем-то, в курсе, что мы о них думаем. И учти, если ты меня начнешь соблазнять всякими пошлостями, я раскраснеюсь и убегу!
Я улыбнулась. Как же мне повезло, что рядом оказался именно Андрей!
— Почему охотники так ненавидят вампиров? — начала я с самого простого. — Нет, я понимаю, что сотни лет вражды любви друг к другу не прибавляют, но… почему ты не хочешь, чтобы я прошла Ритуал?
Он думал довольно долго, вероятно, подбирая понятное мне объяснение.
— Сама сущность вампиров неправильная. Даже несмотря на то, что сейчас санкционированные не убивают людей и ведут себя вполне цивилизованно, их природа противоестественна.
Я решила уточнить:
— А может, это просто зависть к их бессмертию?
Он задумчиво ухмыльнулся:
— Какое бессмертие? Ты видела хоть одного вампира старше Теодора, которому, вроде бы, лет четыреста?
Я отрицательно покачала головой. Действительно, из тех, кого я успела узнать, Теодор был самым старшим. Остальные вообще были моложе двухсот лет. Нику было что-то около полутора веков.
Андрей продолжил:
— Вот именно. Самый старый из известных мне — их идиотский Император. Ну, может, есть еще кто-то в возрасте старше пятисот лет, я точно не знаю. Но надо отдать упырям должное — они сами избавляются от своих сумасшедших стариков.
Я удивленно раскрыла рот.
— Да. Большинство вампиров через несколько столетий своей нежизни совершенно безумны. Думаю, что они вообще начинают сходить с ума сразу же после Ритуала, просто это долгий процесс. Не удивляйся. Представь, что ты живешь десятки, сотни лет. Сначала ты следуешь памяти о том, как была человеком: наслаждаешься едой, сексом, посещаешь новые места, узнаешь то, чего раньше не знала. Но рано или поздно начинаешь пресыщаться. Первым пропадает удовольствие от еды. Среди взрослых вампиров ты не найдешь ни одного гурмана, тем более если в первые годы они ни в чем себе не отказывали. А впоследствии снижается уровень эмоций от всего остального. Вампиры перебирают сексуальных партнеров, пробуют старые или изобретают новые извращения, но рано или поздно острота ощущений все равно утрачивается. Остается только жажда крови. Ее вампиры чувствуют и тогда, когда все остальное уже потеряло смысл, особенно те, кто сразу привык себя ограничивать в ее потреблении. Но и она со временем проходит.
Я отметила про себя, что Кэти и Марк, обращенные уже после Войны Тысяч, действительно относились к сексу и другим удовольствиям совсем иначе, чем Ник. Они напоминали озабоченных подростков, которым было совсем недостаточно друг друга, в то время, как старшие вели себя гораздо более сдержанно. Чаще всего. Ведь у Ника как раз сегодня была та самая девица…, но я не стала заострять на этом внимание. Он еще не стар по их меркам, так что вполне себе еще может что-то чувствовать.
— И потом, когда уже не за что цепляться, — продолжил Андрей, — начинается безумие. Чтобы оттянуть его неизбежное наступление, вампиры проводят очень много времени со смертными. Когда их эмоции ослабевают, они впитывают эмоции людей. Легче ненавидеть, когда ненавидят тебя, легче любить, если чувствуешь любовь.