Проклятый род

   Женщина глубоко дышала, стараясь унять в себе Зверя. Убивать с излишней жестокостью сейчас было не в её интересах. За спиной Анюты стояли охотники, которые уже однажды видели своего вожака в бешенстве. Они должны были знать, что ведущая род может держать себя под контролем и быть холоднокровна.

   Анюта потянулась рукой к пистолету. Юноша снова попытался нажать на спусковой крючок, но затвор заклинило намертво. Одним рывком Волчица отобрала пистолет и спокойно передёрнула досылатель. Её силы вполне хватило, чтобы заклинивший патрон встал на место. Оружие было готово к стрельбе, Анюта медленно навела его на голову парня.

  - Стой!

   Голос мужа прозвучал в неподходящий момент. Она не должна была останавливаться, но рука сама собой замерла. В горле Анюты за один миг пересохло - Волк потребовал обещанной ему крови. Старшая полностью разбудила звериный дух для войны и теперь его будет непросто унять.

  - Не стреляй, Анюта, он просто мальчишка! - потребовал снова скиталец. Старшая знала, что сейчас охотники нескольких стай в ожидании смотрят на эту картину. Но если подумать, то только Олег мог запретить ей что-нибудь сделать, ведь он был мужем Анюты - её Первым Волком...

   Женщина недовольно опустила оружие. Только тогда скиталец осмелился подойти. В глазах Олега была благодарность, но Анюта только грустно ему улыбнулась.

  - Зачем он тебе? Опять "жалко"?

  - Да, он ещё не готов умереть. Сегодня Навь многих убила, так может стоит остановиться? Тем более мы могли бы его допросить.

   Внутри Анюты начала медленно нарастать боль. Зверь не напившийся крови уходил только с муками. Но за тридцать восемь Зим Мать-Волчица научилась справляться со спазмами в животе. Она отошла в тень норы, готовясь к приступу, как к новому вызову. Охотники сразу всё поняли и поспешили освободить подземную комнату.

   Тем временем скиталец был уже рядом с мальчишкой. Тот трясся и не мог ни о чём больше думать, кроме собственной жизни. Вероятно, парень спрятался среди ящиков, как только услышал первые громкие выстрелы. Его руки были испачканы, а под ногтями застряла кайма чёрной грязи, скорее всего мальчишку притащили сюда для работы. А может он был охотником и пытался заслужить себе славу - нельзя было точно сказать.

  - Как твоё имя?

  - Азъ ;смь Алик...

  - Ясно. Что ты здесь делал?

  - Призъваш; м; с;мо на брань. Оуказаш; м;сто въ л;с;хъ. Наша земл;а недобра б;, наводьни с;. Ваше м;сто ;стъ лоуче...

  - Кто тебе про нас рассказал? Как вы узнали о нашем месте?

   Парень не ответил, он лишь указал на ящики возле себя. Олег выпрямился и посмотрел на полустёртую маркировку. Все ящики были со старых военных складов, но на крышках виднелась особая метка - два пересекавшихся друг с другом круга. Олег впервые видел такое. Он вновь обратился к пленному и начал расспрашивать обо всём, что тот только знает. Анюта внимательно слушала их разговор на подземном наречии, переводя взгляд то на мужа, то на трясущегося рядом врага.

   Скиталец закончил допрос и с задумчивым видом к ней повернулся.

  - Странно всё это. Очень странно...

  - Им на нас указали. Наше Тепло больше не тайна, роду угрожает опасность. Зачем они хотят нас убить? Кто они такие?

  - Из слов этого парня трудно понять. Похоже он сам мало что знает. Но ясно одно - Виичам ничего было не известно о нас, пока об убежище им не рассказал кто-то третий. Лучше племени уйти поскорее с этих земель, затеряться в лесу...

  - Влада с Серко найдут нам убежище, тогда и уйдем, а до этого придётся сражаться. Мои дети вернутся, я верю... я верю, - глаза Анюты наполнились материнской тоской. Секундная слабость сделала её из Нави опять человеком. Олег воспользовался этим шансом, чтобы сказать.

  - И у этого парня есть мать, она тоже ждёт его где-то в полузатопленных норах. Отпусти его, пусть идёт с миром. Он же ещё ничего в жизни не видел: не любил, не был счастлив. Его направили сюда такие же Старшие, как и ты.

   Анюта ничего не ответила, только продолжала смотреть в глаза мужу. Лишь сейчас он услышал за порогом чьи-то шаги. Сивер ворвался к ним в нору, задыхаясь от поспешного бега. Он уже где-то раздобыл автомат и кажется был готов пустить его в дело.

  - Чужой род возвращается! Много их в этот раз заявилось, собираются отбить своё логово!

   Скиталец хотел что-то спросить у охотника, уже обернулся к нему, но тут Олега оглушил громкий выстрел. Пуля разнесла мальчишке голову, оборвав испуганный возглас. Пистолет даже не дрогнул в руках побледневшей Волчицы. Не веря в то, что случилось, Олег только лишь прошептал.

  - Зачем?..

   Но в голубоглазом взгляде Анюты он не увидел ничего, кроме холодной решимости.

  - Он охотник, тако же как и я. Несколько Зим его зубы заточены. Он пришёл убивать нас и исполнил бы наказ Старших не сомневаясь. Отпустишь его, и из моего рода кто-то погибнет.

   Олег не знал, что ответить. Все слова комом застряли у него где-то в горле. Он вспомнил, что говорил ему отец о Навьей жестокости. Но Анюта не собиралась больше оправдываться перед мужем. Мать-Волчица уже отдавала приказы ухмылявшемуся в стороне Сиверу.

  - Мы уходим. Все ящики с собою берите, в них должно быть немного патронов. Сегодня не последняя сеча. Много крови ещё буде литься, пока мои дети ищут нам новый дом...

  *************

   Железная дорога давно заросла, из-под шпал пробивался настырный кустарник. Пятьдесят пять Зим прошло с тех пор как последний раз по ней проходили составы. Теперь по шпалам шагали люди, которые никогда не видели истинной силы железа. Серко лишь смутно знал о тех временах из рассказов отца. По этой дороге когда-то могли "ХОДИТЬ", какие-то "ПОЕЗДА"; ещё в детстве Навий охотник пытался связать смыслом два этих слова. Он представлял дорогу как звериную тропу, а те самые "поезда" как могучих животных. Со слов отца во времена Тёплого Лета человек был настолько силён, что мог покорить себе всё вокруг и даже металл заставлял подчиняться. Люди летали по небу как птицы или мчались быстрее любого хищного зверя. Они могли даже путешествовать под водой, спускаться к самым глубинам. Человек был почти наравне с Богами, пока не изобрёл яд, название которого Серко с трудом выговаривал. Эта отрава должна была поднять людей к звёздам, вознести к самой Прави. Вероятно, Боги решили проучить своих неразумных потомков, наслав на них Долгую Зиму. Летающие корабли были низвергнуты с неба, дома разрушили Зимние бури, лодки разбились об лёд, а поезда навеки остановились...

  - Смотри, - вдруг указала Влада в серую пелену ливня. За нитями нарастающего дождя охотник увидел силуэт, словно высокий дом застыл прямо посреди железной дороги.

  - Поезд... - тихо произнёс брат, ускоряя свой шаг. Образы из детства оказались так далеки от реальности. Несколько вагонов покрытых облупившейся краской навеки остались стоять среди дикого леса. Осторожно прикоснувшись ладонью к ребристому борту, Серко прошептал. - Отец и дед говорили нам верно - люди строили свой мир из металла.

  - А ещё из камня, стекла и из пластика, - добавила Влада, вспоминая убежище. - Но всё равно почти всех их забрала Зима. Нечего умиляться, - она с интересом заглянула внутрь вагона, но тут же разочарованно выдохнула. - Будто длинная, выпотрошенная змея. Но от дождя укрыться тут можно. Переждём?

   Холодный ливень уже порядком всем надоел, Серко хотелось поскорее согреться. Он забрался в вагон и прошёлся между рядов истлевших сидений. Окна внутри были целы, но позеленели от грязи и времени. Дневной свет с трудом пробивался через стекло и не мог разогнать здешний сумрак. В воздухе пахло железом и пылью, но влага не проникла сюда, вагон был почти полностью сух. Под ногами шуршали обломки старых вещей, в спешке брошенных пассажирами. Навий охотник не мог знать, что пятьдесят пять Зим назад вагоны просто отцепили от локомотива и оставили на путях. Там, куда ехали люди, для них уже не осталось свободного места. В эти дни все спасались от лютого холода и порой кое-кто решал за других. Серко не мог знать об этом, но ощущал ужас застывший в заброшенных стенах. Отголоском далёких криков страх отпечатался на каждой вещи из прошлого...