Проклятый род

  - И что же ты поняла? - смутился Серко, как будто сказал что-то лишнее.

  - Что даже лютый зверь в человечьем обличии хранит в себе лучик света. Лишь тебе решать для чего этот луч и способен ли свет превратиться в спасение.

   После сказанного, девушка отошла, оставив Серко в размышлениях. Он ещё долго смотрел на пляску огня над костром, но не только ему не спалось этой ночью. Затаившись под своим одеялом, Михаил зло сжимал кулаки. Парень слышал каждое слово из тихого разговора сестры и подземного дикаря, от этого ненависть полыхнула в нём с новой силой...

  *************

   С каждым шагом в лесу становилось темнее. Слишком тихо было в этих местах даже для диких зарослей. Только ветер натужно выл между сосен, только скрип потемневших от долгих морозов стволов сопровождал безмолвный путь Нави и крестианцев. Звериные тропы давно заросли, одичали и почти скрылись под раскидистым папоротником. Крестианцы не ощущали того, что чувствовали Навьи охотники - этот лес было не рад чужакам, он принял людей за врагов.

   Влада склонилась над следом оленя и долго рассматривала отпечаток; ворошила землю рукой, растирала её между пальцев, принюхивалась. Наконец она встала и обратилась к Серко.

  - Видишь след тут резко сворачивает? Словно зверь шёл-шёл, да что-то почуял, испугался и бросился прочь. Решил миновать эти земли и дальше по тропе не соваться.

  - Значит, правду говорят о чудовище, которое из леса всех выжило?

   Влада молчала. Девушка прислушивалась к тишине, в которой отчётливо различался плеск близкой воды.

  - Водопой, - коротко сообщила она. - Если много воды, значит и зверей тоже много. В этих местах всегда было на кого поохотиться. В свое врем люди не зря общину возле леса поставили; здесь можно было пропитание найти и хорошие запасы сделать за короткое лето.

  - Может мор зверей перебил, как и людей в Звонком Боре?

   Но Влада с сомнением посмотрела на старшего брата.

  - Сам знаешь, что это не так. Где-то рядом Лесной Дух расхаживает во плоти. Они всегда подселяются в крупного зверя, а потом начинают грызться между собой. Может этот медведь уже справился со старым хозяином, который прежде здесь царствовал. Равновесия в лесу больше не стало, вот медведь и распоясался; изгнал от себя всё живое, чтобы захваченное под собой утвердить.

  - Такой же Лесной Дух, что и тебя в юности покусал? - ухмыльнулся Серко. Но Влада от шутки даже бровью не двинула.

  - Скорее, как Чёрный Зверь, который матери в Восточных Лесах повстречался. Помнишь сказ про Рогово Городище?

   Серко кивнул и пальцы сами сжались на ложе заряженного карабина. В том рассказе не было ничего хорошего для Навьих охотников. Когда дед вспоминал о тех днях, сама кровь стыла в жилах, а мать и вовсе не любила говорить о кровавой схватке в весеннем лесу.

  - Лесной Дух живёт в теле непомерно большого животного. Никто не знает почему такие рождаются в Долгих Зимах, но они владеют многими землями. Если дух в чужое царство вторгается, то убивает хозяина и нарушает заведённое равновесие. Зла становится больше... я бы тоже свернул как елень, но сделать такого мы с тобой точно не можем.

  - Почему? - с удивлением спросила Волчица, ведь именно это она собиралась только что предложить. В ответ Серко с щелчком передёрнул затвор карабина.

  - Потому что тропа ведет прямо к следующему кресту. Там может найтись Тепло для нашего рода, а коли Зверь его занял, так придётся ему убираться.

   Берег ручья оказался пуст и спокоен. Звери сюда давно не приходили, но Влада предпочла всё разведать сама. Крестианцы расселись подальше от Навьей охотницы. Маленький Егорка был рядом с родными и перебирал камушки в хрустально-чистой воде, разыскивая среди них самые гладкие. Люди думали, будто Серко из-за звона ручья ничего не услышит, но чутье Навьего сына было гораздо острее чем казалось оседлым. Даже без кровавого обращения он слышал всё, что сейчас говорилось в пол голоса.

  - Что общего у света со тьмой? Какое соучастие верному с неверным? Какое согласие Христу с дьяволом? - горячо говорил Михаил обращаясь к сестре. - Зачем через мои запреты ты с язычниками общаешься и нашу веру на осмеяние выставляешь?

  - Каждый может спасение получить, даже язычник. Никогда не поздно отказаться от ложных и тёмных богов, от волхования и колдовства. Искреннее покаяние многих спасало. Охотник свет имеет в душе; сострадает, жалеет, готов даже нас защищать...

   Поняв, что речь идёт точно о нем, Серко аккуратно подкрался поближе. Однако, Михаил тут же оборвал слова девушки.

  - Он одержим, как и его безумная колдунья сестра! Я готов на чём угодно поклясться, что она выродок тёмных сил и беспутная дочь самого дьявола! А ты за братца вцепилась, всё время хочешь его обратить. Пойми, они просто издеваются над твоей добротой, смеются за нашими спинами!

  - Я никого не могу обратить или силой заставить верить в добро! - вспыхнула девушка. - Лишь стараюсь сама поступать так, как Господь повелел: зла в своём сердце ни на кого не держать и добра ждать в ответ. А не даст Бог при жизни света увидать, так на суде Его зачтётся. Нельзя людей проклинать лишь за то, что они родились не среди христиан и с детства правды не знали!

  - Упрямая ты, как и Яна, - вдруг резко сказал Михаил. Вера помрачнела, но брат этого не заметил и продолжал с раздражением говорить. - Она всегда держала себя выше нас! Мол, старшая так сама может решать даже против слова мужского! Когда отец с матерью живы были, ещё себя сдерживала, скромнее была, а как Бог их прибрал - совсем распоясалась! Моих советов не слушала, в дозор напросилась. Теперь даже тела её не найти...

  - Она жива! - со слезами воскликнула Вера. Михаил, начал оборачиваться на Серко и прижимать указательный палец к губам, но сестру было уже не остановить. - Ты же знаешь, что она ради нас ушла, спасти нас хотела - вот почему твоих советов не слушала! А ты боялся, говорил: "будь что будет", со смирением всё принимал. Но Яна судьбе не покорилась, до последнего бороться решила и никогда худого нам не желала! И ведь всё о чём предупреждала - сбылось и пришлось нам уйти из общины! Не могли мы больше там оставаться...

  - Тише ты, тише! А то ещё нечисть эта услышит, так докопается! - беспокойно забормотал Михаил. Вера умолкла, ладонью вытерев слёзы с лица. Дождавшись, пока она успокоится, юноша вкрадчиво зашептал. - Вот что, мы сегодня сбежим. Сама знаешь, что дорога, которой Навь нас ведёт плохо кончится. Бежать надо нам, как можно скорее бежать и при первой возможности! Я Егорке скажу, чтобы рядом держался и ты будь наготове. Как только подам нужный знак - побежим.

   Взгляд девушки сам метнулся к бродившему поблизости Вуку. По велению хозяйки пёс присматривал за крестианцами, словно чувствовал в них готовую к побегу добычу.

  - Ничего, даже псу будет там чем заняться, - многозначительно произнёс Михаил. Серко больше не мог подслушивать в стороне. Оказалось, что крестианцы слишком многое пытаются скрыть. Он сошёл со своего места и направился прямо к осторожно замолчавшему Михаилу. Вера улыбнулась охотнику и парень с удивленьем отметил, что эта улыбка действительно была искренней.

  - Так что поджидает нас у второго креста? - прямо спросил он у Михаила.

  - Убежище. Старое Тепло построенное ещё до обледенения. Это не какие-то избы или заросшие лесом общины. Там действительно можно жить!

  - Да уж, ещё как можно, - проворчал Навий сын. Крестианец с удивлением посмотрел на него, но пояснений, естественно, не дождался. - Яна много об этом убежище вам рассказала?

  - Нет, не много...

   Он врал и Серко это чувствовал. Чувствовать ложь было наследственной чертой Навьего рода, точно также, как зрение в темноте. Но догадки он пока придержал и не выдал. Крестианец продолжил спокойно.

  - На убежище люк тяжёлый стоит. Может запертый, а может открытый. Наши дозорные не проверяли. Известно, что в таких бункерах запасов на годы, а тепла на века.