Страница 26 из 49
Наконец я нашла что–то, похожее на упокоение влюблённой нежити, если это можно было так назвать.
Дверь приоткрылась, впуская ещё не коронованного правителя Лесскана. Я отметила факт его присутствия, и быстро вернулась к чтению. Он подошёл, заглядывая в книгу, и присел на корточки сзади.
— А почему на полу?
— А? А… Просто привычка. Это так важно?
— Это удивительно, родная. Потому что много лет назад ровно на этом самом месте, примерно в такой же позе, любил сидеть я. Мы с Лео много времени проводили вместе в этом кабинете — здесь проходили занятия, — он прислонился щекой к моему виску, целуя вскользь. И положил руки так, словно невзначай коснулся кончиками пальцев груди. А затем ещё раз, уже настойчивее, и снова… По телу прошла приятная дрожь, мысли стали путанными… что не способствовало изу…чению некро…ма…териала!..
— Как успехи? – прошелестел интимный шёпот над ушком, обдавая жаром дыхания.
— В соблазнении меня? Отлично!
Я упорно не могла сосредоточиться, фантазия и память подсовывали самые неподходящие (а может и подходящие — это как посмотреть!) картинки. Жан усмехнулся, поцеловал в шею и встал, отойдя к окну. Он издевается?! Я поёрзала на подушке. Легче не стало. Когда я его боялась, было проще… А теперь я боюсь не его, а за него — и это большая разница!
«…Для упокоения любого вида нежити, связанной проклятием с живым человеком, необходимо, прежде всего, разорвать эту связь! Для этого проклятый должен попросить прощения у проклинателя за то, что навлёк на себя гнев последнего. После этого нежить рекомендуется сжечь и облить пепел заговорённой водой…»
— О, сжечь — это запросто! — я увлеклась и произнесла это вслух.
— Просто сжечь? — Жан обернулся.
— Нет, дорогой. Ты ещё прощения у неё должен попросить. И я не шучу.
— Если это поможет, я согласен.
— Только помни, что ведьма опасна, Жаник. Она уже поняла, что не добьётся своей цели привычным способом. И сны о гибели тебя и меня — её рук дело, я думаю. Так она пьёт жизнь.
— Ты уверена?
— Я ни в чем не уверена, что касается некромантии. Но что я могу пообещать точно — я сожгу её. Только надо специальной воды приготовить, чтобы полить оставшийся от призрака пепел. Так рекомендует «Некрономикон».
— Некрономикон много чего ещё рекомендует. И не всё — правда, — в проёме двери показался хозяин кабинета.
— То есть, может не помочь?! — мы с Жаном, не сговариваясь, спросили в один голос, требовательно уставившись на Лео.
Он пересёк комнату, заглянул в книгу, присев рядом. И ткнул пальцем в формулу заклинания для воды:
— Вот этот элемент лишний, а вот эти два нужно заменить «землёй» и «тавазом». Иначе будем иметь не просто высшую нежить, а обозлённую восставшую высшую нежить. Перепиши на листок. В таких вещах лучше быть уверенным.
— Я не знаю символа «таваз»…
— Я покажу. Это древняя руна, означающая конец и начало. Если её перевернуть — получишь руну возрождения.
Поднявшись с пола, я убрала на место подушку и начала разминать затёкшие ноги. На столе нашлись и перо, и стопка чистой бумаги. Пока переписывала, всё же решила спросить:
— А почему король Салинии так не соответствует образу безумца? У него мудрый взгляд опытного правителя. И чего он хотел?
— Ягав бывает эксцентричен, и слухи сильно преувеличивают эту черту характера. Он хочет мира, но не в состоянии справиться с восстанием. Его дворец в осаде, восставшие наёмники хотят смерти своего короля или отказа от трона, — ответил Жан.
— Но кого они тогда хотят видеть на троне?
— О, с этим проблем не будет. Огромное количество знатных семей претендуют на трон — там сейчас идёт кровавая борьба за корону. То, что происходит у нас — всего лишь отголосок, — Лео, как всегда, ироничен.
— На границе с Лессканом была резня. И это были не просто наёмники, Лео. Да, их было много. Но мы превосходили их по опыту и силе. Только это были не совсем люди. Их били, ранили, отрубали конечности — прости, Кати! — но они снова нападали, как ни в чём не бывало! Ты бы видел их глаза… Это были глаза мертвецов. Остекленевшие, давно не живые.
Меня пробил озноб, когда я это представила.
— Как тебе удалось выжить?
— С трудом. Они погибли лишь спустя какое–то время. Словно кто–то управлял ими, но передумал уничтожать нас.
— Высшие формы нежити могут управлять умершими людьми, — Лео, задумавшись, листал фолиант по некромантии. — Если это так, то вам лучше остаться в Весигаре. Я смогу помочь, если она явится сюда.
— А мёртвые наёмники, Лео? Сколько людей погибло в Общине?
— Не много. Общинники, ввиду своего кочевого образа жизни, умеют избегать открытого сражения.
Я загрустила. Беорна больше нет… И я чувствовала себя виноватой. Моя любовь и привязанность к старейшине были всё ещё сильны, я не могла поверить, что он мёртв. Это какая–то нелепая ошибка! А вдруг он выжил? Может, я зря его хороню? С него станется остаться в живых и сказать что–нибудь в своём духе, — мол, не дождётесь…
Лео внимательно посмотрел на меня.
— Хасси, он погиб. Вчера его сожгли на погребальном костре. Не мучай себя надеждами, не надо.
— Я так скучаю по нему… Он стал мне единственным родным человеком, опекал, заботился. Я не помню отца и маму. Но в нём я нашла родительскую любовь.
Жан подошёл, обнял.
— Нам с Лео он тоже не был чужим.
— Знаю. Он рассказывал.
Леонелль прочитал то, что я записала на листочке, предусмотрительно оставив место под неизвестную руну. Удовлетворённо кивнул и аккуратно дорисовал недостающий символ.
— Хасси, постарайся сосредоточиться на текущей проблеме. Чем быстрее мы её решим, тем меньше людей погибнет.
Спать мы пошли уже глубоко ночью. Под чутким руководством, читай — неусыпным контролем, Леонелля я приготовила воду и выучила все необходимые заклинания. Даже формулу без листка смогла вспомнить! Оставалось надеяться, что всё пройдёт гладко. Я пошла спать в свою комнату, Жан, после долгих колебаний, всё же отправился в комнату напротив. Договорились, что если будет нападение — я дам сигнал. То есть буду орать со всей мочи так, чтоб нежить как минимум удивилась!
Заранее приготовила заговорённую воду поблизости, достала простыню и запасную одежду на случай, если одними руками дело не обойдётся, и я загорюсь целиком. В таких ситуациях ни в чём уверенной быть нельзя. Переоделась и легла спать. Но сон не шёл. После всего пережитого я готова была заниматься чем угодно, но только не спать! И не давал покоя этот седой моряк, который король Салинии. Не покидало меня смутное ощущение того, что я его уже где–то видела. Или не его…
Повертевшись с полчаса, так и не смогла уснуть. Хочешь спать, ложишься, и… Здравствуй, тысяча и одна мысль!.. Зажгла свечу и сползла босыми ногами на пол. Камин прогорел, но всё ещё был тёплым. Умостилась поудобнее возле него на полу — книги, к сожалению, за моё отсутствие собрали и поставили ровной стопкой на книжный стол. Разорили уютное ученическое гнёздышко, а жаль!.. Ну и ладно. И так сойдёт. Буквы прыгали в пламени свечи, но книга попалась увлекательная. Часа через два чтения меня всё же начало клонить в сон. Вот так всегда — очень интересно узнать, чем же закончится история, а веки предательски слипаются! В виски ударился зов, чуть тронув их холодным покалыванием. Прикрыла глаза, расслабляясь.
«Хасси, ты в порядке? Мне неспокойно…»
«Я в полном порядке. Как раз думала спать лечь. А что тебя беспокоит?»
«Не могу сказать точно. Что–то происходит, но не могу понять, что именно. Жан с тобой?»
«Нет», — я удивилась его вопросу.
Лео помолчал.
«Ты не будешь против, если к тебе сейчас заглянет кое–кто белый и пушистый?..»
Я поражённо застыла. Это он себя имеет в виду?!
«Лео, зачем?..»
«Давно не видел тебя в ночной рубашке».
«Мой владыка, это вы так пошутили сейчас?!»
«Отчасти».
В дверь поскреблись. Знакомый такой, характерный звук кошачьих когтей. А вот и не подумаю открывать! Поскребётся и уйдёт. Нахал какой!.. Звук повторился, только прибавилось жалобное «мряу». Сколько ночей было проведено с пушистым нахалом в обнимку — и не сосчитать! И только один раз всё перечеркнул. Мяуканье за дверью стало требовательнее. Я представила себе перспективу провести ночь в одной спальне с «Тишкой», уже точно зная, что он собой представляет. Нет, котиком он мне нравился, но даже страшно представить, что этот котик может в любой момент перекинуться в доброго молодца с ехидной нахальной ухмылкой и аристократическим профилем. Пока я размышляла, в дверь… Постучались!