Записки анастезиолога

– На Дальний Восток не хочу, хочу в Балаклаву.

– Нет, ты совсем ёб…й. Чего, не видишь, что творится? Флота через год не будет. Иди ты на хуй, и чтоб больше тут не появлялся! Понял?

Но вскоре пришлось нарушить приказ, понадобилась справка из военкомата. В архиве девушка смотрит какие-то списки и отвечает:

– А вы у нас на учете не состоите, вы погибли.

– Интересно, как это я погиб?

– А вот, написано, в Афганистане, интернациональный долг….

– Да вы чего, с ума тут все посходили? Ищите мое дело.

Поразил какой-то спокойный будничный тон секретарши, я бы, например, удивился, беседуя с ожившим покойником. Сзади, в очереди, стоит женщина, начинает меня успокаивать:

– Да вы не волнуйтесь, я за паспортом сына пришла, а мне вот тоже сказали, что он погиб, а он мне письма шлет, звонил вчера…

Дело нашли. Как-то оно действительно попало в архив вместе с погибшими. Не знаю, может, тот капитан туда и отнес. Ну и пусть там лежит, не возражаю.

Еще лет через десять снимался с учета, менял квартиру. Пришел в военкомат седьмого марта, после обеда. На удивление, дело нашли быстро. Очень веселый майор спрашивает:

– А чего это ты к нам не приходил? Тебе дважды очередное звание присвоили, ты теперь капитан, поздравляю с присвоением очередного… Короче, беги-ка по такому делу в магазин.

– А когда это мне звание присвоили? Посмертно, что ли?

– Так вот пять лет назад, приказ министра. Распишитесь.

– Так вот пять лет назад и надо было вызвать, поздравить и послать в магазин, а сейчас – ставьте штамп, что снят с учета.

В новом военкомате встал на учет, и больше повесток не приходило. Хотя нет, однажды военкомат очень пригодился. Решил пройти специализацию. По месту работы никак не хотели давать путевку, понимали, пройду цикл, получу сертификат и уволюсь. Пришел в военкомат, зашел в отдел, занимающийся офицерами запаса. Намекнул, что не против поучиться, могу быть полезен для вооруженных сил. Сидевший там майор чуть не заплакал: «Где ж ты был, мы никак не можем команду набрать на трехмесячный цикл по анестезиологии, в Москве, в госпитале Бурденко». Это вы где были? А когда начало цикла? Так завтра, уже не успеешь. Я? Выписывайте повестку, сбегаю, покажу на работе, а утром буду в Москве. Жить там мне есть где, тут без проблем. Хоть и зима, но за ночь до столицы на машине доехал, поучился. Не зря.

А в следующем году, по идее, должны вызвать, снять с учета окончательно.

Итоги года

Приближаются новогодние праздники. Середина декабря, сегодня встретил первого Деда Мороза, поехали уже. Дед что-то искал в силовой установке своей повозки. Но не настоящий, без бороды, снял, видно, мешала ему борода чинить мотор. Раньше, помнится, Дедов Морозов из «Невских зорь» уважали, возили на такси. Еще в детстве удивлялся их способностям напиваться за несколько минут, когда приглашенный ко мне Дед уснул в нашем общем коридоре. Да еще и знакомым оказался, общественником из папашкиного профкома. Когда подрос, даже завидовал. Помнится, как-то под Новый год остановились у подъезда с соседом-приятелем, закурили. Такси подъехало, вышел Дед со Снегуркой, начал свою речь: «Здравствйте, детишки, девочки-мальчишки!» Видно, что выпивший, но чуть-чуть, для настроения. Спросил, где квартира, и ушел в парадняк. Сигарету не успел выкинуть, дверь нараспашку, вылетает Дед Мороз, пробегает мимо и в сугроб падает. И все. И Снегурка за ним, матерится, просит, помогите этого козла в тачку запихать. Как так, думаю, можно быстро набраться, ведь наш персонаж, родной, должен быть стойким, сказочная печень должна держать удар. Приятель мой постарше был, в Дедов Морозов уже не верил. Говорит, а ты представь, пара стаканов в нем наверняка уже была, весь вечер катается туда-сюда, из холода в тепло, из тепла в холод. У нас в доме тепло, налили стопку, его в тепле и растащило. Кстати, он к моему соседу приходил, пойдем поздравим, может, и нам нальют.

Но нужно сказать слово в защиту Дедов Морозов. Работа у них не простая, порой опасная. Там нальют, тут нальют… Один раз самому пришлось побывать в его роли и понял и запомнил навсегда, трезвым этого делать никак нельзя.

Как-то раз моему брату выдали в профкоме костюм Деда Мороза, поручили зайти, поздравить детишек. Дали мешок с заранее купленными подарками. Сказали, тебе недалеко, два ваших ведомственных дома рядом, как раз вечером перед Новым годом и сходишь. А к тем, что живет подальше, приедет профессионал из «Невских зорь». Считай, что тебе повезло, их постоянный Дед Мороз то ли заболел, то ли срочно уехал в командировку. А штатная профкомовская Снегурочка, как назло, перед самым праздником попала в роддом. А у тебя, говорят, фактура подходящая, рост, борода. И внешность чисто славянская, что в его конструкторском бюро было редкостью, остальные по пятому пункту никак не подходили на роль русского сказочного персонажа. Сходишь – получишь отгул. Ничего, это в первый раз тяжело, потом понравится. Брат поначалу запаниковал, как быть, а надо сказать, что он страдал элементами агорафобии, и участие в публичных мероприятиях, а тем более в самодеятельности, было для него пыткой. Позвал меня для совета. Сели мы, подумали, естественно, выпили. А время уже поджимает, вечер 31-го. Решили, ничего, справимся, даже без Снегурочки. Поначалу меня попытались нарядить внучкой, но костюмчик оказался коротковат, до пояса. Брат после полулитра вроде бы уже и согласился на женскую роль, но сбрить свою бороду отказался наотрез. Тогда, говорит, придется бриться каждый день, лень. А в те годы бородатая Снегурочка никак бы не прокатила, не те были времена. После второй бутылки перцовки решение нашлось. Одна голова – хорошо, а две всегда лучше. Были мы тогда стройными, влезли вдвоем в один халат, я справа, брат слева, мне нацепили бороду, брату она была и не нужна, взяли гармонь, приняли еще для храбрости и пошли. Что мы играли, не помню, можно только догадаться, наверняка что-то не очень сложное, может быть, каждый свое, я правой рукой, братан на аккордах левой. При этом что-то пели, опять-таки не помню что. Можно только догадаться. Даже что-то по ходу сочиняли сами: «Я двуглавый Дед Мороз! Я чего-то вам принес…» И постоянно падали. Хорошо, в ту зиму было много снега, падали часто, но без последствий. Зато каждое падение было поводом сделать еще по глотку. А мешок с подарками, матерясь, за нами тащила на санках трезвая жена брательника, участие в нашем карнавале она принимать отказалась категорически. На роль Снегурки она тоже никак не годилась, сама была на восьмом месяце. Помнится, успех у нашего двухголового Деда Мороза был потрясающий. По Сосновой поляне за нами ходила толпа праздничного народа, заказывали песни, поздравляли, пытались угостить. Все ждали, когда же мы свалимся окончательно. Одно плохо, детишек для вручения подарков приходилось вызывать на улицу, подняться по лестнице наша конструкция была не способна. Не помню, как дети, но родители были довольны, такого креативного Деда Мороза им встречать еще не приходилось. В том уходящем году была чернобыльская авария, народ шутил на тему, что наш двухголовый дедушка – это ее последствия. Каким-то образом мы умудрились попасть домой, как раз к новогоднему поздравлению советскому народу. Наверняка до дома помогла доплыть жена брата, мастер спорта по академической гребле. Почему-то запомнился синий пиджак Горбачева, цвета не обычного для генеральных секретарей. Руководители партии и правительства тогда предпочитали строгие черные костюмы. Нас это почему-то удивило и послужило последним поводом выпить еще. А в то место, где я планировал встретить Новый год, я, конечно, не попал.

Но вернемся в наше время.

По нашему маленькому домику, который активно борется за звание сумасшедшего, чем он, по сути, и является, гуляет главный врач со своей свитой. Сопровождающие в костюмах Деда Мороза, Снегурочки, лешего. Главный инженер в виде вампира, похож. Есть русалка. На первый взгляд смысл действия ясен, показать всем, как выглядят мудозвоны. До праздника вроде еще далеко. Забредают в ординаторскую. Оказывается, все сложнее – заставить сотрудников записаться на новогодний вечер, приходите, будет весело, явка для заведующих обязательна, остальные по желанию. К завтрашнему утру списки должны быть готовы. Дата обозначена, ресторан заказан, пути эвакуации продуманы, входной билет две тысячи, для членов профсоюза одна. Я не член профсоюза.