Записки анастезиолога

Утром слышу крик из палаты:

– Давай, дыши, сука! Дыши, блядь!

Подобные слова в реанимационном отделении не редкость, наверняка у кого-то остановка дыхания, идет процесс оживления. Дело обычное, рутина. Но надо идти посмотреть, лишняя пара рук в этом деле никогда не помешает. К тому же дела у пациента плохи, похоже, товарищ уже облегчился перед дорогой, из палаты реально пованивает дерьмецом. Странно одно, в палате лежал всего один человек, мужичок средних лет, накануне ночью упавший с мотоцикла. Серьезных травм у него не было, товарищ лежал тихо, трезвел, вспоминая свое имя. Непонятно, что же могло с ним случиться?

Процесс реанимации выглядит несколько странно. Два молодца-санитара, навалившись на жертву, прижали ее к кровати, а третий, медицинский брат, прижимает к его лицу кислородную маску. Жертва извивается, пытаясь вырваться, не желая дышать кислородом. Требую объяснений, что происходит.

– Доктор, да вы посмотрите, что он наделал! Он в аппарат Боброва насрал!

Аппарат Боброва, устройство для увлажнения кислорода, примитивное до идиотизма, состоит из банки, наполненной водой, через которую проходит кислород. Действительно, гражданин, томясь от неудовлетворенного желания, проигнорировал стоящее рядом судно, открутил банку от висящего на стене аппарата и, спрятавшись под одеяло, вывалил в нее свой экскремент. И приладил банку на место в надежде, что не заметят, по крайней мере до его выписки. В итоге в банке в дистиллированной воде плавает отложенная внушительная личина, медленно расползаясь в шипящих пузырьках кислорода. А братья милосердия заставляют больного дышать кислородом, пропущенным через получившийся растворчик. Смешно… Действия персонала, естественно, одобряются, но прошу заканчивать ингаляцию:

– Прекращайте, вы его задушите. Всю палату уже провоняли. Кстати, а чего он там пищит?

– Просит прощения, говорит, что хороший, что больше не будет.

– Надо же, может, он и свое имя вспомнил?

– Вспомнил. А еще говорит, что у него свой автосервис на Полюстровском, говорит, приезжайте, пожалуйста, всегда, любой ремонт, для вас бесплатно.

– Нет, ребята, я бы к нему не поехал. Нассыт еще тебе в радиатор.

– Правильно, и я бы поостерегся, может и в кондиционер нахезать, затейник.

– Ну слушайте, хватит, не дай бог, сейчас эпидемиолог придет посевы брать, а тут у нас дерьмо в стерильном аппарате плавает.

– Привязать его?

– А ты еще спрашиваешь. Вяжите.

Диспансеризация

Заставляют пройти медосмотр, диспансеризация – основа борьбы за здоровье населения. Понятно, что дело добровольное, никому идти неохота, но и лишаться премии тоже. Для начала раздали анкетки, ответьте, пожалуйста, на вопросы. Выявим, нет ли у вас каких болезней, заподозрим – пошлем обследоваться углубленно, к специалисту. Вопросы интересные, плохо, что отвечать можно только «да» или «нет». Ну как однозначно ответить на вопрос: есть ли среди ваших друзей алкоголики? Пришлось дописать от руки – исключительно. Похмеляетесь ли вы по утрам? Скорее да, если накануне рогами упираешься в землю, то как же иначе? А если не пью, то и не похмеляюсь. Странный вопрос… Пьете ли вы один? А если бутылочку пива захочу, что, компанию искать? Или захочу перед обедом сто грамм выпить, звать соседа? Можно, но тогда ста граммами не отделаешься. Пишу – да, пью один. Встаете ли вы по ночам помочиться? Если да, то сколько раз? 1, 2, 3, 4, 5. Надоело, написал, что ради такой ерунды обычно не только не встаю, но даже и не просыпаюсь. Психиатр наш больничный все равно в отпуске. Хотя справка от психиатра все равно нужна, госнаркоконтроль потребует. Придется сходить в психоневрологический диспансер, в свой районный ебанариум. Пришлось по месту прописки тащиться в город, в совершенно в другой район, искать свой психдиспансер в Петроградских переулках. Вот интересно, диспансер, расположенный в Приморском районе, жителей Приморского района не обслуживает, только Выборгского и Калининского. А диспансер Приморского района, куда его жители и должны обращаться, находится в районе Петроградском. Дурдом, одно слово.

Я люблю новое, вот и на этот раз в регистратуре обрадовали: теперь перед осмотром требуется энцефалограмма и заключение невропатолога. А где сделать? Так езжайте к себе, по месту жительства, в поликлинику, сделайте, а у нас ее нет. Хорошо, а можно обойтись? Можно, попробуйте, если заведующая разрешит, тогда, может быть, обойдемся без нее.

В диспансере хорошо, ни одного человека. Январь, наверное, холодная погода успокаивает воспаленные головы. Кабинет заведующей закрыт, спросить, когда появится, не у кого. У дверей ждет только местная санитарка с признаками тяжелой атаксии, явно перелеченная анксиолитиками. Санитарке не скучно, каждые пять минут встает, дергает ручку закрытой двери и сообщает, что заведующая еще не пришла. Простоять пришлось всего полтора часа. Зато доктор понравилась деловым подходом, задала единственный вопрос:

– Скажите, а вы нормальный?

Честно признаюсь, что разве может быть нормальным человек, почти четверть века проработавший в реанимации? Доктор соглашается, действительно глупый вопрос. Начинает оправдываться, понимаете, говорит, наркоконтроль всех затрахал, к нам ходят толпами, все злые, скандалят, а вы хоть спокойный. И честный. Подписывает справку, выданную в регистратуре.

Интересно, если бы сказал, что нормальный, получил бы справку или нет?

На следующее утро после дежурства решил зайти к стоматологу. Вот знаешь, что все нормально, а все равно удовольствия мало. Особенно раздражает ожидание в коридоре, под звуки бормашин из кабинета. Ну хоть этот этап мне удается пропустить. Стоматолог знакомый, всегда принимает без очереди. Однажды ему тоже пришлось побыть моим пациентом, когда его пьяного притащили ко мне в операционную с весьма интимной травмой. Как и где он ее получил, почему, я выяснять не стал, никаких намеков не делал. Коллега оценил деликатность, ну а когда выяснилось, что он ко всему еще ВИЧ-инфицирован, а я эту информацию скрыл, посчитал себя обязанным мне на всю жизнь. Работать ему скорее всего бы запретили. А стоматолог неплохой, жалко. Мне, например, он сделал прекрасный зубной протез, стоит уже скоро как лет десять. До этого успел сломать три, поставленных в дорогих стоматологических клиниках.

Нет, я не пользуюсь своим знанием в корыстных целях, если надо – плачу по прейскуранту, естественно, мимо кассы. Только если что – прихожу в любое время. Пока сидел в его кресле, вспомнил историю, как ходил к нему вставлять зубы.

Сломался протез верхней челюсти. Два передних зуба выбили мне еще в молодости. Меня это особенно не напрягало, разве что старался улыбаться пореже. Да еще беломорина на ветру иногда вылетала, прикусить было нечем. Но на работе нудят, иди вставь да иди вставь. А то заведующий, можно сказать, лицо отделения, и без зубов. Тем более очень часто последнее, что люди видят в своей жизни, – мою ослепительную улыбку. Пошел. Пришлось переделывать все заново. Депульпировали мне верхний клык, но неожиданно началось такое кровотечение, что пломбировать не стали. Сказали, придешь завтра. Я и поплелся на работу. Рот в крови, открыть боюсь. И как назло пришлось идти в приемное отделение, смотреть какую-то женщину перед срочной операцией. Женщина – пьянь лет 40–45, сентиментальная, как все алкоголички. «Доктор, у вас такой грустный вид, ну почему вы не улыбаетесь? Улыбнитесь, прошу вас». И так это жалостливо, что я не выдержал и засмеялся. Потом понял – зря. Сверху одиноко торчит клык, обточенный до белизны, а с него по капле стекает кровь. Женщина как-то сразу вся сжалась, притихла. Пошел в операционную, жду. Надоело. Позвонил в приемный покой, хирургам:

– Чего вы тянете? Почему не привозите больную?

А они мне в ответ, так ушла больная, ничего не сказала, расписку написала, что отказывается от операции, и ушла.

Получаю у приятеля справку о санации ротовой полости, теперь надо обдумать дальнейший путь. Терапевт в медицинской книжке распишется, ему нечего больше делать, как меня осматривать, разве что перекрестит фонендоскопом. За невропатолога распишусь сам, почерк у меня похож. Труднее поймать в поликлинике узких специалистов. ЛОР, кажется, уволился, но это не мои проблемы. Самый неуловимый – дерматолог, он единственный на весь район, принимает одновременно в двух поликлиниках и двух амбулаториях. Чудо, застаю на месте. Середина дня, но доктор надевает пальто, собирается уходить.