Страница 9 из 59
Дик принес бульон и покормил его с ложки.
— Док сказал, что тебе пока нельзя твердую пищу. Поэтому прости, дружок, но мяса не будет.
Рэй покорно все съел, не ощущая вкуса, и снова провалился во тьму. Вновь слышались голоса, и опять приятный баритон был чем-то недоволен. И, как и в прошлый раз, на тело опустилось большое и теплое; пришел здоровый сон без всяких сновидений и голосов. А когда Рэй в очередной раз открыл глаза, рядом с ним лежал телохранитель Лоренцо. Как же его звать… Мэтью, что ли?
— Ты как, лисенок?
— Не называй меня лисенком, — резче, чем хотелось, ответил Рэй.
Желтые глаза, внимательные и чуть ироничные, серые с проседью короткие волосы, массивная челюсть, тонкие губы и перебитый нос. Лицо воина.
— Я тебя помню. Это ведь ты вынес меня от… из…
— Из кабинета мастера? Да, это был я.
— Спасибо.
— Мастер приказал, а с ним не спорят.
— Угу.
Рэй опять откинулся на подушку. А что говорить? В душе было пусто, будто кто-то высосал из него все счастье и хорошие воспоминания, а взамен не дал ничего. Чужая рука осторожно убрала пряди со лба, словно невзначай коснувшись щеки, и он отдернулся.
— Прости. Тебя нужно расчесать.
— К демонам.
— Лоренцо запер Ани в гробу, без пищи и возможности двигаться. Думаю, когда она выйдет, тебе потребуется усиленная охрана.
— Плевать.
— Рэй…
— Откуда ты знаешь? — Он резко повернул голову и столкнулся с оценивающим взглядом, но в этом взгляде не было враждебности или презрения, только сожаление.
— Шлюха, которую ты заменил, пришел на следующий день, чтобы исполнить контракт. Не стоило большого труда выяснить о тебе все.
— Но это не изменило моего положения. — Рэй шевельнул ногой, цепь тихонько звякнула. — Он сказал, что не отпустит меня.
— Приходил Дэймон…
Вот как. Значит, тот приятный голос принадлежал ему. Жаль, не познакомились, хотелось бы с ним пообщаться.
— Зачем?
— Он хотел на тебя посмотреть.
— Зачем? Еще один любитель мальчиков?
Рэй отвернулся. Не все ли равно, кто будет им обладать? Он больше никогда не будет прежним. Произошедшее что-то сломало в душе.
— Очнись, парень, — гаркнул оборотень. — Дэймон поднял тебя на ноги. Это его сила вытянула тебя из Сумеречной долины.
— Какое ему дело до меня?
— Никакого, как и мне. — Мэтью поднялся. — Дэймон пять долгих лет проходил в ошейнике подчинения, но Лоренцо так и не смог его сломать. Ты тоже боролся, боролся до последнего, и это было достойно уважения. А теперь я вижу перед собой не волка, а щенка.
— Я проиграл, — тихо шепнул Рэй. В глазах защипало. Не хватало еще разреветься, как девчонке, на глазах у этого здоровяка. — На мне цепь, на тумбочке лежит ошейник, который Лоренцо нацепит на меня, как только шея заживет.
— Это подарок пса. Серебро. Ничего больше. Дэймон сказал, чтобы ты носил его, не остерегаясь. Он не защитит от мастера, но защитит от других желающих выпить твоей крови.
— Почему он заботится обо мне? — Рэй поднял глаза на оборотня, и тот отвел взгляд. — Мэтью, почему он заботится обо мне? — требовательно повторил Рэй.
— Потому что Видальдас умолял его спасти тебя.
— Не верю. Какое дело Дэймону до незнакомого парня?
— В тебе течет кровь его народа. Где-то на уровне прабабки. Оборотни это чувствуют.
— Вот как, — саркастически заметил Рэй. — Видальдас умоляет оборотня спасти того, кого он с наслаждением насиловал, и тот соглашается. Принц Темного Дола просит у простого оборотня?
— Дэймон не простой оборотень. Он бывший любовник Видальдаса и проводник.
У Рэя отвисла челюсть.
— Но ведь это сказки.
— Значит, ты должен сказочному персонажу.
Проводник. Тот, кто умеет просачиваться сквозь мир яви и мир изнанки, исподней стороны. Да ну. Его разыгрывают.
— А какое дело сидхе до меня?
— Потому что теперь он тоже твой должник. На нем долг плоти. Он взял тебя без твоего согласия. И… — оборотень посмотрел в сторону, и Рэй понял, что он очень тщательно дозирует информацию, — ты был девственником. Иначе с людьми это не срабатывает. Ты и твоя семья могут мстить, и никто не имеет права встать на вашем пути. У нелюдей свои древние законы, законы, данные нам богами, когда первый человек только вступил в этот мир. Законы, призванные уравновесить шансы между людьми и более сильными существами. Законы, замешанные на магии и древней истории, и никто из ныне живущих не в силах отменить их. Хотя обойти можно…
Мстить сидхе и вампиру за насилие. Как простые люди смогут это осуществить?
Он откинулся на подушку и расхохотался, и смеялся, пока не начал всхлипывать, пока истерика не перешла в тихие, сдавленные рыдания, пока Мэтью не обнял его за плечи, прижимая к себе, баюкая и шепча на ухо всякие глупости. Какой он красивый, смелый, умный, как у него все будет хорошо…
— Я не плачу, — шептал Рэй, вжимаясь в твердые плечи оборотня. — Это просто что-то в глаз попало.
— Нет, конечно, мужчины ведь не плачут, — гладил его по голове Мэтью. — Они злятся и борются.
— Думаешь, я смогу?
— Конечно, сможешь. Боги, какой ты красивый.
Мэтью обхватил лицо Рэя двумя руками и поднял к себе. Заглянул в чуть испуганные глаза, пытаясь что-то в них прочесть, а затем осторожно стер большими пальцами слезы со щек.
— Тебе что-то в глаза попало. Позволь убрать.
Рэй замер, закаменев плечами, но не отстранился. Мэтью склонился ниже и очень нежно, едва касаясь, поцеловал его в глаза.
— Я понимаю, отчего мастер не удержался. Ты чист, как родниковая вода, и упрям, как стадо мулов.
Рэй улыбнулся.
— Ты поэт.
— Я убийца, мальчик.
Рэй вздохнул. Сил хватило только на истерику, а теперь усталость навалилась, заставляя закрыть глаза.
— Который час?
— Скоро закат.
— Лоренцо придет?
Мэтью ничего не ответил, лег на бок, прижимая Рэя к себе, и тот, свернувшись калачиком, полностью оказался в объятиях большого тела.
— Спи, набирайся сил. Они тебе понадобятся, лисенок.
— Не называй меня лисенком, — пробормотал Рэй, засыпая.
Мэтью тихонько засмеялся и поцеловал его в макушку.
— Я буду назвать тебя так, потому что Лоренцо прав — ты маленький, хитрый, упрямый Лис.
Уже засыпая, Рэй подумал, что он все равно убьет Лоренцо. Он представил, как это будет, как он вгоняет кол в сердце вампира. Ему должно было стать не по себе — ведь он планирует предательство и убийство и даже не морщится. Но по себе не было, наоборот — было приятно об этом думать.
И опять он проснулся от чужого пристального взгляда. Вампир стоял у двери не шевелясь, как статуя. Так могут стоять только по-настоящему старые вампиры, словно его здесь и не было. Светлый ежик волос, светлые узкие штаны, облегающие так плотно, что не оставалось сомнений — белья под ними нет. Белая футболка обтягивает накачанное тело. Интересно, нужно ли качать мускулы после смерти или это уже не обязательно?
Томас. Его имя Томас, вспомнил Рэй.
— Мастер приглашает тебя на ужин.
Интересно, в каком качестве — еды или гостя?
— Отказаться я не могу?
— От приглашений мастера города не отказываются.
Рэй сел, спустив ноги на пол, огляделся. Кроме синего шелкового халата, расшитого золотыми драконами, одежды не было. Ну что же, значит, пусть мастер города видит его в халате. Плевать. Он протянул руку и, не откидывая с ног одеяло, натянул халат, завязал пояс и только потом встал. Звякнула цепь. Рэй, скривив губы, скептически посмотрел на вампира. Тот оскалился, подошел к стене, в которую был вбит крюк, двумя пальцами легко отогнул его и снял цепь, скрутил и вручил Рэю моток. И все это в полной тишине. Ни звука, ни шороха, ни дыхания. Цепь оказалась нетяжелой, но нести ее было неудобно. Рэй пошевелил пальцами ног, намекая, что ему не помешают хоть какие-то тапочки, но Томас лишь пожал широкими плечами.
— Здесь недалеко.
Он открыл дверь, и вышел следом за Рэем.