Рой

Ага, вот оно. Прямо как младенцы в яслях, лежащие в рядок – все по порядку. Телефон был готов загрузить видео в облако, как только ему удалось бы выбраться из-под контроля «фарадеевой клетки».

Чизара использовала свою силу, как раскаленную иглу, прикосновение которой превратило телефон в искрящийся брусок пластика и металла.

Но, вернувшись мысленно в состояние радости и довольства, транслируемое Келси, она внезапно почувствовала легкую дрожь, крохотный миг замешательства… и это ей не понравилось.

Чизара опустила взгляд на свои руки, лежащие на пульте, полном переключателей, клавиш и слайдеров. Пометки возле переключателей – RB1, VNSP – внезапно потеряли всякий смысл, хотя и были написаны ее аккуратным почерком.

Она должна была знать, как управлять пультом, но вместо этого…

Она запустила свои мысли в систему, и ей почудилось, что перед ней расстилается непонятная карта чужого города, освещенная случайными вспышками огней. Разве не она построила этот город? И разве не должна она была знать все его закоулки? Но сейчас все казалось бессмысленным.

Не зная, что делать, Чизара замерла в панике. Чужой город простирался перед ней, вздрагивая от пробегающих всполохов напряжения, но она не видела никаких соединений. Для чего все это? Что она здесь делает? Ее сердце колотилось быстрее, чем пульсирующий ритм музыки. Запрограммированные зигзаги света пробегали по сетке на потолке и по поцарапанной штукатурке стен клуба. Она должна была управлять этим светом, не позволяя огням метаться в беспорядке – она должна была удерживать и вести лучи света.

Но она не знала как… Однако свет не был беспорядочным…

И вдруг все встало на место, и Чизара ощутила знакомую логику системы – логику кабелей под напряжением тысяч метров проводов, расходящихся из двух сияющих центров света и музыки, которыми управляли они с Келси. Странный сбой в ее мозгу, на мгновение лишивший ее доступа ко всему этому, прошел и вернул ей все ее ощущения.

Чизара покрылась холодным потом и с трудом перевела дыхание.

Черт, что это было?

Глава 5

Анонимус

Прожектора на мгновение замерли, и Тибо глянул вверх.

Чизара стояла за пультом управления, напряженно замерев и скрючив пальцы, как когти, словно ее ударило током. Нити ее внимания беспорядочно вихрились вокруг головы, словно оборванные светящиеся провода.

Тибо соскользнул с барного табурета, готовый броситься ей на помощь, но она внезапно вздрогнула и опустила руки на клавиши пульта. Ее внимание вновь сосредоточилось на Келси, на толпе танцующих и на работе. Вспышки света возобновили свой скачущий танец среди поднятых лиц и рук.

Тибо уселся обратно, продолжая наблюдать за Чизарой.

Келси врубила новый трек, и Чизара последовала за ней, безупречно противопоставив скольжение огней гремящему ритму. Все снова было в порядке.

Одно удовольствие было наблюдать, как эта пара заводит толпу, как на танцполе образуются и распадаются все новые линии связей, словно постоянный рассеянный свет облаком окутывает танцующих, не разделяя людей резкими лазерными нитями. Толпа, объединенная музыкой и движением, превращалась в единое существо, состоящее из множества тел – но с единым мозгом и сердцем. Никто не сопротивлялся, никто не пытался приставать к другим танцующим и не выпадал из общего ритма, создавая проблемы другим людям.

В такие минуты талант Тибо казался особым даром. Может, ему и не дано влиться в эту сеть связей между людьми, но он видел ее, как никто другой – разумеется, за исключением Нэта.

К тому же взгляд снаружи – это было не так уж и плохо. Толпа была похожа на облако дыма – ее общие очертания куда лучше были видны со стороны. Тибо видел все происходящее так, как оно было на самом деле, поскольку поднятая Келси волна эйфории не затрагивала его.

Кто-то должен был держаться в стороне, чтобы иметь возможность помочь, если что. Тибо был тайным вышибалой. Если Крейг напоминал боевой крейсер, то Тибо был невидимым бойцом.

Клип работала за барной стойкой, уверенно и свободно двигаясь в знакомом пространстве. Сегодня на ней было платье «под зебру» и ее легко можно было заметить отовсюду, когда она решала «позаимствовать» чьи-то глаза.

Сейчас она складывала банки под стойкой. В «Чашке» был один-единственный древний холодильник, поэтому холодное пиво заканчивалось быстро. Но, как сказал Нэт, тренировать свои способности лучше на трезвой толпе.

Сегодня среди посетителей было особенно много молодежи – наступила последняя суббота перед Рождеством, начались каникулы. Тибо многих знал в лицо: он всегда старался запомнить постоянных гостей. Ему хотелось знать «Чашку» так же хорошо, как он знал свое предыдущее обиталище – отель «Magnifique».

Его внимание привлекла девушка с яркой малиновой полосой в серебристых волосах, пробирающаяся, покачиваясь, через толпу. Серьезно? Соня Соник? Она же буквально охотилась на зероев. Зачем Нэт вообще пустил ее? Следом за Соней плелся Итан – похоже, Нэт приказал ему приглядывать за ней.

– Пить хочешь? – Клип передала ему через барную стойку бутылку с водой. Удивительно, но даже среди всей этой толпы Клип ни на секунду не забывала про него.

Вода была ледяная – скорее всего, последняя бутылка из холодильника.

– Спасибо.

Клип наклонилась поближе:

– Давай посмотрим, смогу ли я держать тебя в фокусе, даже когда народ набежит.

– Даже если не сможешь, не страшно.

– Думаю, я смогу. – Она прикоснулась пальцем к внутренней стороне левой руки: чуть раньше, когда они были вдвоем в его комнате наверху, он медленно провел губами по этому месту, вдыхая ее запах, заставляя ее дрожать. Клип не забыла этот момент.

Вот черт, как жаль, что вечеринка в клубе была именно сегодня.

Прошло уже полгода, а Тибо не уставал удивляться, что у него есть подружка, что кто-то помнит его имя и какой кофе он предпочитает. Кто-то, ради кого он с готовностью напялил эту нелепую красную кожаную куртку, чтобы ей легче было заметить его в толпе. Иногда она даже цитировала ему что-нибудь из коанов дзен-буддизма. Как тогда, когда она прошептала ему на ухо: «Привязанность ведет к страданию». В данный момент Тибо был вполне доволен своей привязанностью к этой девушке, к этому месту и людям. У него был свой дом, в комнате наверху, которая была раньше чьим-то кабинетом в старом театре. И соседка – Келси, которая не слишком удивлялась, застав его с утра готовящим завтрак.

Первый раз в своей жизни он был частью чего-то большего – частью эксперимента зероев, которые здесь в клубе могли испытывать свои способности, не рискуя нарваться на полицию или кого-нибудь покалечить.

– Крутая сегодня тусовка, – заметила Клип.

Тибо кивнул:

– Толпа с каждым разом все интереснее.

Над туманной сетью связей внутри толпы он видел крохотную фигурку Келси в облегающем серебряном платье и с огромными наушниками на светлых кудрях. Она пританцовывала, выбирая следующий трек. Глядя на разгоряченные, блестящие от пота лица и открытые рты танцующих, Тибо подумал, что она изрядно завела толпу – может, лучше немного сбавить накал?

Словно услышав его мысли, Келси сменила музыку на более медленную. Тибо усмехнулся, вспомнив, как в первый свой вечер за пультом Келси заставила всех свалиться с ног меньше чем за час. Сейчас она уже не допускала таких ошибок.

Гипнотическое состояние ослабло, и внимание толпы слегка рассеялось, линии отдельных связей подрагивали, словно антенны насекомых, становясь ярче, когда люди приветствовали друзей или наблюдали за кем-то, вызвавшим их интерес. Некоторые из гостей двинулись к бару за холодным пивом, пока оно не закончилось.

Он почувствовал, как ослабло направленное на него внимание Клип, но знал, что ощущение позднее вернется.

Тибо соскользнул с барного табурета, наблюдая, как пустеет танцпол. Соня Соник стояла в центре пустеющего пространства, внимательно оглядывая все вокруг: старую сцену театра, прожектора, установленные в ложах, шаткую лесенку наверх.