Страница 140 из 147
В общем, пока Марта пытала Гришу, Аня могла не то что фотографию, а полутораметровую плазменную панель вынести. Но воровать ей не хотелось. Она бродила по комнате матери - видимо, Марта оставила там все так, как было при жизни женщины, только убиралась - и рассматривала вещи, ни к чему не прикасаясь. Тут были грамоты - и Гавриила, и Марты - какие-то рисунки, несколько вышитых бисером икон. На трюмо - довольно старомодном, щедро заставленном пудреницами, флакончиками и пузыречками - стояло две фотографии в одинаковых рамках. С одной улыбалась Марта: фото явно было новое, скорее всего, со школьного выпускного вечера, во всяком случае, на девушке было платье, а волосы уложены в высокую прическу. С другой смотрел Гавриил. Этой фотографии, наверное, было лет двадцать. Войцеховский - еще с натуральными глазами, зелеными, но не такими яркими, и ни в какой рискованный цвет не покрашенный, наверное, первокурсник - улыбался в камеру, щурясь от падающего на лицо солнца. У Ани мороз по коже прошел. Она вспомнила, как тот уходил по залу аэропорта, через золотые лучи, от нее и сразу в вечность, с короткой остановкой в японской больнице.
Аня прислушалась к монотонному голосу за стенкой - Гриша отвлекал потенциального противника - аккуратно взяла рамку, извлекла снимок, стараясь лишний раз не лапать, сделала фотографию на уником, убрала назад, стерев рукавом отпечатки пальцев. Взглянула на вышитую бисером икону и подумала, что лучше бы ей, Ане, отсюда валить. Это было не ее место. Понятно было, что изображенная грустная женщина в нимбе не рассказала бы Марте, что та болтает с роботом убийцы, да и брат ее тоже был убийца, если смотреть на вещи честно. Эта информация просто не подходила для такого тихого, в лучшем смысле благополучного дома, несколько мещански уютного. Даже недавняя смерть прежней хозяйки не наложила на это место никакого отпечатка печали. Было такое ощущение, что, как только солнце закатится за горизонт, откуда-нибудь из тени угла выйдет пожилая дама, смахнет пыль с и без того чистых поверхностей и сядет вышивать бисером, тихо намурлыкивая песенку, а кошка будет тереться у ее ног.
Как бы там ни было, пора было и честь знать. Прийти в дом чьего-то детства без приглашения - это было в какой-то мере равноценно тому, чтобы поковыряться в чужих вещах. Не вполне красиво.
Марта, определенно, не нуждалась. Как только деньги на счету Гавриила закончились бы, Аня взяла бы расходы на себя. Фото у нее тоже было. Следовало уходить, пока она не расплакалась и не рассказала бы этой деточке, как все на самом деле плохо. Или, в крайнем случае, не задохнулась бы: тут все было в длинной белой шерсти гипоаллергенной ангорской кошки, но, увы, организм Ани в ее гипоаллергенность решительно не верил.
Когда они вышли и сели в арендованный автомобиль, Гриша поинтересовался:
- Я могу узнать, в чем был смысл этого мероприятия?
- Ты можешь узнать, что этот парень на фото, - она показала Гавриила, - и был человеком, которого мне пришлось убить. В оправдание скажу, что нас тогда чуть не расстреляли у подъезда из-за него. Хотя, конечно, оправданий на самом деле нет. Я приходила убедиться, что у его семьи все в порядке. А какой в этом был смысл... А смысла, Гриш, не было никакого. Если ты, конечно, не веришь в совесть.
- Я вполне могу допустить ее существование, - серьезно возразил Гриша, неторопливо выруливая на дорогу из двора. - Я не способен воспринимать массу вещей, которые, определенно, существуют. Почему бы совести не быть в их числе.
Аня невольно улыбнулась. Во всяком случае, это уже явно не тянуло на "шаблонное мышление", которым, как Гриша считал, он обладал.
- Ну, если у тебя есть совесть, ты не заложишь меня Андрею. Потому что дальше мы будем воевать со всем миром, но я пока не придумала как.
- У меня ее точно нет, так что я подумаю. Насчет "не заложишь". Но и насчет "как воевать" тоже.
Два месяца прошло без особенных событий. Аня, плюнув на гордость профессионального фрилансера, снова нанялась сисадмином. Чисто для души, чтобы не торчать в квартире целыми днями как предмет мебели. Андрей работал. Даже Тимура не бывало по полдня: тот пошел в обычную школу и был рад-радехонек, хоть и скрывал это со всем своим подростковым тщанием. Денег у Ани хватало - даже с учетом того, что почти триста тысяч ушло на шале, документы на которое еще оформлялись, так как она не была гражданкой Швейцарии и, неожиданно для себя самой, решительно отказалась ею стать. Это увеличило сумму налога на сделку и усложнило бюрократические процедуры, зато дало Ане повод немного задрать нос, хотя бы перед самой собой, мол, променяла Родину на чечевичную похлебку, но не всю, а процентов восемьдесят. По документам осталась гражданкой России.
Андрей, выслушав продолжение истории с "Панацеей", помрачнел и прямо сказал, что WarGear с мастодонтом такой мощности не тягаться, даже если бы кто-то из руководства ему поверил, а это более чем смелое предположение. Экспертиза - экспертизой, но что мешало объявить таблетки со склада подделкой? Все-таки это были ТНК, специализирующиеся в принципиально разных областях с разными подводными камнями, а играть на чужом поле, скверно ориентируясь в правилах - гарантировано проиграть. Да и вообще, связь между отказом имплантов и убытками корпорации, занятой оружием и робототехникой, была не так уж очевидна. Это скорее BioLab нужно было плакать, а где BioLab плачет, там WarGear смеется.
Впрочем, одну вещь Андрей сделать все-таки сумел. Как бывший военный врач - вот уж чего Аня бы никогда о нем не угадала - тот понимал в химии. И, покопавшись немного в инфонете, сообщил сгоравшей от любопытства Ане, что, скорее всего, назначением второй формулы - той, по которой делалась зараженная "Панацея" - было снижение издержек производства. А третий компонент добавили уже непосредственно для отторжения имплантов. Так что формула вполне имеет право на существование и, вероятно, таблетки с таким составом выйдут на рынок, когда компания решит, что "сливки" сняты и препарат можно запускать в массовое производство по сниженной цене.
И как в воду глядел. Газеты завопили о грядущей пресс-конференции в вольном городе Нью-Йорк совершенно синхронно. Предполагалось заседание акционеров и последующее масштабное мероприятие в конференц-зале самого шикарного отеля, где руководство поделилось бы с журналистами некоей шокирующей, но очень приятной информацией.
Андрей, прочитав сунутую ему под нос заметку, поинтересовался, планирует ли Аня явиться туда с боевым андроидом и автоматом, чтобы повторить Кельнский инцидент, или имеет какие-то более здравые намерения? Если второе, то он бы рад ей помочь по мере сил. Если же первое, то они здорово поссорятся, но она никуда не поедет, поскольку батарея к стене прикреплена хорошо. И Гриша, как разумное существо, встанет на его, Андрея, сторону.
- Я действительно туда съезжу. Но без автомата. И, если будете бухтеть, без Гриши.
Андрей и Гриша синхронно переглянулись, на какие-то секунды став очень похожими, а потом первый фыркнул:
- Перед тем, как случится что-нибудь скверное и необратимое, хотелось бы выслушать твой план.
- Да простой у меня план. Кино акционерам покажу.
- А если они его смотреть не захотят?
Аня ухмыльнулась:
- Ну я же хакер.
- В завязке, - хмуро напомнил Андрей.
- А у меня срыв!
- Ладно, допустим, они посмотрят. Что это даст?
- Ну, перед кино они еще кое-что выпьют...
- А если они и этого не захотят?
- Ну, тогда придется вызывать Гришу с автоматом. Видишь, ты своими вопросами разрушаешь мои самые миролюбивые планы.