Страница 10 из 12
Однако время от времени общество, движимое революционным, а не нормальным мышлением, совершает скачки вперед, к принципиально новому равновесию. Былой статус-кво остается позади даже в том случае, если он стабильно существовал на протяжении веков, и несмотря на глубокую вовлеченность в него множества влиятельных людей и организаций. Эта революционная форма деятельности находит новые эффективные способы для структурирования систем, принципиально изменяя их рабочую структуру и то влияние, которое они на нас оказывают.
Возникают новые правительства или новые предприятия, предлагающие существенно иные ценности и функционирующие по абсолютно другим принципам. Укореняется новое положение вещей, которое изменяет, а не смягчает существующие условия. Фундаментальная перемена может представляться в качестве скачкообразного движения, как это проиллюстрировано в схеме 1-1.
Схема 1-1
Конечно, не все революционные преобразования бывают успешными, и они не всегда означают шаг вперед. Некоторые направления научных исследований приносят больше вреда, чем пользы, – то же самое может происходить и в социальной сфере. В такие моменты общество может пошатнуться и отступить назад. Какие-то перемены оказываются неустойчивыми, и мир регрессирует к прошлой форме существования, по крайней мере на какое-то время. Например, в период войны и экономических потрясений прогресс, достигаемый веками, может быть уничтожен в одно мгновение. Но определенные изменения способны выжить, приобрести необходимый масштаб и создать гораздо более выгодное равновесие, которое будет существовать в течение длительного времени.
Большая часть работы, выполняемой обществом, вписывается в модель нормальной науки. Мы делаем мир немного лучше в контексте существующей парадигмы. Это справедливо для многих субъектов нашего общества: правительства, поставщиков социальных услуг и даже бизнесов. Многих бизнес-лидеров вполне устраивают существующее положение вещей и работа в его условиях. Они принимают имеющиеся принципы работы рынков, потребности покупателей и возможности предприятий. Следовательно, они ведут свою работу и создают любые инновации в заданных рамках, со временем лишь слегка изменяя ситуацию. Однако некоторые из них, подобно Гутенбергу, ставят под сомнение общепринятые правила и предпринимают попытки к полной смене условий игры. Они стремятся к революции. Но к такой революции, которая обладает потенциалом сделать их богатыми!
Революция может иметь много движущих сил, но мы считаем, что полезно обозначить наше собственное понимание социального преобразования, рассмотрев две силы, которые способны привести к преобразованию в четко обозначенной форме: правительство и бизнес. Правительство генерирует преобразующие перемены через политические инновации и путем внедрения новых правовых основ, в то время как бизнес делает это через предприятия, создающие новые рынки и изменяющие условия на уже существующих. В обоих случаях люди и организации ведут борьбу с неудачным равновесием для того, чтобы добиться масштабных и устойчивых перемен.
Преобразования с помощью правительства
Организующая институциональная система, руководящая страной, может иметь разные формы правления. На протяжении долгой истории человечества государственные органы были монархическими (например, управляемые королем или императором), религиозными (например, под управлением папы римского) или родоплеменными (например, под управлением вождя). И лишь сравнительно недавно мы стали наблюдать широкое распространение государственных органов, избираемых демократическим путем. Но независимо от того, получает ли система управления права на власть в результате выборов или по наследству, ее законность зависит от социальной договоренности с гражданами страны. В ответ на право возглавлять правительство обязано руководить, защищать и управлять государством и его жителями. Эта необходимость ярче всего проявляется в условиях демократии, но даже и в условиях диктатуры лидер обязан удовлетворять определенные потребности граждан, или же он рискует быть свергнутым. Подобная договоренность требует диалога между государством и его гражданами. Многие государственные преобразования возникают как прямое следствие подобного диалога; правительство совершает революционные перемены под воздействием отдельных людей, которые зачастую представляют собой организованных общественных активистов, ведущих борьбу за эти перемены от лица своих сограждан.
Одним из наиболее ярких примеров подобной смены парадигмы, инициированной государством, служит история, в которой фигурирует «Великая хартия вольностей» (Magna Carta) – документ, подписанный королем Англии Иоанном в ответ на интенсивное давление со стороны представителей богатых землевладельцев. Говорят, что она ввела светское верховенство закона. До нее даже самые влиятельные представители знати находились в неблагоприятном положении в условиях существовавшего в те времена статус-кво, согласно которому вся действующая власть была сконцентрирована в руках правящего монарха. Подобно мафиозному боссу, король был наделен полномочиями, дающими право уничтожать неугодных, – король Иоанн неоднократно их использовал для того, чтобы очищать ряды своих приближенных от тех, кого опасался. Король также обладал правом захвата любой собственности по своему усмотрению, что плохо сказывалось на экономике страны. Зачем вкладываться в строительство чего бы то ни было, если все, что привлечет внимание короля, может быть тут же им и отобрано? Это было неудачное равновесие, в условиях которого король обладал всей властью и с легкостью пользовался ею способами, тормозящими экономику и загоняющими в тупик рост социального благополучия.
При этом недовольные бароны, епископы и аббаты не хотели идти общепринятым путем свержения действующего короля, чтобы заменить его на того, кто будет более лоялен к их интересам. Подобный бунт был бы принятием фундаментальной структуры существовавшего равновесия. Он свидетельствовал бы о попытке сглаживания ситуации, хотя в конечном счете лишь усугублял бы ее. Высшая фигура сменилась бы новой, но поддерживающая ее структура осталась бы прежней. И никто не мог знать, как повел бы себя следующий король, и следующий за ним, и так далее. Вместо этого, подвергнув собственные жизни немалому риску, верхние эшелоны английской знати обозначили иной путь, чтобы изменить равновесие путем защиты собственных прав.
Со временем принципы, выдвинутые в «Великой хартии вольностей», привели к глобальному преобразованию основополагающих правил английского общества. Будучи сводом новых требований, принятых в качестве закона, она заставила короля отказаться от своих неограниченных полномочий, распределила новые права между высокопоставленными членами феодального общества Англии и тем самым заложила основы распределения долгосрочной выгоды, получаемой жителями в последующие столетия.
В качестве более современного примера правительственных преобразований можно привести Закон о гражданских правах США от 1964 года. Всем известно, что Соединенные Штаты основаны на понятии равенства и одинаковых возможностей для всех своих граждан. При этом страна была построена и на труде рабов, которые приравнивались к собственности, не способной обладать базовыми правами. Даже после гражданской войны, ставшей наказанием для страны, и отмены рабства по всей ее территории, несправедливое равновесие существовало еще одно столетие. Государственные законы и социальные нормы были таковы, что афроамериканцы (и некоторые другие меньшинства) оставались бедными, малообразованными, экономически ущемленными и никак не могли выбраться из низших слоев общества. Равные права и возможности по-прежнему оставались для них фикцией, особенно на сегрегированном Юге.
Активисты гражданского права, включая Мартина Лютера Кинга и Малкольма Икса, в течение длительного времени упорно сражались за перемены и в конечном итоге сумели создать общественное движение такой силы, которую государство уже не могло игнорировать. В результате был создан «Закон о гражданских правах», который привел к пошаговым функциональным переменам в несправедливом равновесии, запрещая расовую, этническую, религиозную и половую дискриминацию, включая расовую сегрегацию в государственных школах. Он также положил конец дискриминационному применению требований к регистрации избирателей, впервые наделив афроамериканцев полноценными правами на участие в выборах. Конечно, работа, необходимая для обеспечения всеобщего применения гражданского права в Америке, никогда по-настоящему не завершится (что подтверждают недавние битвы за однополые браки, права иммигрантов, справедливость уголовного права и т. д.), но тогда был совершен очевидный скачок в прогрессе, который и помог достичь нового равновесия.