Страница 33 из 37
-Да, - прошептала я. – Мне страшно, что я смогу еще больше ранить тебя. День ото дня. Ложь за ложью. Просто отпусти меня, пожалуйста… Мне это нужно.
Я встала с дивана и попятилась к спальне. Там уже был собран чемодан.
Ник отупело смотрел, как я берусь за ручку и выкатываю его в холл.
Мои руки тряслись, когда я пыталась застегнуть пуговицу на шубе.
-Куда тебя отвезти? – глухо спросил мой будущий бывший муж.
-Я… я – а действительно, куда я собиралась? Чем я вообще думала? – я побуду в отеле эту ночь, а завтра решу…
Ник двинулся ко мне, и я задрожала, глядя на него. Я совершаю ошибку, - стучало в моих висках, но в глубине души я знала - я должна разобраться со своими эмоциями одна.
-Ты можешь остаться здесь. Тебе незачем уезжать. Уеду я, если хочешь, - неровным голосом сказал Никита и подошел ко мне вплотную. Он расстегнул пуговицу на моей шубе и осторожно отцепил мои пальцы от ручки чемодана. – Останься…
Я разрыдалась, кидая чемодан и обнимая его. Он подхватил меня и прижал к себе, гладя по волосам.
-Если это то, чего ты хочешь – пожалуйста. Только знай – когда ты поймешь, что все-таки любишь меня, я буду здесь, - твердо сказал Никита, целуя меня в лоб.
Сквозь глухие рыдания я выдавила:
-Если бы… если бы дело заключалось только в любви… Я безумно люблю тебя… и не хочу этого! Но мне нужно… мне нужно побыть одной…
-Будь. Будь, Юля. Только не отказывайся от меня так легко. Я ни за что бы не отказался…
На этих словах Никита подхватил свою дубленку, обулся и вышел за дверь.
Я осела на пол, задыхаясь в слезах и истерике. Я совершенно не представляла, что мне теперь делать. Я все испортила. Я проиграла.
Все дело во мне. Как я могу давать клятвы перед Богом о верности и честности, если я обманываю саму себя? Я не хочу возвращаться к прошлому – я отпускаю его, и клянусь самой себе, что никогда больше не посмею вспомнить. Я хочу будущего – будущего светлого и чистого, без тайн и недомолвок. Я хочу Никиту.
Но думаю о Руслане.
Вот он, парадокс. И как быть честной, если я причинила своей честностью столько боли? Как?
Вот и я не знала.
34.
-Умница, Юля. Это была отличная сцена, согласны? – режиссер, показав мне большие пальцы, обернулся к съемочной группе – те, словно китайские болванчики, закивали в ответ.
Я широко улыбнулась всем и ответила:
-Спасибо за работу, ребята. Ну, я могу быть свободна?
-Да-да, конечно, Юля, - кивнул сценарист, не отрывая взгляда от сценария, просматривая его очень внимательно и серьезно. – Завтра ты свободна, мы будем снимать сцену с Лешей и Кристиной…
Я обернулась и кивнула Леше – он послал мне мимолетную улыбку, лишь на секунду отвлекаясь от своего телефона. Я тоже улыбнулась ему и спустилась с помоста, отправляясь к Наташе, сидевшей в углу павильона.
Она смотрела на меня, сощурив глаза, ее поза выдавала крайнюю раздражительность.
Я подошла и, подхватив со столика свою сумку, стала рыться в ней в поисках телефона.
Подруга молчала, но я чувствовала ее строгий взгляд и исходящую от нее нервозность.
-Ну давай, скажи это, иначе меня снесет сейчас от твоего злобного душка, - пошутила я, доставая телефон.
-Тебе не надоело? – высказалась она, и я подняла на нее взгляд.
-О чем ты? – невинно спросила я, улыбаясь.
-О, прекрати! – отмахнулась от меня Наташа, щуря голубые глаза. – Сколько еще ты будешь тянуть с этим?!
Улыбка медленно сошла с моего лица.
Все эти пять дней я погружалась в работу с головой. Широченная улыбка и смех не покидали меня, я играла роль яркой куклы, довольной всем. И только приходя в квартиру, которую я больше не могла называть домом без Ника, я давала волю эмоциям.
Первый день я рыдала. Рыдала без остановки, качаясь на полу и сжимая свои колени. Я оросила слезами каждую поверхность в квартире, затем вызвала на дом косметолога и отдалась ее чутким и знающим дело рукам. Я не отвечала на звонки подруги, игнорировала инстаграм и Твиттер, и жалела, жалела себя.
На второй день я отправилась на съемки с высоко поднятой головой и приклеенной на клей момент маской счастья и радости. Наверное, все-таки я хорошая актриса, раз никто не понял, какой раздрай творился у меня на душе.
Третий день я провела на съемочной площадке, все также игнорируя Наташу. Она звонила и писала, не переставая, а вечером заявилась ко мне в квартиру. Я не открыла дверь. Я сидела на диване, укрывшись леопардовым пледом с головой и делала вид, что я в домике. Знаете, как в детстве – прячешься от проблем, думая, что под одеялом они тебя не настигнут.
Но ведь сейчас не детство. И проблемы, великим грузом давящие душу, не отступали.
На четвертый день я проснулась от дикой боли. Болело все – сердце, легкие, даже кости ломило от ужаса и морального истощения. Я прорыдала в подушку Ника полтора часа и вновь позвонила косметологу. Каково было мое удивление, когда вместе с ней на пороге показалась Наташа.
-И тебе привет, - бесцеремонно сказала она, залетая в квартиру, пока я не успела закрыть дверь. Следом за ней зашла Анжела – косметолог – и профессионально улыбнулась мне. – Хорошо выглядишь, Лю.
-Ты ядовитая сука, - буркнула Наташе я, захлопнув за девушками дверь.
На что она только расхохоталась, подходя к бару и доставая оттуда два бокала.
Пока Анжела творила магию, подруга молчала. Я чувствовала, что она сидит рядом – до меня доносился тонкий аромат ее духов, смешанный с сигаретами.
Весь следующий час мы молчали. Тишина была гнетущей, давящей. Я понимала – разговора не избежать, но я была к нему совершенно не готова. Я боялась говорить.
Когда процедуры были закончены, Анжела получила свои деньги и быстро исчезла, оставляя нас наедине.
Наташа сидела в кресле, закинув ногу на ногу и нервно качая ею. В ее руках был почти пустой бокал с вином.
Я взяла со столика свой, и, пригубив, села напротив нее.
Мы молчали.
-Ты сильно ударилась? – деловито поинтересовалась Наташа, прожигая меня взглядом.
-Что? – опешила я, чуть подавшись вперед.
-Ну, головой. Сильно?
-Я не… я не билась головой, - нахмурив брови, ответила я.
-ТОГДА КАКОГО ХЕРА, ЛЮ?! – заорала Наташа, подскакивая с кресла. – КАКОГО ХЕРА?
Я сжалась в комочек, опуская глаза вниз.
-Ты не понимаешь…
-Чего?! – громко и отчетливо спросила Наташа, ставя свой бокал на столик и садясь передо мною на корточки. – Чего я не понимаю? Того, что ты совсем с катушек слетела?
-Да! Слетела! Я все испортила! – закричала я, всплеснув руками и чуть не разлив вино.
-Что ты испортила? Ответь мне на этот вопрос. Что. Конкретно. Ты. Испортила? – вкрадчиво спросила подруга, всматриваясь в мое лицо.
-Все! – я закрыла лицо руками и расплакалась.
Тяжелый вдох Наташи послышался мне. Она положила свою ладонь мне на коленку и сказала:
-Ты ничего не испортила, Лю. Все проблемы в твоей голове. Я понимаю, что вся эта ситуация пустила корни глубоко, но подумай, от чего ты сейчас отказываешься? Ты отказываешься от счастливой жизни с любимым человеком ради чего?... Ради кого?..
Я всхлипнула и убрала руки от лица, слушая ее.
-Ты расстроена. Ты переживаешь о Руслане, думая, что этим обманываешь Ника, - она, как всегда, проницательна. – Но ты только представь, каково Нику…
-Вот именно! Вот именно, Наташ! Я столько боли ему причинила…
-И продолжаешь это делать, - ответила она, вздохнув. – Ты разлюбила его?
-Нет! – ужаснулась я. – Я каждый день вою от боли, которая просто в каждой гребаной клеточке меня, вою оттого, насколько неправильно ощущаю себя без него…
-Так и зачем все это? Ты хотела понять, сможешь ли без него? Нет. Не сможешь. Это твой человек. Твой будущий муж. Твоя опора и поддержка. Вспомни, сколько вы прошли с ним и пережили. Сколько было счастливых моментов? Да хер с ним, вспомни сколько было плохих? Это ваша жизнь! Не позволяй никому, сука, никому вмешиваться и портить это! Ты понимаешь меня? Ты слышишь вообще?