Страница 52 из 69
Феликс покачал головой, недоумевая, о чём он только думает. Подобные мысли никогда не посещают истребителей. Они находятся тут не за этим. Истребители стремятся к героической смерти. И, как полагал Феликс, нынешним утром в смертях недостатка не будет. Он искоса поглядел на остальных, определяя, каков их настрой.
Готрек, как обычно, выглядел угрюмым. Он не сводил глаз с приближающейся орды, похоже, выискивал отдельных противников и оценивал, достойны ли они, чтобы сойтись с ними в поединке. Разглядывая Истребителя, Феликс улыбнулся. Этот дорого продаст свою жизнь и заберёт с собой в ад, по меньшей мере, дюжину врагов.
Снорри стонал, обхватив голову. Похмелье, видимо, беспокоило его куда больше грядущей гибели. Время от времени он прекращал стенания, чтобы выкрикнуть в адрес хаосопоклонников, оторвавших его ото сна, что–то, весьма смахивающее на гномьи ругательства. Неподалёку стоял Бьорни, обняв одной рукой Сашу, а второй Мону. Феликс недоумевал, как гном умудрился протащить кабацких девок с собой на стену и убедил их отправиться вместе в это смертельно опасное место. Скорее всего, с помощью денег, хотя судя по тому, как они к нему жмутся, возможно, дело в искренней их привязанности к гному. «Этот старый мир полон курьёзов», — подумал Феликс.
Рядом находился Улли, выглядевший бледным и задумчивым. Рукой он перебирал свою щетинистую бороду, подолгу глядя в небо, словно не желая слишком пристально рассматривать врага. Феликс его не винил. Очень немногим доставляет удовольствие наблюдать, как приближается неотвратимая смерть. Даже истребителям.
Макс с Ульрикой находились возле князя и его свиты. Макс пристально смотрел вдаль, словно наблюдал за вещами, доступными лишь его взору. Ульрика даже не смотрела в сторону Феликса. Он чувствовал, что это должно бы задевать его сильнее, чем есть на самом деле. Однако было ясно, что их отношения ныне приняли иной оборот, и даже если им обоим удастся пережить этот день, что маловероятно, они, скорее всего, расстанутся.
Князь выглядел сурово и представительно, а его солдаты прилагали все усилия, чтобы держаться невозмутимо. В нормальных обстоятельствах им бы такое удалось. Над каждой башней и на вымпелах сотен отрядов развевался крылатый лев. Укрепления на зубчатых стенах были заполнены тяжеловооруженными людьми, сжимающими в латных перчатках мечи, копья и алебарды. Отряды лучников были готовы стрелять, как только враг начнёт приближаться. Через каждые пятьдесят шагов или около того, над рядами защитников возвышались камнемёты, стреломёты и прочие боевые механизмы. Феликс знал, что в толще испещрённых проходами стен под ними другие лучники изготовились к стрельбе сквозь бойницы и „дыры–убийцы“. Он чуял запах кипящего масла и горячего вара, приготовленного для прикладывания к ампутированным конечностям раненых. Сосуды с алхимическим огнём теперь вынули наружу и приготовили для заряжания в метательные орудия. Сейчас Феликсу хотелось бы встретить это утро натощак, но уже не судьба.
Вдали он заметил какое–то движение. Обширное облако гарпий поднялось из толпы хаосопоклонников, кружилось и вертелось над ними, подобно стае ласточек, кружащихся над шпилями церквей в летний вечер. «Не очень–то удачное сравнение, — подумал Феликс. — Больше похоже на стаи демонов, вознёсшихся из какой–то огненной преисподней и выискивающих себе жертву среди проклятых душ, что находятся внизу». Он надеялся, что лучники и волшебники к такому готовы. Феликса не привлекала перспектива биться с ордой этих зловонных тварей с крыльями, как у летучих мышей. Яркие воспоминания о том, как он едва ускользнул от них в Пустошах Хаоса, были ещё свежи в памяти.
Гарпии принялись медленно кружить над городом, поднимаясь всё выше и выше, пока не превратились в простые мелкие точки на огромном кроваво–красном небе. Несомненно, они не собираются нападать прямо сейчас. Внимание Феликса снова было привлечено к перемещениям на поверхности. Орды зверолюдов пробирались между людей и строились немного впереди них, оставляя промежутки, через которые могли бы пройти остальные отряды. Словно наблюдаешь за огромной шахматной доской с клетками из плоти и крови, которые постоянно перемещаются. Теперь под бой огромных барабанов вперёд двинулись воины Хаоса, облачённые в чёрное. Ряды всадников скакали по настилам, переброшенным через передовые траншеи позиций армии Хаоса. Покрытые татуировками фанатики тащили на плечах массивные походные жертвенники.
Внезапно наступила мёртвая тишина. Феликс поднёс к глазу подзорную трубу и навёл её на огромный шёлковый шатёр в центре армии. Из шатра вышел Арек Коготь Демона, его военачальники и чародеи. Феликс заметил двух злобно выглядящих близнецов–альбиносов в золотой и чёрной одежде, и толпу младших магов, каждый из которых был в толстом одеянии, покрытом странными светящимися знаками, и нёс посох, который выглядел вырезанным из кости и оканчивался навершием из человеческого черепа. По внешним признакам Феликс предположил, что между полководцем Хаоса и его волшебниками идёт какой–то спор. Тот ожесточённо жестикулировал и указывал на городские стены, в то время как маги сперва отрицательно качали головами, но в итоге кивнули в знак согласия.
«Что же там происходит?» — недоумевал Феликс.
Арек Коготь Демона был в ярости. Всю ночь он выслушивал склоки своих военачальников, каждый из которых добивался лучшей позиции для себя и своих последователей в предстоящем штурме и пытался убедить Арека дать им предпочтение перед соперниками. Всю ночь он выслушивал тупое брюзжание своих чародеев, твердивших ему, что время не совсем подходит для заклинаний, что расположение звёзд неверно, что максимальная мощь ещё не достигнута.
Он был уверен, что это всего лишь отговорки. Его шпионы, которых тут было множество, доносили ему, что Лойгор и Келмайн посетили многих из его военачальников. Когда Арек потребовал объяснений, они заявили, что просто делают всё возможное для сплочения армии и убеждения его последователей в том, что всё идёт, как надо. Арек этого не потерпит. Он знает, что они сговариваются против него, и лишь вопрос времени, когда один или несколько военачальников поднимут мятеж. Это постоянное бездействие, ссылки на звёзды и знамения лишь дают противнику отсрочку, в то время как бойцы маются от безделья и проявляют недовольство, готовя восстание против своего законного предводителя. Что хуже, это даёт врагу время собраться с силами. Разведчики сообщают, что армия Ледяной Королевы всего лишь в нескольких днях пути, а с севера приближается войско скавенов. Спору нет, эти силы ничтожны, но Ареку известно, что многие мощные армии терпели поражение из–за того, что были атакованы с тыла в неподходящий момент. С его войском подобное не случится. Сегодня будет положен конец всем помыслам о мятеже и бездеятельности.
Арек не собирается давать им на это время. Вскоре его войска окажутся слишком заняты, чтобы плести заговоры против него. Скоро он принесёт им победу, которая вновь сплотит всю орду под его командованием, а те, кто собираются бросить ему вызов, крепко призадумаются. Сегодня они перемахнут через стены Праага и одержат полную и окончательную победу.
Макс Шрейбер наблюдал, как маги орды Хаоса выдвигаются на передовую. Это был не только профессиональный интерес. Возможно, весьма скоро его жизнь и жизнь женщины, которая ему небезразлична, будут зависеть от понимания того, за чем он наблюдает.
Пристальнее всего он следил за двумя близнецами–альбиносами. В них было нечто такое, что выделяло их из остальной массы. Для тренированных чувств Макса они буквально излучали силу. Они были самыми могущественными магами, которых он когда–либо видел, куда сильнее его старых наставников и самого Макса. Прочие маги, скорее всего, их подручные. Они наблюдают за близнецами с опасливым уважением, ловя каждое их слово и движение.
Оба колдуна вышли на открытое пространство перед войском, по–прежнему за дальностью полёта стрелы со стен. Они молча остановились, на мгновение склонили головы, затем, глядя друг на друга, подняли руки и начали напевать. Сначала показалось, что ничего не происходит. Макс заметил только лёгкое шевеление ветров магии и то лишь потому, что его чувства были обострены до предела. Один за другим маги вокруг альбиносов склонили головы и тоже принялись напевать. Как только это произошло, Макс начал ощущать медленные изменения в воздухе.