Отравленные корни

Жадно впитываю каждое слово, борясь с желанием вцепиться в его куртку и встряхнуть, чтобы заставить говорить еще.

- О нем заботятся. Профессиональная няня. Он в безопасности. Темные его не найдут, а светлые не тронут. С момента переноса его никто не навещал. Даже наблюдатели близко не приближаются. Его не пугали и не пытаются изучать.

Он пытается меня успокоить, поэтому использует короткие фразы и тихий, убедительный тон. Действует плохо, но постепенно контроль возвращается.

- Он... ты с ним разговаривал?

Соображаю плохо, поэтому переспрашиваю.

- Да, - терпеливо говорит маг. - Он спрашивал о тебе.

- И... что ты...  сказал?

В груди становится тесно. Поднимается буря. Я хочу к нему, к своему мальчику. Обнять его, убедиться, что все хорошо. И никогда больше не отпускать. Никогда.

- Что ты обязательно к нему придешь. И что ты его любишь. Очень любишь.

Закрываю глаза и глубоко судорожно дышу, сдерживая эмоции. Сдержаться тяжело, в сердце колет, и руки сами сжимаются в кулаки. Меня потряхивает от напряжения. Тоску по сыну удается заглушить только повседневными делами, забить голову посторонними мыслями и планами. Не думать о нем. Не вспоминать. А сейчас все вышло наружу. Мне больно, но я терплю, потому что знаю, что поступила верно. Так или иначе, ему лучше быть подальше от меня. Последняя мысль и возвращает мне контроль и спокойствие. Так лучше. Лучше. Не будь проклятой привязки и экспериментов Ивара, я бы никогда его не отпустила. Но сейчас иного пути нет.

- Спасибо...

- Не стоит...

Наши ответы одинаково хриплые. Тяжелые, будто брошенные камни. Открываю глаза и вижу, что пальцы боевика сжимают подоконник до белизны. А сам он смотрит в окно, стиснув зубы. С запозданием понимаю, что ему встречаться с сыном князя - того, кто его едва не убил - вовсе не приятно. Анджей слишком похож на отца. В нем мало от меня, но я надеялась, что природа все же дала ему мой характер и выдержку. Что он сумеет противостоять Тьме, сдержать ее. Пока его будущее еще неизвестно...

- Маря говорила, что ты пытался убить Ивара...

Олеж как-то странно хмыкает, будто сдерживает рвущийся наружу горький смех.

- Убить... Я не пытался его убить. Я пытался выжить.

Значит, слухи как всегда лживы. Кто-то что-то додумал, сочинил, и получилась красивая, но глупая история. Какой же была правда?

- Что произошло на самом деле?

Он оборачивается ко мне, не выпуская из рук подоконник, словно боится сорваться и потерять контроль. Сегодня - день откровений. Болезненных и тяжелых. Слишком много между нами тайн, и вряд ли мы готовы поделиться всеми.

- Неважно...- маг подтверждает мои мысли. - Я не хочу об этом говорить.

- Тогда, может быть, расскажешь, как ты достал противоядие?

Теперь он смеется. Опускает голову, упираясь лбом в стекло и смеется. Тихо, почти неслышно, но мне видится горечь и боль, присыпанная пеплом воспоминаний.

- Ты умеешь задавать неудобные вопросы. Поля больше нет. Я его уничтожил. Поэтому тебе стало легче. Ты больше не привязана к нему.

Я вспоминаю пожар, который чувствовала той ночью. Как сгорала и снова возрождалась. Я помню. И значит, была еще одна привязка, которой теперь нет. И мой долг к Олежу увеличивается снова и снова. Как его отдавать? И что вообще сказать?

- Только не нужно меня благодарить... Ты выполнила за меня мою работу. Убила князя. И все, что я делал после твоего возвращения - только попытка вернуть долг. Ты заслужила спокойную жизнь. На самом деле, намного больше, чем просто покой, но сейчас хотя бы его. Большее я сделать уже не успею.

Некоторое время я перевариваю информацию. Значит, долг. Идиотское светлое благородство и долг, который он себе придумал и решил отдать. Хотя... Если задуматься о законах равновесия, то не так уж он и не прав. Только все равно хочется отвесить увесистый подзатыльник, чтобы мозги встали на место. Останавливает одно...

- Что значит, не успеешь?

И ответ снова вышибает все мысли из головы.

- Сегодня я прохожу посвящение.

Вот уж действительно день откровений...

Глава 7

Посвящение... Неотвратимое будущее, к которому мы шли так долго. Годы учебы, каждый из которых приближал к нему. Безжалостно и неумолимо. Годы после, когда оно действительно было необходимо, но не произошло. И теперь...

- Почему сейчас?

Голос сухой и тихий. Эмоций не осталось. Их сменила память. Серая, тусклая, приправленная горечью, привкус которой появляется во рту. Я помню короткие дни, проведенные вместе и связанные единой канвой ощущений. Что время уходит. Наше время утекает, как вода сквозь пальцы. И теперь то чувство вспоминается внезапно ярко и остро.

- Брасиян решил, что я стал слишком самостоятельным и достаточно избалован Советом, чтобы наконец-то начать нести ответственность за свои действия.

Странная формулировка. Складываю руки на груди, сжимая собственные плечи. Зябко. И хочется укутаться в теплый плед с чашкой чая и какой-нибудь старой книгой, отрешиться от всего мира под шум дождя или треск огня в камине. Старая привычка. Раньше я так переживала любые неприятности.

- Из-за меня?

Он выпрямляется и проводит рукой по лицу, пытаясь стереть печать усталости. Движения скованные, рваные. Это почти незаметно, но я вижу. Слишком хорошо его знаю. Слишком... Он не ответит. Не захочет лгать, а правду я уже озвучила. И мы оба знаем, что он меня ни в чем не винит, и объективно вряд ли я действительно виновата. Олеж сам сделал свой выбор, о котором его никто не просил. Знал, что ничего не получит взамен, но все равно...

- Ты выкупил у него мою жизнь в обмен на свою? На посвящение?

Маг смотрит мне в глаза. Молча. Но так, что лучше бы кричал. И я отчетливо понимаю, что дело вовсе не в придуманном долге, не в том, что я выполнила его работу. Не в чувстве вины. И не в совести. Нет, все гораздо сложнее и проще. Хочется накричать на него. Ударить. Встряхнуть. Вытрясти всю дурь из головы. Но ведь не получится... Светлый слишком упрям, чтобы отступиться от того, что считает верным. И мне нечего дать ему в ответ...

В его глазах что-то мелькает. Быстрое, едва уловимое. Знакомое... Страх. За броней непробиваемого спокойствия и контроля живут вполне обыденные эмоции. Он вовсе не гранитный рыцарь. Бессмертный и неуязвимый. Нет. Он живой, как и все остальные. И однажды нечто подобное уже было. Я вспоминаю...

...Его рассказ о Юте, восхищенные взгляды волшебниц, немного завистливые магов, жалеющих, что не хватило смелости устроиться на корабль. И его рассеянный взгляд, скользящий по лицам. Легкая досада, сдержанная злость. Страх, скрытый глубоко внутри...

Сейчас он тоже боится. Не смерти. Нет. Он пройдет посвящение. Ему хватит сил, чтобы выжить. Но что будет потом? Страх неизвестности пугает гораздо сильнее. Никто не знает, что происходит с истинными в момент соприкосновения с Абсолютом. Что именно меняется в них. А что остается прежним. Каждый переход индивидуален, и по общим данным многие становятся совсем другими. Что-то утрачивают в обмен на силу.

Я знаю, каково это. Потерять себя. Ломаться под чужой волей, ненавидеть всех вокруг, сопротивляться, зная, что все бесполезно. Помню и понимаю. А еще я знаю, что такое быть одному. Один на один с неизвестностью. И ужасом, что больше никогда уже не станешь собой.

Делаю шаг. Второй. Третий... Останавливаюсь, не спуская с него глаз, а затем подхожу вплотную и обнимаю за пояс. Руки смыкаются на пояснице. Прижимаюсь щекой к груди, повернув лицо к окну. Под ухом гулко и мерно бьется сердце. Маг замирает каменным изваянием, боясь пошевелиться и спугнуть момент. А потом долго выдыхает, отпуская скопившееся напряжение, и обнимает меня в ответ. Крепко, но бережно. Даже сейчас он не хочет навредить. «Я бы очень многое отдал, чтобы не причинять тебе боли». Пристраивается подбородком к моему виску. Молчит.

Говорить не о чем. У прощания горький вкус. Кислый. Тяжелый. Болезненный. Прошлый раз, узнав о его задании, я не хотела его отпускать, но все же смирилась. На прощание у нас была целая ночь, и мы оба не сомкнули глаз, стараясь не упустить последние отведенные нам секунды. Страсть. Огонь. Горение. Тогда в них имелся свой смысл. Наверное, с возрастом приходит понимание того, что близость может быть иной. Без пожара, без неутолимой жажды. Крепкое объятие и молчание, в котором слишком много слов. Сейчас у нас нет ночи. Только пара часов, а может и несколько минут, но их хватит, чтобы передать все, что необходимо.