Тёмные плясуньи

- Вы ведь не ведёте войну с кем-нибудь?

- Нет, слава богам… И Гнезду Коршуна, - вздохнул Керней.

Ирина удивилась, но внимание её снова занял сам город. Он был какой-то игрушечный и в то же время радостный от поднимающегося солнца. Девушка ещё подумала, что кажется он ей неестественным, потому что слишком неожиданный для неё - горожанки технологичного будущего. Она шла и с улыбкой прислушивалась к звукам этого города, совсем иным чем те, к которым привыкла: грохот копыт и колёс, подпрыгивающих на булыжниках, переклики людей, выглядывающих из окон домов или стоящих у своих входных дверей, посвист мелких птах и довольное карканье вездесущих ворон. Керней вёл её в основном переулками, и Ирина радовалась, что запоминать их не надо: фамильяр же поможет ей вернуться домой, в пансионат, или проводит туда, куда необходимо идти - на занятия.

Наконец они подошли к высоким стенам с небольшой, но тяжёлой дверью.

- Стукни три раза - как звучит слово “барабан”! - велел Керней.

Пряча улыбку, Ирина выполнила его распоряжение, и дверь медленно, с натугой открылась. За нею оказался мощный верзила в строгом наряде - то есть без знаков отличий, но с мечом на бедре. Он не сказал ни слова - только кивнул в сторону, куда первым поспешил фамильяр, а за ним - Ирина. И опять лестничные переходы замелькали так однообразно, что девушка в очередной раз образовалась, что рядом с нею знающий спутник. Впрочем, не успела она про себя пожаловаться на оттягивающую руки сумку, как Керней вывел её на открытую площадку, на которой стояли несколько человек в богатых нарядах. К даме в чёрном платье Керней и подвёл подопечную, по дороге предупредив, что это главный учитель танцев - дама Сесиль.

- Здравствуйте, дама Сесиль, - поклонилась Ирина так, как подсказал фамильяр, и с удовольствием поставила тяжёлую сумку на пол, на несколько секунд отдыхая в поклоне.

- Доброе утро, ученица Лирейн, - несколько удивлённо ответила ей необычно грудным голосом дама Сесиль.

Ирина ещё раз поклонилась и, схватив котомку, побежала за Кернеем, к парапету, с которого открывался прекрасный вид на пустой пока королевский двор. Спрашивать, почему учительница танцев удивлена ранним появлением Лирейн, не стала. И так ясно, что Лирейн предпочитала появляться последней. Но сейчас оказалось, что Керней был прав, приведя её пораньше - лучшие места заняли сразу, застолбив участок сумкой, водружённой на парапет. С любопытством поглядывая кругом, Ирина шёпотом, благо Керней занял местечко рядом с сумкой, спросила:

- А эти люди тоже из академии?

- Нет! Это придворные и те, кому удалось получить приглашение на это зрелище.

Ирина подняла брови: приглашение? Но переспрашивать не стала, хотя теперь уже предстоящее зрелище, как выразился Керней, заинтриговало донельзя.

Ещё минут десять - и на крепостной стене с парапетом появились остальные ученицы-первокурсницы. В обругавшей её девчонке с претензиями Ирина узнала Магду, которая явилась с двумя не то подругами, не то приспешницами. Магда показалась ей очень красивой и яркой. Если бы ещё не злилась - вздохнула девушка… С любопытством обнаружила, что некоторые из девушек тоже пришли сюда с фамильярами, но их фамильяры были гораздо симпатичней Кернея: какие-то явно породистые собаки, змеи, обернувшиеся вокруг шей, странные зверьки, сидевшие в сумках. Неужели все они тоже разговаривают?! А потом взглянула на своего фамильяра - и успела поймать его взгляд, когда он насторожённо посмотрел на неё. Кажется, он ждал, что после “знакомства” с другими фамильярами пожалеет, что у неё такой страшненький. Ирина хмыкнула: ишь, закомплексованный какой! И положила ладонь рядом с его ножками. Он глянул на ладошку, потом снова на неё - и успокоился. А она ещё подумала: любопытно, если он рассмотрел, что она не отсюда, чужие фамильяры это поймут?

Вскоре вся крепостная стена была заполнена людьми, но, насколько заметила Ирина, впустили зрителей именно столько, чтобы те стояли впритык к парапету, но никто не выглядывал из-за спин других.

Наконец снизу раздался одинокий стук барабана. На стене застыли, глядя вниз.

С замирающим сердцем Ирина вглядывалась в широкие двери внизу, которые распахнули два стражника, после чего встали у краёв этих дверей. К барабанному стуку начал прибавляться стук иной. Ирина отчаянно вслушивалась, пытаясь понять, что это такое. Больше всего походило на второй барабан, глуховатый, с которым ко двору откуда-то из открытых помещений приближались сразу несколько барабанщиков.

А потом… Чеканя шаг, вышла во двор девушка в чёрном платье и в шёлковой чёрной маске, закрывающей всё лицо. Она шла медленно, откинув плечи назад, опустив руки, словно солдатик. Не успела переступить невидимый порог между закрытым помещением и двором, как за нею показались ещё две девушки, которые тоже шли, чётко печатая шаг, а за ними - три девушки, четыре, пять, шесть! И все они так звонко отбивали шаг высокими каблуками по мостовой, что казалось - шагает одна, просто её сопровождает множество маленьких эхо. Про девушек нельзя было сказать, что они маршируют. Нет, это было что-то иное - более торжественное и даже агрессивное. И это что-то заставляло тревожиться и восхищаться ими одновременно.

Наконец все девушки встали на месте - довольно-таки на большом расстоянии друг от друга. А из крытого помещения снова послышался жёсткий ритм других шагов, более тяжёлых и уверенных. Выходили мужчины - тоже в чёрных масках, в чёрных странных костюмах: широкие штаны, утянутые на поясе ремнями и вправленные в сапоги, и обычные рубахи с длинным рукавом подчёркивали стать каждого из них. Они спокойно прошли замерших девушек, постепенно вставая за каждой.

Если Ирина задавалась вопросом, почему эти пары называются тёмными плясуньями, хотя у каждой девушки есть партнёр, то теперь ей это показали наглядно - почему. Невидимый барабанщик затих, а потом вдруг зазвучала иная дробь, быстрая, энергичная, и тёмные плясуньи начали свой танец.

Когда Ирина пришла в себя от потрясения, обнаружила: она сжимает кулаки так, что на ладонях остаются следы от ногтей. Но сделать ничего не могла. Этот сумасшедший танец, в котором мужчины-партнёры прятались в тень своих партнёрш и брали на себя лишь роль тех, кто помогал девушкам показать себя во всей красе, пронизал всю её душу. Тёмные плясуньи танцевали, взмахивая руками, в которых мгновенно сверкали веера ножей, кружились, ведомые партнёрами, величаво ходили по двору, меняясь местами друг с другом - причём опять-таки с оружием в руках, и было так страшно, что они, кружась, заденут или своих соседей или собственного партнёра!.. Вот это и в самом деле было похоже на фламенко, но фламенко опасное, воинственное - и берущее за душу. Музыки не было - совсем. Разве что слышен был изредка звон оружия в непрерывном ритме барабана и грохота каблуков. Но своя музыка звучала в сердце каждого, кто потрясённо наблюдал за тёмными плясуньями…

Кружились чёрные юбки, вздымались к небу тонкие руки с блеском то вылетающего, то пропадающего оружия. Диссонансом Ирина время от времени слышала вскрики и аханье зрителей, когда танцовщицы кружили в опасной близости с соседями, а то и когда партнёры тёмных плясуний резко поднимали своих дам.

Внезапно, закончив одну фигуру, все пары резко остановились. Барабан продолжал монотонную дробь. Мужчины, словно по сигналу (хотя Ирина ничего не слышала), развернулись и жёстко зашагали к выходу со двора. Когда они исчезли, девушки-плясуньи резко воздели руки кверху - снова с вылетевшими веерами ножей, а затем так же резко развернулись и чётко пошли на выход. На опустевшем полу всё так же продолжал звучать отбиваемый барабанный ритм, под который два стражника синхронно закрыли двери в крытое помещение. Ещё минута барабанного боя - и тишина.

Ирина, стыдясь обернуться, осторожно подняла руку вытереть слёзы.

- Не бойся, - сказал глянувший на неё Керней. - Многие плачут, когда впервые видят этот танец тёмных плясуний - символическую охрану наших королей.