Страница 4 из 8
Широкое использование матерной брани современными подростками, как нам представляется, также обозначает их стремление освободиться от требований культуры, является своего рода антиповедением. По-видимому, пребывание в позиции «анти», то есть частичное разрушение культурных норм, является необходимым для развития подростков. Можно вспомнить, что в традиционной культуре существовали разрешенные формы антиповедения. Так, во многие славянские праздники включались ритуальные бесчинства, пьянство, разгул и т. п., участвовали в которых преимущественно подростки.
Современные подростки, не имея возможности осуществить антиповедение в социально приемлемых формах, то есть через соответствующие праздничные обряды, проявляют его в повседневной жизни и через использование матерной брани, и через другие формы, включающие, как правило, агрессивные действия.
Можно предположить, что через антиповедение осуществляется знакомство подростков со своей темной стороной, «тенью», что необходимо для достижения их личностной целостности.
Однако подростковая субкультура не только способствует личностному развитию подростков. Ее значение намного больше. Частичное отрицание, разрушение культурных норм и ценностей предупреждает культурную стагнацию, обеспечивает культурный прогресс общества в целом.
Поэтому следует допустить некоторую асоциальность подростковой субкультуры, тем более что чаще всего она носит временный характер. Хотя, безусловно, в некоторых случаях она может стать источником стойкого асоциального поведения. Но случаи эти определяются не самой культурой, а прежде всего семьей подростка и его личностными характеристиками.
Подводя итоги обсуждению влияния общения со сверстниками на развитие личности подростка, еще раз напомним основные направления позитивного воздействия.
Первое – это содействие формированию самостоятельности как предпосылки умения принять ответственность за свою жизнь на самого себя через предоставление опыта реальной жизни.
Второе – это содействие формированию эго-идентичности через предоставление подростку возможности выбора образцов для идентификации, с одной стороны, и усиление Я на основе самоутверждения в подростковой среде – с другой.
Третье – расширение самосознания, развитие способности к внутреннему диалогу через самораскрытие в общении с партнером того же пола.
Глава 2
Как развивается самосознание подростков
Возраст 13–14 лет иногда называют периодом открытия Я, когда подросток начинает задумываться над вопросами: «Кто я?», «Чего я хочу и что могу?». Психологи называют это стремительным развитием самосознания. Рассмотрим его в соответствии со структурой, предложенной В.С. Мухиной. Согласно ее идее, в самосознании можно выделить следующие компоненты: собственное имя человека, притязания на социальное признание, социальное пространство личности (ее права и обязанности), психологическое время личности (ее прошлое, настоящее, будущее), половая идентификация. Нарушение развития одного или нескольких структурных звеньев самосознания может привести к появлению агрессивности, тревожности, трудностей в общении, а иногда и суицидальным попыткам. Обсудим специфику каждого из структурных звеньев по отдельности.
Начнем с отношения к своему имени, которое является важнейшим показателем восприятия человеком самого себя в целом. Человек, принимающий свое имя, носящий его с гордостью, как правило, позитивно относится к себе, обладает достаточно устойчивой самооценкой.
Подростковый период – время резких изменений как в физическом, так и в эмоциональном облике, и это находит свое отражение в отношении подростков к своему имени. Можно наблюдать экспериментирование с именем, то есть употребление его в необычном варианте, например: Димон, Веркин, или же появление нового подросткового имени: Дрема, Каспер, Амигос и т. п. Такое отношение к имени, с одной стороны, свидетельствует о некотором снижении самооценки в подростковом периоде, с другой – символизирует новый статус, уже отличный от детского, но еще не взрослый. Поэтому педагогам и родителям необходимо бережно и тактично подходить к желанию подростка именоваться несколько по-иному. И в то же время, если подросток позволяет, можно иногда называть его детским ласковым именем, поскольку это придает ему устойчивость, усиливает ресурсы для успешного разрешения возникающих перед ним проблем.
«Мой сын Артем почему-то стал требовать от нас, чтобы мы звали его Эмилем. Я не понимаю, зачем ему это нужно. Но он сердится и кричит, если мы с бабушкой называем его настоящим именем».
Перейдем к обсуждению притязания на признание подростков. В отличие от младших школьников, для которых необходимым было признание успехов в учебной деятельности, для подростков становится важным признание их внешности и факта взросления.
Особо значимым для подростка является именно телесное самовосприятие, которое начинает выступать как одно из оснований самооценки подростков. Удовлетворение или недовольство своей внешностью подросток достаточно часто переносит на отношение к себе в целом. С особой остротой встает эта проблема у детей-инвалидов, имеющих реальные внешние дефекты. Многих родителей удивляет, что ребенок, практически не замечавший своих отличий ранее, вдруг начинает глубоко переживать, стесняться окружающих.
Однако не только инвалиды – почти все подростки в начальный период взросления испытывают некоторое неудовлетворение своим лицом или фигурой. В это время цельное представление о своей внешности превращается у подростков во фрагментарное, сосредоточенное на отдельных частях тела: ушах, ногах, носе и т. п. Отдельные части тела кажутся им «слишком»: слишком тонкими или слишком толстыми, слишком большими или слишком маленькими, слишком длинными или слишком короткими. Более того, они считают, что все окружающие это замечают. Подростки начинают сравнивать себя со сверстниками, обращая внимание на пропорции тела, кожу, половые признаки. Самоуважение в этот период нередко снижается.
«Я себе не очень-то и нравлюсь. У меня вот эти прыщи ужасные, не знаю, что с ними делать. Да и волосы у меня никакие. Да вообще, ну что об этом говорить. Это грустная тема».
«Мой сын очень переживает по поводу своей внешности. Он считает себя ужасно некрасивым из-за того, что у него, по его мнению, слишком длинный нос. Хотя, на мой взгляд, с внешностью у него все в порядке».
«Меня раздражают психологические советы типа: “поверь в себя”, “помоги себе сама” и т. д. Да невозможно это! Я себе не нравлюсь. У меня не получается что-то в себе переделать. У меня все не так, как хотелось бы, как надо, как принято. Я толстая, рожей не вышла, ноги кривые. Глаза маленькие – в общем, ошибка природы. Я считаю себя полной уродиной и дурой. Не буду говорить, что и парней нет, и в обозримом будущем они не появятся. К тому же у меня нет друзей. Я плохо схожусь с людьми. Все происходящее в жизни только убеждает меня в том, что я неудачница».
Как отмечает Ж. Пиаже, в это время возможно такое явление, которое можно условно назвать «воображаемая аудитория». Оно заключается в том, что подросткам кажется, что за ними постоянно наблюдают и оценивают: как они говорят, что делают, во что одеты, как накрашены и т. п. Поэтому, даже собираясь выносить на улицу мусорное ведро, девочка-подросток будет одеваться так, как будто собирается предстать перед большой компанией.
Интересно, что фрагментарное восприятие своего телесного облика влияет и на то, как подростки видят окружающих. Они также воспринимаются ими фрагментарно. Поэтому часто младшие подростки судят об окружающих сверстниках или педагогах, основываясь на таком параметре, как внешняя привлекательность, могут преувеличивать те или иные дефекты их лица, фигуры, стиля одежды.