Play the kitten

- Джеймс Патрик Марч, если быть точным, - мужчина разжал кулак опущенной руки и протянул ладонь. Вайолет слегка прищурилась, словно не доверяла ему и опасалась даже знакомиться.

- Вайолет Хармон, - все же ответила на рукопожатие та, стараясь не заскулить от непривычно сильной мужской хватки, - новый сотрудник, - он молчал, лишь изучающе глядя на девушку пугающим взглядом иссиня-черных глаз. Взгляд был настолько непривычным, что Вайолет никак не могла понять, радуется ли этот человек или же замышляет какую-то пакость. Настолько двояким было впечатление. Он ничего не говорил, и девушка кашлянула, прочищая горло, - у тебя странный акцент, - продолжила та, дабы выйти на хоть какую-то беседу, - похож на тот, что у бостонских браминов был…

Мужчина на мгновение расширил глаза; один уголок губ потянулся вверх в усмешке.

- Знаешь, кто такие бостонские брамины? – с толикой нахальства спросил тот.

Вайолет как раз обводила взглядом помещение.

- Я из Бостона, - отстраненно откликнулась та, когда в поле зрения попал патефон. Вайолет мгновенно охнула, быстро обходя диван, словно бы забыв о присутствии в комнате еще одной живой души. Джеймс нахмурился, следя за ее движениями все тем же пустым, стеклянным взглядом. Резво присаживаясь у открытого комода девушка не могла захлопнуть разинутого рта. – Черт меня подери, это ведь His Master’s Voice сто второй модели! Где ты его взял, их уже лет пятьдесят не продают?! – в восхищении протянула девушка, придерживая волосы одной рукой, второй касаясь сверкающего звукоснимателя. Опустив голову чуть ниже Вайолет вновь ахнула, устраиваясь на полу возле внушительной стопки пластинок, - у тебя есть Джордж Гершвин? И Ориджинал Диксиленд Джаз Бэнд? – Вайолет перебирала ладошками потертые квадратные конверты, - и первые записи Бикса Байдерберка?! И Бенни Гудмен! – Вайолет в экстазе подняла взгляд на все это время внимательно разглядывающего ее обладателя всего этого сокровища. Он никак не мог понять, что чувствует по ее поводу. Она должна бояться его - все должны его бояться. А вместо этого она без спросу с нескрываемым наслаждением рассматривает его коллекцию пластинок, - да это же первая демо запись “Why don’t you do right” в фортепианной аранжировке! – Вайолет светилась. – Скажи, кому ты продал за все это душу?

Джеймс криво улыбнулся.

- Разбираешься в джазе?

Девушка усмехнулась, складывая пластинки в одну стопку и поднимаясь на ноги.

- Музыка, история, кино, литература. Все, что связано с тем веком. Давай, спроси меня о чем угодно, - мило улыбалась та. Джеймс с вызовом запрокинул голову, постояв так пару мгновений, словно обдумывая предложение, затем жестом указал девушке на диван. Вайолет покорно пересекла участок комнаты, плюхаясь на сидение.

- Ладно, простой вопрос. Когда началась Великая Депрессия? – с азартом улыбнулся тот, медленно продвигаясь до своего запаса выпивки, снимая стеклянную крышку с одного из графинов.

Вайолет с усмешкой развернулась к собеседнику. В приглушенном свете комнаты красиво переливался цвет ее сиявших, чуть спутанных волос.

- В 1929.

- Самый первый фильм ужасов?

- «Замок дьявола», 1896.

Джеймс вскинул брови, приоткрыв рот в полуулыбке, сосредоточенно разливая янтарную жидкость по стаканам. Как быстро она отвечает…

- Самая старая киностудия Штатов?

- Paramount Pictures.

Сжимая в руках стаканы Джеймс фривольной походочкой вернулся к креслу, протягивая один Вайолет. Та помотала головой.

- Я не пью.

Джеймс кинул взгляд, словно так и вопрошал «Правда? Да что ты говоришь» и театрально отставил стакан на кофейный столик, присаживаясь в кресло, закладывая ногу за ногу. Блеснула идеально начищенная обувная кожа.

- Режиссер «Носферату»? – продолжил тот своим убаюкивающим глубоким голосом. Вайолет кинула осуждающий взгляд, поджимая губы.

- Серьезно? – вскинула брови та. – Мурнау. Могу и актеров перечислить.

Марч прищурился, потягивая напиток.

- Что можешь сказать о Чаплине?

Девушка поиграла глазами, поглядев на потолок.

- Он умничка. Добился своего и стал первооткрывателем образа.

- А о Мэри Пикфорд?

- Хороша. Думаю, ее амплуа маленькой испуганной девочки продержалось за ней незаслуженно долго. Могли бы ей серьезные роли и раньше начать давать. Нравится, что она благотворительностью занималась.

Марч провел языком по нижней губе. Вайолет не могла припомнить и минуты, когда бы он переставал усмехаться. Все его жесты, движения были словно напоказ, он будто бы играл какую-то роль, но исполнял ее так умело, так профессионально, что Вайолет все меньше и меньше задавалась вопросом “Зачем ему костюм тридцатых годов и усы Аддамса?”

- А Рузвельт?

Вайолет чуть развернулась, надув щеки и выпустив воздух, подтягивая ноги на сидение, подпирая голову рукой, опуская локоть на спинку дивана.

- Всем президентам президент. Вывел страну из кризиса. При нем монополистический капитализм стал реальную прибыль получать, при этом Рузвельт умело балансировал между помощью рабочему классу и верхам. Я считаю это трудной затеей. Он также предложил «Экономический билль о правах». Жаль правда, что конгресс не принял его.

Марч скептически приподнял бровь.

- Думаешь, прописанные на бумажке законы как-нибудь изменили бы положение вещей в стране?

Вайолет хмыкнула.

- Ну вот еще! Просто людям приятно осознавать, что где-то числится перечень их прав, и им даже не столь важно, соблюдают ли эти самые права. Это вид психологического влияния на массы. При этом я все равно считаю, что Рузвельт старался во благо народа.

- Мы обожали его! - словно бы взбесившись вдруг заявил тот, с силой сжимая стакан. Клацнуло кольцо на мизинце о стекло.

- Мы? - нахмурившись переспросила девушка. Джеймс раздраженно закатил глаза.

- Американцы, - добавил тот. И вновь на его губах играла странная улыбка. Поди разберись, что она значила. Под пронзительным взглядом Вайолет чувствовала себя неуютно, но старалась держаться достойно собеседнику, не показывать своего смущения или растерянности. Если перед тобой сидит твой босс – или косвенный наниматель, в случае Вайолет – то ни в коем случае нельзя показывать своей слабости.

Марч чуть подался вперед, опираясь о подлокотник.

- Ну хорошо, а что ты думаешь о Рудольфо Валентино?

Вайолет сперва стушевалась, не ожидая столь резкого возвращения с темы политики обратно к актерам старого Голливуда.

- Посредственный актер. И внешность никакущая. Не понимаю, почему его все считали секс-символом, - убрала пальцами передние волосы на затылок та.

Джеймс выдал полуулыбочку, затем быстро осушил стакан, на аристократический манер отставляя мизинец с красивым перстнем, после чего опустил пустой стакан к нетронутому.

- Я более чем уверен, что мы найдем с тобой общий язык.

Польщенная, Вайолет никак не могла перестать изучать сидящего перед ней мужчину. Ее влекло к нему потому что он так жутко похож на Кита или это все из-за той коллекции пластинок? Безусловно, он был привлекателен. Пожалуй, единственное, чем он отличался от Кита, были глаза. Разрез, посадка, цвет - все идентично. Но у Кита глаза были добрые…

Марч улыбнулся, словно бы прочел ее мысли.

- Да ты прямо не можешь перестать разглядывать меня, - самодовольно подметил тот, откидываясь на спинку, закидывая руку назад. – Похожи, не правда ли?

- Сходство феноменальное, - на одном выдохе произнесла та, потирая лицо ладошкой. – Насколько вы близкие родственники?

Джеймс растянул губы в улыбочке, проходясь быстрым взглядом по оголенным ногам девушки.

- Не насколько, насколько может казаться. Между нами це-елые поколения, - нараспев протянул тот, играя глазами. Вайолет приняла ответ за шутку, а посему лишь улыбнулась, пожевывая губу. – Его отец – родственник моего брата, - подумав, продолжил тот. – Можешь считать, что Кит мой племянник, – Джеймс небрежно указал кистью на нетронутый стакан. – Уверена, что не хочешь выпить?