Страница 4 из 6
Через некоторое время, опомнившись от страха, она посмотрела на небо – там дивный небесный диакон с белоснежными крыльями держал в руке золотое кадило, из которого благовонный дым, расстилаясь над всей видимой землей, поднимался вверх, а в нем светлые души царевны Рипсимии и ее подруг в блистающих венцах восходили ко Господу.
– Господи! – с плачем воскликнула святая Нина. – Зачем Ты оставил меня здесь одну?
Небесный диакон повернул к ней свое лицо и сказал:
– Ты в еще большей славе будешь взята на небо, но не теперь. Встань и иди в северные горы, там зреет жатва великая, а жнецов нет.
Она встала и пошла, по-прежнему имея при себе только Евангелие и крест.
А вот что произошло в Армении после ее ухода. Через неделю после расправы с Рипсимией царь Тиридат с вельможами и воинами отправился на охоту, но еще в пути настигла его кара Божия. Он сделался как бы диким вепрем – пал на землю с коня, встал на четвереньки, глаза его налились кровью, а в углах рта появились клыки. И он забыл, что он человек. То же сделалось с вельможами, солдатами и всеми, кто был причастен к мучениям святых дев. Они стали терзать друг друга и бегать по полям в одежде, превратившейся в лохмотья. Но Господь, Который не до конца прогневается, ниже во век враждует (Пс. 102, 9), иногда карает людей ради их спасения.
Сестре Тиридата во сне явился Ангел Божий, который сказал:
– Царь будет спасен, если выйдет из ямы Григорий.
Она проснулась в большом удивлении: никто не считал Григория живым! Как можно было прожить в этой ужасной яме четырнадцать лет? Но она поехала в Артаксат, что близ Арарата, пришла к яме и окликнула:
– Григорий, ты жив?
– Милостью Бога моего жив! – донеслось оттуда.
Святого извлекли из ямы, омыли, одели и сказали, чтобы он делал все, что хочет, но чтобы царь был спасен. Григорий же сначала со слезами собрал тела замученных дев и с честью, с подобающими молитвами предал их земле, а над этим местом велел воздвигнуть христианский храм, что и было исполнено. Он вошел в этот храм и стал молить Бога об исцелении царя, вельмож и воинов.
И Господь вернул им человеческий образ и разум, все они пришли к святым мощам замученных дев и со слезами покаялись, а потом Григорий стал проповедовать им евангельские истины, веру Христову. Тиридат отправил его в Кесарию, где греческий Патриарх рукоположил его во епископа и дал ему пресвитеров. Вернувшись, епископ Григорий крестил царя и весь народ армянский. После того он удалился в пустыню и скончался в 335 году, то есть в том же, что и святая Нина. Царь же Тиридат стал начинателем всякого доброго дела у себя в стране, истинным христианином, равным инокам в благочестии и верности Христу.
Сокрушение богов
Было жаркое лето 310 года, начинался июнь месяц. Перед святой Ниной встали Джавахетские горы, упирающиеся в самое небо и покрытые на вершинах снегом и облаками. От них веяло холодом. Никогда не видела отроковица подобных гор и подумала даже, что это искушение от дьявола, бесовское видение… Она стала плакать и молиться, но снежные вершины не пропадали. «Как я пойду через такое страшное место? – сетовала она. – Найду ли столько сил? Господи! Возьми душу мою!» Она подложила под голову камень и уснула.
То ли уже проснувшись, то ли во сне – она не могла этого понять – увидела она вдруг Самого Иисуса Христа, стоящего возле нее, но не на земле, а на воздухе. Глядя на нее с безграничной любовью, Он протянул ей хартию и сказал:
– Нина! Неси этот свиток в город Мцхету. Ничего не бойся. Я подам тебе помощь во всем.
И Он стал невидим. А Нина развернула хартию и прочла восемь изречений на греческом языке:
«1. Аминь, глаголю вам: идеже аще проповедано будет Евангелие сие во всем мире, речется и еже сотвори сия, в память ея (Мф. 26, 13).
2. Несть мужеский пол, ни женский: еси бо вы едино есте о Христе Иисусе (Гал. 3, 28).
3. Глагола Иисус: не бойтеся: идите, возвестите братии Моей (Мф. 28, 10).
4. Иже вас приемлет, Мене приемлет: и иже приемлет Мене, приемлет Пославшаго Мя (Мф. 10, 40).
5. Аз бо дам вам уста и премудрость, ейже не возмогут противитися или отвещати еси противляющиися вам (Лк. 21, 15).
6. Егда же приведут вы на соборища и власти и владычества, не пецытеся, како или что отвещаете, или что речете: Святый бо Дух научит вы в той час, яже подобает рещи (Лк. 12, 11–12).
7. И не убойтеся от убивающих тело, души же не могущих убити (Мф. 10, 28).
8. Шедше убо научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, учаще их блюсти вся, елика заповедах вам: и се, Аз с вами есмь во вся дни до скончания века. Аминь (Мф. 28, 19–20)».
Стоя на коленях, святая Нина прочла хартию и стала молиться: «Владычице Богородице, приими моление недостойной рабы Твоей и помоги мне противостать коварствам рода человеческого! Повелением Сына Твоего и Бога нашего Иисуса Христа иду я в пределы жребия Твоего на благовестие святейшего имени Господня, – укрепи мои силы и помилуй народ, к которому я иду, ведь и за него пролил на Кресте пречистую кровь Свою Иисус Христос, Господь наш».
Однако не зная точного пути, Нина целый день шла по берегу бывшего здесь озера Параван и уже к ночи заметила рыбачий костер. Это были простые и добрые люди, которые, увидев молодую девицу в запыленной и оборванной одежде и с дорожным узелком, сжалились над ней, дали ей испеченной на углях рыбы и хлеба и потеснились у костра, так как ночь наступала холодная. Они говорили по-армянски, а Нина еще от старицы Ниофоры научилась понимать этот язык, и еще более в беседах с Рипсимией.
– Где находится город Мцхета? – спросила она.
– Из этого озера вытекает река Кура, – отвечал один из рыбаков. – Она рассекает горы, которые ты видишь, а там, за снежными вершинами на ее берегу и находится великая столица наших богов. Шестого августа будет большой праздник, со всех сторон стекутся в Мцхету люди поклониться великому Шоттану. А сейчас никто не идет туда. Лучше тебе подождать и пойти вместе со всеми. Поживи с нашими женами и дочерьми.
«Шестого августа… Это ведь Преображение Господне!» – ужаснулась святая Нина коварству дьявола, устроившего это совпадение. «Нет, не останусь здесь, пойду», – решила она.
Река Кура текла сначала на запад, потом поворачивала и, сделав огромную дугу, направлялась на восток. Этот путь на запад был неимоверно трудным. Скоро изорвались о камни ее сандалии, а потом покрылись ранами ноги, дорога то шла у самой реки, то поднималась над ней высоко, превращаясь почти в тропу, иногда нависающую над пропастью, в которую страшно было взглянуть. Над нею кружились хищные птицы, а ночью, когда она, дрожа от холода, молилась, поставив крест среди камней, слышала она вой диких зверей, – во тьме со всех сторон приближались к ней как бы горящие злобой глаза; это были демоны, которые не могли никак ей повредить, так как она была ограждена благодатью Господней и Покров Божией Матери был всегда над нею. И все же ей было страшно. Она была еще почти отроковица. Ей казалось, что она не вынесет ни усталости, ни голода, ни холода.
Много дней и ночей шла она. И когда силы ее наконец совсем иссякли, она увидела над Курой, на широком склоне горы, обширный город со стенами и башнями, сады вокруг него, овец, пасущихся у реки, услышала звук зурны, на которой играл пастух, сидящий на камне. Пастух сказал ей, что это город Урбниси, принадлежащий, как и Мцхета, как и все города и веси Иверии, царю Мириану, великому и сильному государю. Увидев ее израненные ноги, он посоветовал ей идти в еврейский квартал, где есть лекари. Евреи жили вне города, их дома были видны от реки. И вот святая Нина нашла у них приют. К ней, как к бедной страннице, отнеслись очень радушно и не отпустили ее до тех пор, пока не зажили все ее раны.
В конце июля множество жителей Урбниси собрались в праздничных одеждах на площади – кто верхом на коне, кто на осле, кто пеший, все с узлами и корзинами. На повозках были сложены бурдюки с вином, круги сыра, кувшины с медом и сметаной. Все это, а также целое стадо овец и коз предназначалось в жертву богам. Люди эти отправлялись в Мцхету на праздник, но нельзя сказать, что очень охотно. Те города и села, из которых шестого августа не было представителей во Мцхете, должны были платить большой выкуп, а иной раз подвергались и разорению. Святая Нина присоединилась к ним. В ночь на шестое они прибыли к слиянию Куры и Арагви, где располагалась Мцхета. Вблизи, над ущельем Армазис-Хеви, на одной из вершин горного кряжа Картли, возвышались главные идолы Иверии, поставленные здесь еще царем Фарнаозом в IV веке до Рождества Христова над могилою Картлоса, считавшегося родоначальником грузин. Этот Фарнаоз, спасший Иверию от полного разорения, изгнавший врагов, расширивший ее пределы, и сам похоронен здесь.