Нэлли

— Насолил ты не им, а себе и нам всем, — заметил матрос. — Теперь снова они поднимут на ноги здешнюю полицию и начнут доискиваться, что это за таинственный учитель с двумя учениками.

— Все равно эта старая карга навела бы справки во второй школе, — возразил канак.

— Ну, и что же из этого, пусть, себе наводила бы! Полиция не стала бы волноваться из-за того, что какой-то коммунист канак назвался учителем, — сказал Дик. — Наконец, ей было бы стыдно поднимать историю, так как стал бы известен случай с ее париком. Теперь же, наверное, обо всем случившемся офицер заявит губернатору.

— Не заявит, он завтра уезжает в Америку, — ответил Окалани.

— Кто его знает! Во всяком случае, вам дольше оставаться здесь невозможно, — сказал Дик Пете. — Я теперь свободный гражданин и могу ехать с вами.

— Как, вы бросили пароходную компанию? ~ спросили в один голос Петя и Нэлли.

— Не я бросил, а меня выбросили, — отвечал матрос.

— За что? — спросил Петя.

— За забастовку команды, которую я организовал во время последнего рейса из Японии сюда, — отвечал Дик. — Нас стали кормить такой падалью, что стало невмочь. На пароходе, между тем, имелся запас свежей провизии, и классные пассажиры объедались дорогами кушаньями в то время, когда мы голодали.

— Ну, а добились вы, чего хотели, этой забастовкой? — спросила Нэлли.

— Добиться-то добились, но зато по прибытии в Гонолулу тридцать человек были рассчитаны, а в их числе и я. Впрочем, для меня это вышло очень кстати.

— Значит, мы вместе едем в Японию? Спросил Петя.

— По всей вероятности, — отвечал Дик. — Но дело в том, что не так-то просто нам тронуться в путь!

— Почему? — не без тревоги спросила Нэлли.

— А потому, — отвечал Дик, — что вас никак нельзя посадить на пассажирский пароход. С вашими паспортами вы далеко не уедете, а для того, чтобы достать вам другие документы с чужими именами, нужно время.

— Да, кстати, — вспомнив, прибавил Дик, — мне сообщил Кеуа, что доктор Браун сегодня уезжает в Австралию, так как получил верные сведения, что Нэлли Келлингс находится в Сиднее.

Все громко рассмеялись.

— Как же все-таки вы решили насчет нашего отъезда? — спросил Вилли.

— Мы все тронемся в путь сегодня же ночью, — ответил Дик.

— Куда? — хором спросили Петя, Нэлли и Роза.

— Сейчас я вам скажу все по порядку. На «Игле» я встретил своего старого хозяина, — начал Дик. — Я долго плавал на его китобойном судне. Он даже обязан мне своей жизнью. Я вытащил его из, воды, когда во время неудачной охоты на кашалота он свалился за борт. С тех пор мы сделались большими приятелями со Стефансеном.

— Этот Стефансен — американец? — спросила Нэлли.

— Нет, он норвежец.

— Не коммунист ли он? — поинтересовался Петя.

— Нет, он не коммунист, он ученый биолог, это правда, но прежде всего он собственник, имеет свой пароход и любит нажить деньгу.

— А не опасно нам скрываться да его пароходе? — спросила негритянка.

— Если бы было опасно, то Дик нас бы туда не поместил, — сердито перебила ее Нэлли.

— Нет, Стефансен верный нам человек, — продолжал Дик, — Не раз этот норвежец оказывал услуги русским партийным товарищам, думая этим облегчить себе возможность со временем получить рыболовную концессию в северных водах Советской республики. Пока он надеется на это, мы вполне можем на него положиться.

— Но ведь не один Стефансен на пароходе? — заметил Петя.

— Команда его состоит все из наших ребят, я их всех до одного знаю. Капитан и его помощник вполне надежные люди, а о матросах и говорить нечего. Судовой врач— доктор Томсен— коммунист и мой большой друг.

— Так чего же лучше! — вскричал Петр.

— Только вот что: из своих вещей вы берите с собой лишь самое необходимое, а ваш тяжелый багаж Кеуа перешлет туда, куда мы ему укажем.

— А как же быть с моим аппаратом и пленками? Неужели мне так и не придется снять за всю дорогу ни одной картины? — спросил Петр.

— Аппараты вы возьмете с собой. Напротив, Стефансен вам предоставит все удобства для работы. Сюжетов для вас будет много. Только вот что: и вы, и Нэлли будете работать наравне со всеми, находящимися на пароходе. Вам Стефан-сен положит определенную ставку. Для Розы тоже будет работа.

Нэлли захлопала в ладоши.

— Наконец-то я буду опять зарабатывать себе деньги, — вскричала она.

— Вы, — стало-быть, все уже обсудили, с норвежцем? — спросил Петр;

— У нас с ним все решено. Мы наметили, себе завтрашний день для перевозки вас на его пароход, но выходит, что нам придется перебраться сегодня. Кстати, погода хмурится, и к ночи, вероятно, разразится буря. Здесь это редкое явление, и им нужно воспользоваться.

— Так я иду передать брату о вашем решении, — заявил Окалани.

— Да, поезжай сейчас же к Кеуа и скажи, чтобы он предупредил Стефансена,

— Куда же мы отправимся на этом пароходе? — спросила Нэлли,

— Прежде всего на остров Гаваи. Там вам некого опасаться.

С этими словами Дик взял свою фуражку и стал подниматься по лестнице.

XV. Бегство

Была бурная ночь.

Маленькую моторную лодку, в которой со своим багажом поместились путешественники, волны кидали, как щепку.

Кеуа, сидя на руле, управлял машиной, а Окалани и Дик находились на носу, зорко всматриваясь в даль.

Лодка неслась с быстротой чайки и, казалось, едва касалась морской поверхности. Только иногда она вдруг словно останавливалась и с треском врезывалась в огромные водяные валы, обдававшие пассажиров целым фонтаном брызг.

Петр и Нэлли, укутанные с головой в брезентовые плащи, молча сидели на дне кормовой части лодки. Сквозь непрерывный вой ветра, плеск волн и оглушительный треск мотора время от времени до их слуха долетали командные слова Окалани.

Этот опытный молодой моряк прекрасно знал все выходы из Жемчужной гавани, и на него можно было полагаться.

— Стой! — вдруг послышалась его команда.

— Что такое? — тревожно спросил брата Кеуа, выключая мотор,

— Слева показался таможенный катер, — спокойно отвечал Окаланин. — Держи правее, пусть себе проходит.

— Где ты увидел катер? Я ничего не могу разглядеть! — всматриваясь в темноту, спросил Дик.

— А он там, слева, видишь, огонек, — отвечал канак. — Если он нас заметил, то начнет освещать прожектором, и нам придется удирать. Мы от него, конечно, уйдем! В такую бурю он за нами все равно не угонится.

Была бурная ночь…

— Ну, теперь тихий ход, — скомандовал он брату.

Машина медленно заработала.

Прошло несколько томительных минут.

— Теперь давай полный ход и Лево руля! — раздалось с носа. — Не заметил, проклятый!

Нэлли крепко прижалась к Петру, но не решалась задавать вопросов. Оба они молчали. Негритянка, лежала возле них. Ее уже укачало. Треща мотором и как бы раскидывая в стороны черные гигантские волны, лодка снова понеслась в темноту. Погода свежела. Нэлли чувствовала сильную головную боль. Мучительная тошнота подступала к ее горлу, но она всеми силами крепилась, чтобы не показать своей слабости перед мужчинами.

— Ну, вот «Заря»! — сказал наконец Окалани.

— Как, неужели мы так долго были в пути? — с изумлением вскрикнул Петя.

Услышав это замечание юноши, Кеуа громко засмеялся.

— До зари еще далеко, — сказал он, — а вот наша «Заря» — Рудольфа Стефансена— перед нами,

— Лево на борт и меньше ход! — крикнул Окалани.

Петр и Нэлли заволновались. Поднявшись на сиденье, они теперь ясно увидели впереди два мерцающих огонька, будто подвешенные на черном, заволоченном тучами небе.

Откуда-то послышались голоса, и не успели опомниться юные путешественники, как лодка ткнулась в черный борт китобойного судна.

Яркой полосой белого света скользнул по лодке прожектор. Снова заработал мотор. С борта бросили концы, как называют моряки толстые просмоленные канаты. Дик и Окалани ухватились за них, стараясь подвести лодку к спущенному с парохода трапу.