Страница 12 из 21
Постепенно стали расходиться по домам, в спортзале секции заканчиваются и скоро всех начнут выгонять. Вдруг вернулся Крюк:
– На улице, в ж…пу пьяная Маринка Жаркова. Черт и Крокодил пытаются ее куда-то драть утащить, – выпалил он в дверях.
Черт с Геной Крокодилом учатся в нашей школе и живут у станции. Маринка – их одноклассница или с параллельного класса – на год младше меня. Черт, всегда сексуально озабоченный. «Слишком много слухов ходит о его домогательствах к девчонкам», – вспоминаю. Мою одноклассницу – Надьку Федорычеву из Дашкина поселка, отловив где-то на станции, Черт со своей компанией пытались трахнуть, но прохожие спугнули. Коренастый, неопрятный, с бледной нездоровой прыщавой кожей на лице и похотливой улыбочкой. Черт – одним словом! Как он не загремел по сто семнадцатой? (Из будущего я этого не помню про него).
Мы поспешили на улицу. У клуба, покачиваясь и держась за скамейку, стояла Маринка Жаркова с какой-то подругой. Из-под короткой зимней куртки свисала выбившаяся белая ночнушка.
– Уже штаны стаскивали, – догадался.
Рядом с ними стояли Черт с Геной. Черт что-то говорил Маринке. Она, похоже, ничего не соображала. Только пьяно улыбалась или набивала цену, считая, что кокетничает. Мне было все равно, что с ней будет. Оторва еще та! Многое про нее всем известно. Гена стоял, кивал и улыбался, слушая Черта. Крокодил – парень атлетически сложенный, высокий, в драке неплохой боец. Увидев подходящих нас, Черт прервался и досадливо поморщился. Я отозвал Гену в сторону и предупредил о возможной драке на танцах. Не хочется мне вписываться за интересы Дракона, тем более среди станционных много нормальных ребят. Бывало, нас поддерживали при разборках с городскими. Гена кивнул, не сказав ничего. Ладно, пусть сам решает. Я все, что мог, сделал. Будет драка, будем биться. Видя, что мы не вмешиваемся, Черт продолжил уговоры. Подошли еще несколько поселковых, среди них мои бывшие корешки из «бригады».
– Вот кто меня проводит! – пьяно воскликнула Маринка, протягивая руку к Славке Антонову. Аниська, со смазливым лицом и высоким ростом, всегда нравился девчонкам. Он, снисходительно улыбаясь, позволил Маринке ухватиться за себя, с видом превосходства кивнул всем и повел ее в сторону Маринкиного барака. Подруга, как корова пошла за ними. Переждав вал скабрезных шуток в их адрес, Черт с Геной потихоньку, как шакалы пошли за ними. (Вдруг и им перепадет чего).
Мне не очень хотелось общаться с Грузином, и мы с Ледневым, распрощавшись со своими, пошли домой. Серега жил в Белом доме.
Уже в постели подвожу итоги прошедшего дня. Доволен. Процесс пошел. Главное не сбавлять темпа. Незаметно засыпаю.
Третий день.
Утром, стеная и проклиная все и всех, собираюсь на зарядку. Кажется, не болят только лицевые мышцы.
– Спортсменом назывался! – ехидничаю про себя.
На стадионе стараюсь не снижать вчерашнего темпа. Разогревшись, тело уже не так болит, а бег по снегу дается легче. Может потому, что бегу по вчерашним следам? В разминку добавляю маховые движения ногами с шагом для растяжки.
В школе на математике я добросовестно пытаюсь вникнуть в преподаваемый материал, но постоянно ловлю себя, что постоянно уплываю мысленно. Если пытаюсь осознать алгебру, то пока обдумываю – отвлекаюсь и через некоторое время понимаю, что учительница ушла уже вперед. Я, не поняв сказанное, не понимаю о чем говориться сейчас. Мне всегда было легче учить по учебнику или записанному автоматически. А тут еще мысли всякие приходят, не связанные с алгеброй, что тоже мешает пониманию. Все-таки я – визуал. Смирившись с тем, что никогда не получалось учить уроки со слов преподавателя, успокоился и перестал слушать вообще. Дома прочитаю.
А вообще-то, правы в чем-то некоторые теоретики реформы образования. Многое, чему нас учат в школе – в жизни не пригодится и надо упрощать школьную программу. Например, если не думаешь связывать свою жизнь с математическими науками – зачем нам этот анализ? Также и с химией, физикой, литературой и другими предметами.
Вот хвалятся, что образование в СССР лучшее в мире. Может это и так. Мы выигрываем на международных школьных олимпиадах. А на студенческих уже на равных. А современных нобелевских лауреатов у СССР в науке почти нет.
В промышленности, новых технологиях, электронике мы отстаем от запада на годы, и разрыв все больше увеличивается. Да и то, что производит наша промышленность, особенно легкая не отличается ассортиментом и привлекательностью. Вот все и гоняются за импортом. Накормить свое население не можем. А дальше, все будет только хуже. Всем помогаем по всему миру, а апельсинов, бананов и других экзотических фруктов не видно.
Урожай собираем, а сохранить не можем. Хвалимся собранным урожаем, а сколько его дошло до потребителя – молчат. Может треть или половину сгноили. Поэтому зерно покупаем в Канаде и США. Фрукты покупаем в других странах. У матери осенью регулярная головная боль – куда девать часть дачного урожая? На семью много. А по стране? Конечно, никто не голодает, в холодильниках все есть. Но почему в провинции всем все приходится доставать, а не покупать в местных магазинах. Почему в кавказских республиках, в Прибалтике, в Белоруссии и на Украине живут значительно богаче, чем у нас в городе или соседних колхозах? Из послезнания – потому, что живут союзные республики за счет нас, моих родителей, родителей моих друзей и
одноклассников. В СССР, только РСФСР, Белоруссия (высокотехнологическая промышленность) и Азербайджан (нефть) – не дотационные республики. Да и Белоруссию поднимали всей страной до нынешнего уровня. Вот поэтому все в национальных республиках не зная, реального положения вещей, считают себя умнее, ловчее, умелей русских. А кто может сказать правду? Политика такая. Популярны лозунги: Украина – всесоюзная житница, Кавказ – всесоюзная здравница, Прибалтика – витрина СССР и так далее. А что делать?
Перекроить СССР, отменив деление по национальным республикам. Переделить страну на губернии (или придумать другое название) с областями. Поставить все регионы в равные условия. Может тогда в РСФСР поднимется уровень жизни, и на исконно русской территории будет жизнь привлекательнее, чем на какой-нибудь Украине или не хуже. Вот и не будет «парада суверенитетов» в девяностые годы, когда экономика рухнет вследствие преступного бездействия (застой) или преступных решений партийного руководства (Афганистан, безалкогольная компания) и ослабнут партийные скрепы.
За рубежом надо оказывать помощь тем странам, которые предоставили нам территорию под наши военные базы, или которые расплачивались бы своими товарами или полезными ископаемыми. И догмы социализма надо бы менять, а то и отменять.
От нынешней жизни молодежь бежит в большие города, где больше возможностей и лучше со снабжением. После окончания моего десятого класса школы из одноклассников в городе останутся единицы.
Надо вернуть сталинские артели, мелкую частную собственность в сельском хозяйстве, легкой промышленности, общепите, частную инициативу. В тяжелой промышленности ликвидировать уравниловку, заинтересовать всех от директора до уборщицы в сбыте качественной продукции, снижении издержек производства, повышении производительности труда.
Вот и урок закончился. Надо записать, что задают на дом. Неужели я такой тупой, что не могу понять алгебру на уроке. Все-таки я лучше усваиваю написанную информацию, чем на слух. Надо спросить у Фила, зачем он записывает за учительницей и все ли понимает, что она говорит.
Сегодня последним уроком физкультура – лыжи. Вспомнил, что Михалыч на прошлом уроке объявлял, чтобы принесли из дома свои лыжи. Вон в углу несколько пар стоят. Будет лыжная гонка на время. У кого не будет своих лыж, будет ставить рекорды на школьных дровах, которые называются лыжами. Лыжами я не увлекался, поэтому из старых детских лыж я уже вырос, а новые не собирался заводить. Пробегу и на дровах. Хотя у Михалыча вроде есть более нормальные лыжи (несколько пар с ботинками). Не достанутся и ладно.