Написано жизнью

Хиппи предпочитают останавливаться в четвёртой щели, а обычные отдыхающие в первой и во второй щелях, а к нам, в район третьей щели, стекается наиболее пестрая публика, самые разные неформалы. Меньше, чем в четвёртой щели хиппи, зато можно понаблюдать за сектантами, пообщаться с панками или кришнаитами.

Тоже интересная публика? - спросил Эдик.

Конечно, ответил Алексей Викторович. Сижу я как-то на пляже, отдыхаю. Подходит вежливый молодой парень. Разговорились. Оказалось, парень кришнаит, только что приехал сюда автостопом из Москвы. Кто-то сказал ему, что на Утрише можно жить совсем без денег: найти своих и стоять с ними, пока не надоест. Пожалел я голодного паренька. Оставалось у меня немного хлеба и пара пакетиков вермишели быстрого приготовления. Я предложил их пареньку. Он сердечно поблагодарил и отошел на место под деревьями, где оставил свои вещи. Сижу я, думаю, что у парня, скорее всего, нет даже воды, чтобы поставить отварить себе вермишель, да и очаг нужно делать, сухие ветки и щепки для костра собирать. Решил подойти к кришнаиту. "Пойдём, говорю, отварим твою вермишель". "А я её уже съел", отвечает. Хотя прошло всего-то не более двух минут. Можно, оказывается, живать сухую вермишель и быть довольным жизнью. Рассказываю эту историю обычным отдыхающим смеются над голодным кришнаитом, рассказываю зимовщикам или местным "аборигенам" сочувствуют голодному пареньку, понимают, как сильно он проголодался. Кришнаит этот познакомился здесь со своими, близкими ему по духу людьми и беззаботно жил с ними пару месяцев. Как и хиппи, кришнаитам легко жить с их философией: Бог дал хорошо, а не дал значит, не положено: либо не заслужил, либо всевышний посылает тебе очередное испытание.

Интересная у них философия, задумчиво сказал Эдик.

Я бы сказал позитивная, продолжил Алексей Викторович. И хиппи, и кришнаиты, да и многие сектанты умеют позитивно воспринимать мир и радоваться жизни. В этом их громадное преимущество. Ведь для счастья человеку нужно совсем немного, если, конечно, он умеет радоваться самым простым вещам.

Так вы всё же считаете, что стоит примкнуть к неформалам, чтобы радоваться жизни и стать счастливей? - поинтересовался Эдик.

Вовсе нет. Чтобы получать удовольствие от жизни, совсем необязательно становиться неформалом или, тем более, уходить в секту. Лучше всё же иметь стержень: крепкую семью, хорошее жилище и работу. А позитивно воспринимать мир можно научиться и самостоятельно.

Эдик с интересом слушал Алексея Викторовича, но решил немного поменять тему разговора:

Ко мне подходил тут какой-то парень кучерявый. Ходит голым, вперёд животом. Вина просил. Он тоже неформал?

Ах, этот! Знаем мы его. Ромой зовут. Это спившийся халявщик. Живёт здесь всё лето не первый уже год. Обходит стоянки, знакомится с отдыхающими и живёт за их счёт. Его и покормят, и выпить дадут. Он и некоторые другие постоянные жители Утриша научились жить на халяву, за счёт отдыхающих.

Как это? - спросил Эдик.

Я уже немного рассказывал тебе про Сашу. Но есть и более откровенные халявщики. Это общительные ребята, преимущественно молодёжь, как парни, так и девушки, их подружки. Особенно любезны халявщики с гостеприимными, щедрыми людьми, которые и покормят их, и стаканчик нальют. Увидев прибывающих отдыхающих, особенно если те везут с собой большое количество продуктов и спиртного, халявщики подходят к ним, знакомятся. Помогают иногда вновь прибывшим подобрать место для стоянки, донести вещи, рассказывают им об Утрише и его достопримечательностях, могут сводить на экскурсию по заказнику или предложить пресной воды. В общем, стараются произвести благоприятное впечатление. Отдыхающие чаще всего охотно общаются с новыми знакомыми, приглашают их к столу, выпивают с ними, одаривают "ништяками". "Ништяком" здесь называют продуктовый набор, который оставляют отъезжающие домой люди. Отдыхающие частенько привозят с собой больше продуктов, чем могут употребить во время отдыха и излишки отдают знакомым.

Сами халявщики, как правило, ребята безобидные, продолжил свой рассказ Алексей Викторович после небольшой паузы, откровенно не требуют, чтобы их накормили, напоили и оставили им продукты. Если видят, что не хотят с ними общаться, не хотят их кормить не пристают и не настаивают, но стараются "внедриться" в компанию, если видят, что намечается хорошее застолье. Просто подходят к садящимся кушать людям с самыми разными вопросами, предложениями или пожеланиями и остаются, если их не просят уйти. Голодные халявщики могут, конечно, попросить кусочек хлеба, огурчик или тарелку супа, намекнуть, что не ели несколько дней, но чаще покушать им предлагают сами отдыхающие. Так и живут здесь халявщики всё лето без денег и без забот. И даже запасы делать умудряются. Подходят к собирающимся отъезжать людям и спрашивают, не остались ли у них ненужные продукты. Частенько продукты остаются и их дарят халявщикам. Заполучив очередной "ништяк", часть крупы и некоторые консервы халявщики могут приберечь до трудных времен, когда уедут добрые отдыхающие и некому будет их покормить.

Так халявщики к зиме готовятся, - сказал Эдик.

В зимнее время многие халявщики уезжают всё же отсюда в надежде переждать холода. Некоторые едут на родину, на побывку домой, а некоторые предпочитают "путешествовать". Не имеющие денег халявщики ездят обычно автостопом. При этом "путешественники" даже и не думают работать. Они научились и в своих поездках жить за счёт утришских отдыхающих. Отдыхающие частенько оставляют своим новым, общительным знакомым телефоны и адреса. И вдруг зимой раздаётся звонок: "Здравствуй, Лёша! Помнишь, летом мы с тобой познакомились на Утрише? Мы как раз в твоём городе. Можно к тебе зайти?" Кто же не пригласит в гости, кто же не захочет вспомнить счастливые летние денёчки? И пригласят, и покормят, и пожить разрешат, если, конечно, условия позволяют. Так и живут бродяги, пока не начинают надоедать хозяевам. Потом, конечно, утришских бездельников вежливо просят удалиться, но они не возражают. Едут автостопом, иногда на перекладных электричках дальше, "по списку", в другой город, к очередным знакомым. У "путешественников" всегда есть несколько адресов про запас. А уже в апреле, когда солнышко начинает припекать, когда появляются первые отдыхающие пора возвращаться домой, на Утриш. Здесь уже тепло, можно загорать, купаться, ходить без одежды.

Такая жизнь халявщиков вполне устраивает, философски заметил Эдик.

Конечно, сказал Алексей Викторович. У этой публики нет желания остепениться, найти работу, завести семью. Они наслаждаются своей свободой и независимостью. Таким вот образом реализуя глубочайшую потребность человека быть полностью свободным. Свободным от работы, семьи, каких-то обязательств.

А почему Рома так не любит вас? - спросил Эдик.

А за что нас любить? Мы эту публику хорошо знаем. Гоняем наиболее наглых и шумных из них. Этот твой знакомый Рома весьма наглый тип. Я его по прошлому году запомнил. А в этот раз он опять попытался было внедриться к нам, не узнал сразу нас со Славой. Увидел, что мы с вещами пришли, думал: спиртное принесли. Подходит ко мне, Слава как раз к морю спустился спрашивает, что выпить есть. Я ему говорю: "Ты что меня не помнишь?" "Нет", отвечает. "Я ж тебя в прошлом году от смерти спас!" "Это как?" "А ты вспомни, как в прошлом году товарищ мой брёвна на пляже раскидывал, а ты пытался возражать. Если б не я, проломил бы мой друг тебе череп". Вспомнил нас Рома, сразу отошёл, больше к нам не суётся.

А серьёзный у вас конфликт был? - спросил Эдик.

Не слишком. Слава, правда, немного в прошлом году побуянил. Стала молодёжь по ночам на пляже собираться, прямо напротив наших палаток костёр жечь. Сидят всю ночь у костра, барабанят, матом ругаются, песни дурацкие орут. Слава попросил было вежливо жечь костёр в другом месте, так его послали подальше. Вот и рассвирепел человек. Выскочил, воды морской набрал, костёр затушил, брёвна в воду покидал, тех, кто пытался возражать, матом обложил. Лихо у него получилось. Я наблюдал. Брёвна на костёр по два человека с трудом из леса тащили. Тяжёлые. А он в одиночку: хвать бревно и в море. Эффект устрашения получился замечательный. Тут и я подошёл товарища поддержать. А этот, который Рома, что-то недоброе пытался Славе под руку сказать. Вот и рванул было Славик к нему. Хорошо, я за руку товарища схватил, удержал. Череп, конечно, он Роме не проломил бы, но кинуть человека в море вслед за брёвнами мог бы вполне. Теперь Рома и другие попрошайки нас побаиваются, обходят стороной.