Страница 82 из 105
— Я горжусь, — прорыдала она, сердце переполнилось эмоциями к этому мужчине, который через многое прошел, но нашел в себе мужество и силу, чтобы изменить свою жизнь к лучшему. — Я уже тобой горжусь. И не могла бы гордиться сильней, Холден.
— Завтра я записываюсь в Корпус морской пехоты, Гриз.
Она внимательно посмотрела на него. Вступить в вооруженные силы — было довольно смелым и судьбоносным решением, но она видела по его лицу, как много это для него значит. Каждой клеточкой своего тела она хотела, чтобы он знал, как сильно она им гордится, но одна нерешенная проблема не давала ей покоя, и она прошептала:
— Джемма…
Ласково улыбнувшись, он положил ладонь ей на щеку.
— Джемма не хочет, чтобы я был с тобой. Я и не буду. Но и с ней я не буду тоже. Я не могу сделать ее счастливой, а она не может сделать счастливым меня, потому что на всём белом свете мне нужна только одна женщина, и уж простите, но это не Джемма.
— Так что, пока она беременна, я буду держаться от тебя подальше — уеду в учебный лагерь новобранцев, потом в школу боевой подготовки. В ноябре у меня будет десять выходных дней, чтобы повидаться с ней и ребенком. Кроме того, она будет регулярно получать от меня деньги на все ее расходы. Она может оставаться в моей квартире, и я всегда буду исполнять свои обязательства перед ней и ребенком. Но как только этот ребенок родится, и я установлю свои родительские права…, — он впился в нее глазами, и выражение его лица стало жестким и непоколебимым. — Я приду за тобой, Гризельда Шредер. Будь уверена, я приду.
Когда она поняла его замысел, у нее по лицу потекли слезы. Он делал это не только для нее или своего ребенка, но и для них — чтобы они выдержали разлуку, и, в конце концов, по-настоящему начали жить вместе полноценной жизнью.
— Я действительно оставлю тебя завтра утром, мой ангел, но завтра — это ещё не конец. Я клянусь тебе всем тем, что я есть, и всем, чем когда-либо стану: завтра это только н-начало. Это первый день пути, который закончится тем, что мы будем вместе.
— Вместе, — тихо прорыдала она, не отрывая своих голубых глаз от его серых.
— Навеки, Гризельда. Как только ты станешь моей, я больше никогда тебя не отпущу.
— Я и так принадлежу тебе.
Он опустил голову и снова коснулся губами ее губ, сначала осторожно, затем настойчивее, уверенным движением его язык разомкнул ее губы и ворвался ей в рот. Она хотела развернуться к нему всем телом, но было слишком больно двигаться, поэтому просто запрокинула лицо вверх навстречу его поцелуям.
— И я всегда был твоим, — горячо прошептал он ей в губы. — С самого первого дня, как ты улыбнулась мне в коридоре Филманов, держа в руках синюю зубную щетку и с тревогой глядя на меня.
— Ты будешь мне писать? — спросила она.
Он поцеловал ее, затем привлек ее голову к своей груди.
— Я бы с удовольствием. Но это просто нечестно.
— Почему?
— Ты же писатель. Твои письма будут в десять раз лучше моих.
— Твои письма будут чудесными. Рассказывай мне о том, чем ты занимаешься, нравится ли тебе, чему учишься, с кем знакомишься. Я хочу знать все, Холден. Я не хочу ничего пропустить.
— И ты делай то же самое, — сказал он, в голосе чувствовалась уверенность и решительность, но любовь и надежда, наполнили его теплом. — Рассказывай мне все о Сабрине и Пруденс, и держи меня в курсе, как обстоят дела с Майиным пристрастием к «Твиззлерсам». Напиши мне, какой колледж ты выбрала, и присылай мне сказки, Гриз. Обещай, что ты будешь присылать мне сказки, которые я смогу читать перед сном. Принц Сумрак, Принцесса Луна, Миледи Звезда и Король Солнце. В итоге они ведь будут вместе, так ведь?
Она покачала головой, не желая выдавать всех секретов.
— Я буду тебе их присылать. Обещаю.
— А засыпая по ночам, — сказал он, разворачивая руку, которой обнимал ее за плечи, так, чтобы она увидела их инициалы. — Я буду держать пальцы на буквах. Всегда. Каждую ночь.
«Я тоже», — внимательно посмотрев на его татуировку, подумала Гризельда и решила сделать себе такую же, чтобы она тоже могла каждую ночь засыпать, держа руку на буквах.
— Гри, у нас всё получится, — произнес он.
— Я прыгаю, ты прыгаешь, — ответила она.
— Только на этот раз, — сказал он, прижимаясь губы к ее волосам. — Мы оба д-доберемся до берега.
Глава 33
Переезд в квартиру Маклелланов оказался проще, чем она ожидала. С помощью Майи, Маклелланы устроили так, что пока Гризельда еще восстанавливалась в больнице, все ее вещи упаковали в коробки и перевезли к ним. К тому времени, как она приехала в дом Маклелланов, все ее вещи были уже доставлены и заботливо разложены по местам, так что в их квартире она на самом деле почувствовала себя как дома.
Рано утром в понедельник Холден уехал от нее в Балтимор на встречу с лейтенантом Джонсом, и позже в этот же день послал ей короткое сообщение:
«Я набрал 105 баллов по ASVAB, это значит, что я могу пойти в артиллерию. В августе медкомиссия и присяга. (Это называется MEPS). Нам тоже нужна какая-нибудь аббревиатура. Как насчет БПТСЛТН? (прим. ASVAB — категория тестов по профессиональной подготовке для поступающих на военную службу в США; MEPS — пункт приема и оформления лиц на военную службу)».
Гризельда знала, что Холден очень волновался на счёт теста ASVAB, который проверяет способности потенциального морского пехотинца к определенным видам работы и является существенным фактором при назначении на должность. Поэтому, узнав, что он отлично справился, она испытала огромное облегчение и улыбнулась, лежа на больничной койке и глядя в телефон.
«Я так горжусь тобой, но ты уже и сам это знаешь. Что такое БПТСБЛТВ?»
Минутой позже на телефон пришло следующее сообщение:
«Безумно по тебе скучаю. Буду любить тебя вечно»
Прочитав это, она чуть не расплакалась и быстро набрала ответ.
«БПТСБЛТВ»
Это было почти неделю назад, и с тех пор она ничего о нем не слышала, поскольку они договорились прервать общение на следующие пару месяцев, пока Холден живет с Джеммой, а Гризельда обживается у Маклелланов. Это было её решение, которое он бесконечно уважал.
— Гриз, — произнёс он, лежа с ней на больничной койке в ночь перед своим отъездом. — Я хочу поговорить о ближайших месяцах.
— Нет, — ответила она. При мысли о долгой разлуке, что ждет их впереди, внутри у нее всё сжалось.
— Ангел, я не смогу видеться с тобой почти пять месяцев. Мы должны об этом поговорить.
— Прекрати, — проговорила она, зажмурив глаза и почувствовав, как бешено забилось ее сердце.
— Мы были в передрягах и похуже, но пережили это, — не сдавался он, обняв ее за плечи. — У нас всё будет хорошо.
— Меня это бесит, — сказала она. — Я только тебя нашла, а теперь снова теряю.
— Ты меня не потеряешь. Я твой.
«Вот только надолго ли?» — задумалась она. Два месяца он проведет дома в Западной Вирджинии, вместе с Джеммой. Потом присяга. Потом лагерь новобранцев. За это время так много всего может произойти.
— Можешь кое-что для меня сделать?
— Всё, что угодно, — ответил он.
Больше всего Гризельду беспокоила мысль о том, что он будет с Джеммой. Она была матерью его ребенка и жила у него в квартире. В непосредственной близости. А что, если через пару недель Холден решит дать ей еще один шанс? Гризельда была не в праве лишать его ребенка возможности обрести любящую, полноценную семью, но она бы не вынесла, почувствовав, как он отдаляется от нее, как тон его писем становится извиняющимся, а сообщения приходят все реже и реже. Всё это затянуло бы ее в глубокую депрессию, в то время как сейчас ей необходимо возвращаться к нормальной жизни, обживаться на новом месте, поступать в колледж, работать. Она чувствовала непреодолимое желание немного обособиться, защититься.
Она сделала глубокий вдох.
— Не пиши мне до своего отъезда в лагерь новобранцев.
— Ч-что?