Парчхан-ва

Калло подошёл и встал рядом с Игиной. Девушка неосознанно сжимала и теребила правой рукой браслет, оплетающий её левое запястье, - такой же точно браслет, разве что немного более широкий, красовался на правой руке принца. Он вспомнил, как Игине понравился этот обещанный им подарок – она вообще восторженно восхищалась красотой и изяществом всего, что видела во дворце, как, впрочем, и самим зданием, сливающимся с окружающими деревьями, словно вырастающим из них плавными изгибами арок.

Несколько дней, остававшиеся до прибытия Древних, Калло и Игина провели в беззаботных развлечениях, в ничего не значащих беседах, в обсуждении быта и уклада жизни Новых эльфов. Иногда она оставляла принца и проводила уютные вечера в компании короля: они вспоминали общее прошлое, а Калло грустил и тщетно пытался занять себя хоть чем-то. Но даже привычные в прошлом тренировки с любимым оружием не ладились у принца, если рядом не было его парчхан-ва. Лиго оказался прав: зависимость Калло от девушки отдавала нездоровой исступлённостью и надломленностью, он готов был ходить за Игиной, словно околдованный злыми чарами, и терял хорошее настроение, аппетит и само желание жить, если она отсутствовала слишком долго. Целители только головами качали и разводили руками: никакого колдовства не сковывало души принца, но от прежнего независимого и инициативного эльфа, похоже, остался лишь фасад.

Сейчас Калло находился рядом со ставшей ему необходимой как воздух человеческой девушкой, но она, не замечая ничего вокруг, пристально вглядывалась в изгиб улиц эльфийского поселения. Вот-вот должна была показаться торжественная процессия Древних, и на лице Игины было написано неподдельное волнение. Калло не понимал, почему, если предстоящая встреча так важна для неё, она не выказала желания дожидаться процессию на улице, в окружении выстроенных войск. Но Игина захотела остаться в своих покоях и сразу сообщила королю и его наследнику, что на первом официальном приветствии тоже присутствовать не желает. Внезапная робость? Непонятные сомнения? Желание отсрочить? Калло хотел и не мог сейчас понять свою парчхан-ва.

Он легко коснулся её плеч, подойдя сзади.

- Ты дрожишь! – в тихой реплике плескалось возмущение. Если Верховный Чародей вызывает в ней такие эмоции, то почему она отвергла предложение Калло сбежать вместе?

- Не очень хорошо себя чувствую. Голову разрывает от боли.

Принц озабоченно взглянул на Игину.

- Что случилось? Ты заболела? Или так сильно переживаешь?

- Ни то, ни другое, - с усилием отвечала она, на миг отведя взгляд от происходящего за окном и посмотрев в глаза эльфа. – Просто каждый раз… это выворачивает наизнанку.

Вдалеке показались фигуры первых всадников, и Калло решил, что более подробные расспросы он отложит на потом. Игина снова, не отрываясь, смотрела в окно. Публика во дворе застыла, а лучники, кажется, превратились в изваяния. В первых рядах верхом, конечно, ехала охрана. Много-много легко вооружённых воинов, каждый из которых являлся опытным убийцей и состоял на службе Магической Гильдии Древних: во время вылазок в другие миры чародеям почти всегда нужна была поддержка тех, кто умеет хорошо сражаться. На их лицах царили непроницаемая сосредоточенность и спокойствие, но горделивая манера держаться, взгляды, которые они кидали на ожидающих, наконец, богатство отделки их оружия и доспехов, - всё было проникнуто тем невыносимым духом самоуверенности, вседозволенности, холёной роскоши, который всюду привносили своим присутствием Древние.

Въехав на территорию двора, всадники неспеша растекались по периметру, дублируя построение отрядов Новых эльфов и прикрывая собой тех, кто подъезжал следом. Они обошли лишь придворных и местных магов, не закрывая им обзор. Когда охрана полностью повторила контур двора, в него въехали две строгие чёрные кареты, следующие параллельным курсом. Они различались лишь небольшими символами, изображёнными над створками дверей, но Калло не стал приглядываться к ним, ожидая, пока на его земли открыто ступят те, кто сейчас скрывался во чреве чёрных больших коробов. Проехав немного вперёд, возницы остановили лошадей, не позволив ни одной карете оказаться впереди другой.

Безмолвное напряжение затопило двор, словно налетевший порыв злого ветра, и Калло понял, что он тоже поддался всеобщему настроению мрачного опасливого ожидания, и сейчас его тело готово или сражаться, или бежать прочь, но не способно сделать ни шага. А когда раскрылись одновременно двери обеих карет, две сильные невидимые волны одна за другой окатили близлежащее пространство раньше, чем ноги прибывших гостей коснулись земли: одна яркая и давяще горячая, как солнце пустыни, а другая, следом, приятно ледяная и освежающая, словно вода лесной дикой реки. Проклятые Древние друг за другом распустили свои магические ауры, дотоле свёрнутые, будто представляясь и угрожая одновременно, – выверенным и согласованным дуэтом, выдававшим старую привычку, превратившуюся уже в традицию. Несколько вычурную, но, безусловно, эффектную.

Сошедший из дальней, по отношению к окну покоев Игины, кареты коротковолосый эльф обратился к собравшимся с официальным приветствием, подняв обе руки и словно призывая всех сейчас же обнять друг друга, – по его привычной к публичным выступлениям манере вести себя даже ребёнок признал бы в нём опытного жреца. Калло не пытался вслушаться в слабо доносившиеся с такого расстояния слова приветствия, он пожирал взглядом второго гостя: высокого и стройного, одетого в бордово-бежевую, расшитую золотом чародейскую робу до самой земли и с изумительным хвостом светло-персиковых волос до пят. В одной руке маг сжимал тонкий посох, сделанный словно из хрусталя и казавшийся хрупким, как тающая сосулька, – но на деле, насколько Калло было известно, этот артефакт аккумулировал силу всего магического Ордена Древних и, являясь непременным атрибутом власти любого Верховного Чародея, так же выполнял функцию очень и очень опасного оружия.

Принц пожирал глазами своего соперника, а тот рассеянно-отрешённо, почти нарочито скромно, смотрел в землю, полностью игнорируя окружающую толпу. Затем Илло перевёл взгляд на вещающего что-то Главного Жреца, и Калло заметил, как напряжённо сжаты его губы и какая нездоровая бледность заливает его лицо. Не успел он поделиться этим наблюдением со своей спутницей, как Верховный Чародей совершенно неожиданно, словно его окликнули, обернулся, поднял голову и бросил пристальный быстрый взгляд прямо в их окно, на Игину. Девушка вскрикнула и упала в обморок, смертельно побледнев. Калло тут же поймал её на руки, едва сдерживая слова проклятья в адрес мерзавца и того, что он только что сотворил с его парчхан-ва. Принц не сомневался, что подлый Древний намеренно ударил Игину своей магией, и только волнение за любимую удержало его от того, чтобы немедленно не спуститься вниз и не вцепиться в глотку этой твари.

Калло понёс девушку на постель, перед этим быстро ещё раз взглянув в окно, и убедился, что Верховный Чародей более не смотрит в их сторону и вновь сверлит взглядом землю двора. Принц нащупал пульс Игины, а затем позвал лекаря. Через минуту девушка пришла в себя от резкого запах соответствующих лечебных трав.

- Спасибо, но со мной всё в порядке, - отказалась она от лекарств. – Мне просто надо немного полежать.

- Что он сделал с тобой?! – с холодной яростью спросил Калло, как только целитель вышел.

Игина взглянула на принца, улыбаясь.

- Ничего. Успокойся, Калло. Илло страдает от первичного резонанса не меньше меня, я тебя уверяю. Просто он эльф, вы более выносливы, и общественное положение Главы Ордена обязывает его не показывать этого. Но при первой нашей встрече в очередном моём перерождении так происходит всегда. Нас стремительно притягивает, чем ближе, тем сильнее, и это иногда очень больно.

- Если это резонанс, то разве ты не можешь его контролировать?

- Это уже нечто большее, чем просто резонанс. Это магическое притяжение, которое ничем не остановить и не отменить, которому невозможно сопротивляться. Как стремительно сжимающаяся растянутая пружина, если вдруг отпустить её концы. Когда она сожмётся, система придёт в равновесие, и всё пройдёт. Просто каждый раз наша связь оживает именно так, ножом по живому.