Страница 143 из 150
- Это видно, - улыбнулась я, - у вас очень чисто и уютно, а ещё идя по улице можно косоглазие заработать, настолько вокруг красиво!
Виред польщёно улыбнулся.
- Вы неплохие ребята, если бы вы были сильны в том, чего нам не хватает, мы бы приняли вас с распростёртыми объятиями, но, сами понимаете, ни вам, ни нам выгоды от вашего обоснования здесь не будет. А сейчас пойдёмте, провожу вас к нашему художнику, господину Пантейро.
Пока мы шли по аккуратным чистым улочкам посёлка, Рейн выспрашивал у старосты поселения, которое, как оказалось, называется Санди, где могли бы пригодиться озвученные нами умения. Тот задумался и часть пути мы проделали молча. Местные теперь с нескрываемым интересом нас разглядывали. Ещё бы, рядом с их главой мы смотрелись как моськи против слона. Виред был выше двух метров ростом, косая сажень в плечах, видно, что и в поле работал, и в кузнице, соломенные волосы были выгоревшими на солнце, а походка не вальяжная, а степенная, и тем не менее, нам чуть ли не бежать за ним приходилось.
- Если только в Лисандри – столице земель. Там есть маги, которым могут пригодиться заготовки для амулетов. - наконец ответил спутник. - Если что, вот мой дом, - указал он на такой же, как и у односельчан терем. Вот это староста! И одет не дороже, чем остальные, и дом у него ничем не отличается, да и работает наравне с другими, не зря ж такие мышцы. Да и жители посёлка его уважают – каждый, мимо кого мы проходили, здоровался и почтительно наклонял голову, на что получал такой же ответ. Замечательный человек! - А вот и дом нашего уважаемого мастера. Его картины мы меняем на ткань. За один пейзаж нам дают по три рулона.
Я непонимающе взглянула на мага, но тот отмахнулся. Ладно, потом выспрошу. Но это же натуральный грабёж – за произведение искусства получать всего лишь три рулона ткани! Ой, а забор-то у него выкрашен в обычный коричневый цвет…
- А почему…? - начала было я, но Виред опередил.
- Тот забор был подарком дочери к свадьбе. Он и внутри всё оформлял. А дом всем посёлком строили! Туда как на ярмарку ходить можно – только на ярмарке столько картин можно увидеть. Ну, или в замках аристократов, но нам туда хода нет.
- Почему? - я нахмурилась.
- Э, малец, да ты совсем жизни не знаешь! Кто ж туда пустит обычного земледельца? Ещё когда герцог не обосновался окончательно в столице и наведывался в свои земли, мы могли раз в месяц прийти со своими жалобами на суд его светлости, и то нам слуги замка не давали свернуть в какой-нибудь коридор, а тех, кто пытался – выпроваживали, не дав озвучить свою проблему. А теперь и вовсе дворецкий с экономкой никого не привечают, большую часть слуг распустили, а жалование себе забирают. Столько людей по их милости лишились стабильного заработка и были вынуждены идти работать на поля!
Виред даже сплюнул с досады, а мне нестерпимо захотелось очутиться в замке. Но ничего, туда я ещё успею, причём не одна. Прихвачу папу и бабушку. Вот тогда посмотрим, кто у нас за десятерых будет поля за еду обрабатывать. Никогда не понимала таких людей, зачем наживаться за счёт других? Счастливее от подобного не становятся, а вот закон бумеранга никто не отменял. Неужели кому-то хочется потом быть разоблачённым и нести соответствующее наказание? Впрочем, это их выбор. Я же всегда стараюсь поступать так, чтобы потом мне ни перед кем стыдно не было. Но что-то я отвлеклась. Мы уже стояли на крыльце дома художника, а староста барабанил в его дверь.
- Пантейро, это я, Виред, открывай! К тебе почитатели таланта прибыли!
За дверью послышался грохот и отрывистые ругательства.
- Сколько раз просил не выламывать кулаком двери! И ладно бы один, так полпосёлка эти грешит! Вот за что мне такое наказание?! Уеду, ей богам уеду куда-нибудь в глушь!
Затем дверь понемногу начала раскрываться, являя за собой хозяина дома. Сухонький поджарый мужчина лет сорока пяти-пятидесяти, одетый в рубаху и штаны, скрывающиеся за заляпанным красками фартуком из чего-то, напоминающего клеёнку. Волосы тёмные, тронутые сединой, резкие черты лица, тонкие усики и ярко-голубые глаза.
Я с нескрываемым любопытством осматривала гений современности в художественном искусстве. Заметив столь пристальный интерес, мужчина смутился. Ага, значит не зазнайка, отлично! Хомяк, живущий у меня в душе уже потирал лапки, так как я планировала провести рекламную кампанию для этого мастера, в результате чего цена его работ взлетит до небес, а само поселение станет своеобразным туристическим центром. Надеюсь.
- Простите, - сконфужено пролепетал он, - проходите, пожалуйста, не часто мои работы оценивают проезжающие путники.
- Вы что? - поразилась я, - это же шедевр на заборе! Как расцветают цветы, а смена времён года… это бесподобно! Королевский дворец разве что будет достоин украсить свои стены Вашими работами!!!
Художник покраснел!!! Бог ты мой, да я за всю свою жизнь только раза три видела, как мужчины краснеют, а тут такое чудо! С каждым днём Арум мне нравится всё больше и больше!
- Вы мне льстите, молодой человек, - застенчиво промямлил он, - у меня не такие уж и выдающиеся способности…
- Не скромничайте, мастер! Подобных шедевров, мне кажется, мир ещё и не знал! Да Вы прославите своё поселение, поверьте мне! Я лично буду всем и каждому рассказывать о Вашем творчестве, так что рекомендую построить ещё пару таверн только с номерами и отдельное здание для Ваших работ. Только, умоляю, не спешите их продавать за любую цену в течение шести месяцев. Если Вашу выставку не посетит королевская чета за это время, тогда забудьте о моей просьбе, но не ранее. Обещаю, я сделаю всё возможное, лишь бы слава о Вашем таланте достигла столицы!