Страница 62 из 98
Даже известно какого. «Инквизитора».
Нужно заставить себя сесть за компьютер и, для начала, прочитать этот шедевр. В нем, наверняка, есть ключик к тому, как попасть в тот мир, и как из него выйти.
Я размазала слезы по щекам и подсела к ноуту.
Монитор сразу очнулся от сна. Передо мной услужливо раскрыли «вордовский» файл.
Похоже, я приняла единственно правильное решение за весь сегодняшний безумный день.
Навь. §5. Встреча
Давно ли я ощущал себя изгоем на уральской земле? А теперь я – глава Ордена.
Я уезжал отсюда с желанием стереть с лица земли жалкое, никчемное отродье людей. Я мечтал пробудить красную магическую расу, возродить великих магов, погибших вместе с Лемурией. И Москва приползла ко мне, точно побитый щенок!
Но я опять вернулся в Екатеринбург, точно жизнь водит меня по кругу. Изгнанный, презренный, выживший, победивший…
«Изгой». Я покатал это слово на языке. Мало кто помнит, что означает это слово. «Гой» в «Талмуде» – это не еврей, а любой другой человек, который, согласно учению, приравнивается к домашней скотине.
Изгой. То есть изгнанный из среды евреев, ставший одним из гоев, нелюдей… Как я сейчас.
Да, иногда я ловлю себя на мысли, что весь наш мир какой-то не совсем настоящий, он построен на игре слов, символов и понятий.
Вот и сейчас я просто играл в бисер. И не было в душе моей никаких эмоций. Я бесстрастно жонглировал словами и фактами, ничего из них не выводя.
Я ехал в трамвае по улице «Восьмого марта».
Машины двигались потоками. По тротуарам, рядами, навстречу друг другу, шли люди. И все это было хаотично, не то, что у муравьев. Забавно было следить за этим.
Люди… Как ни грустно, но все они непременно вписываются в общепризнанные типажи.
Вон идет банкир, расфуфыренный, точно министр, расталкивая всех пивным животом.
Вон суетятся поджарые жулики с угловатыми лицами и узловатыми фалангами пальцев.
Вон студенты, которые вечно кучкуются и щебечут, радуясь жизни и обсуждая жизненно важные вопросы, которые непременно попадут в экзаменационные билеты.
И буквально у каждого из всех этих людей на лице стоит несмываемая печать раздумий о тяжести жизни. Это не правда, будто нищие и бомжи счастливы. Их тоже гнетет несправедливая, по их мнению, социальная модель общества.
Я двигался в этом потоке глубоко несчастных людей, не доверяющих никому на свете, и чувствовал, что духовный мир планеты не просто гниет, а уже разлагается и смердит. Я не хотел спасать это человечество.
Попытаться построить новый мир – вот более высокая задача.
Вселенские потопы – это вчерашний день. Хотелось не просто уничтожить все живое, но непременно разбудить Ктулху. И усыпить заново.
В идеале стоило взорвать землю, и из ее осколков создать новый мир. А еще лучше: творить твердь из чистого космоса, чтобы ничто земное не подмешивалось в новую жизнь. Только вряд ли это сейчас у меня получится.
Впрочем, если посмотреть, что творится в мире, то великого дракона давно уже разбудили магррибские недоучки. И теперь нужно лишь раззадорить демона, чтобы он вышел и из себя, и из Тихого океана, и стер бы все с лица земли.
Собственно, развернувшаяся грызня Орденов за право обладания моей копией «Некрономикона» – это не битва идей добра и зла, как наивно полагают некоторые, это – очередной передел духовной власти.
И во главе нового мира должны стоять не циничные наследники Вольтера, не хранители тайн Тамплиеров, не Иезуиты и ни в коем случае не маги Ордена Трапеций. В мире нет такого духовного братства воинствующих монахов, которому можно доверить истинные знания сгинувших цивилизаций!
Я знал, откуда все пронюхали о моей находке. Это двурушник Даниил Иванович продает информацию направо и налево. Собственно, мне не зачем марать об него руки. Лучше знать в лицо личного Иудушку, нежели лишь предполагать, кто из свиты предаст тебя в последний момент.
И, потом, мне скоро понадобится «Рождественский поросенок». Я отдам Даньку на растерзание агентам «Руссикума».
В Европе до сих пор существуют пыточных дел мастера. Вот пусть его там и научат хорошим манерам! Даже смерть должна служить благу нашего дела! Так учил Чингисхан. Он ведь собственную гибель обернул на пользу роду и, умирая от рук заговорщиков, обеспечивал тем самым продвижение на трон любимого внука.
Но схватка за право обладания книгой и всеобщее предательство всех друг другом – все это будет завтра. А сейчас я ехал из второй штаб-квартиры, что мы разместили на «Ботанике», на свидание с величайшей в мире книгой. Это, конечно, звучит, забавно, но ведь это не просто какой-нибудь томик, а сам «Аль Азиф»!
Честно говоря, я не был до конца уверен, что найденная моими ребятами книга – легендарный «Вой ночных демонов» безумного Абдула Альхазреда.
Помощник Павла Александровича открывал книгу зла, и он передал, что она не на арабском, не на греческом, не на латыни и даже не на английском. То есть, если это – «Некрономикон», то, к сожалению, не один из семи главных списков, а лишь один из девяноста шести неуничтожимых, имеющих дефекты. Конечно, лучше иметь порченую копию, чем ничего, но так хотелось заполучить оригинал!
С другой стороны, сам Павел Александрович из целей личной безопасности книгу не смотрел, да и человек его, думаю, глянул и – бегом из комнаты. Жить-то всем хочется. Возможна ошибка. Но так хочется верить, что это именно та книга! Впрочем, в любом случае, ко мне в руки, несомненно, попал могущественный гримуар.
Открыть и прочитать заклятия, в то время, когда тринадцать магистров будут обливаться потом от панического страха – вот это станет хорошим уроком тем, кто еще не решил, под чье крыло ему стоит переметнуться!
Как бы там ни было, но я еще пока Великий Инквизитор – неуничтожимый, как «Некрономикон». Мы должны быть вместе, по одну сторону баррикад!
Кого губит книга? Слабых. Тех, кто не считает ее ровней себе, кто боится ползучего хаоса, текущего прямо с ее открытых страниц.
Вот Мишель не просто сунул в нее нос, но и воспользовался ее магией – и в итоге погиб. Не самая завидная доля для лучшего моего магистра. Со временем он мог претендовать занять место подле меня. Но его душу до дна выпила книга!
Интересно, Йог-Сототх и Йог-Азатотх сначала что-то показали ему, а потом довели до безумия?
Видел ли Мишель Ньярлатотепа? И если да, то, в каком именно облике? Он ведь был набожен, а ползучий хаос может напугать кого годно.
Они не нашли общего языка. Мишель стал рабом.
Что будет со мной, с человеческой половиной моей души? Она сгорит в пламени страданий или укроется страхом, точно броней?
Но, могло быть и так, что это вовсе не «Некрономикон».
А что если нашими ребятами обнаружена более древняя книга, не имеющая автора? Что тогда? Совладаю ли я с такой мощью, не стану ли я еще одним ее призрачным хранителем?
Кто кем воспользуется на самом деле? Не станут ли мной манипулировать те, что смотрят за нами с той стороны текста?
И кто вырвется со страниц? Сет или Тот? Или Тот, который не Сет.
Или просто великая пустота поглотит меня и растворит в себе, не дав вынырнуть по ту сторону реальности?
Возможно все.
Мифы и легенды – они все лживы, чтобы дерзкие умы, вроде меня, не лезли бы во мрак столетий, не тревожили бы саркофаги сгинувших цивилизаций.
Но я один из тех, кто никогда не может отказаться от своих исследований. Это все равно, что перестать дышать. Я живу, пока иду к цели!
Трамвай подъезжал к остановке. Я смотрел на купол цирка и думал, почему горожане так любят эти два строения: эту полусферу, похожую на черепаху, да мертвую недостроенную телебашню, торчащую тут же, в двух кварталах отсюда.
Зазвонил телефон:
– Все готово. Охрана внешняя и внутренняя. Алтарь освящен. Свечи горят. Ждем. – это был Павел Александрович.
Не нравился мне этот звонок. И голос Павла Александровича был напряжен, как будто он связан и сидит под дулом пистолета. Это могло быть лишь в одном случае, если мой личный Иудушка опередил меня, и уже захватил книгу, чтобы выгодно ее продать.