Страница 252 из 260
Вполне достаточно для существования. Позже он наестся досыта.
Он осторожно отошёл от входа в коридор, направляясь сквозь облака маслянистого пара к логову, которое устроил в заброшенном перерабатывающем зале.
Терпение являлось главным достоинством лучших охотников.
А Водан обладал им в избытке.
Он мог подождать, пока “Сперанца” достигнет Марса.
Блейлок сидел за рабочим столом в своих покоях и смотрел на Марс Вольта. Отражённый свет встроенных люменов и тёмно-красный блеск лакированной поверхности стал для него источником сильного замешательства после возвращения “Сперанцы” в имперское пространство.
Смерть Телока и необъяснимое исчезновение неизбежного катаклизма пространственно-временного оставили много тайн. Его отчёт генерал-фабрикатору содержал бесчисленные примеры неточной методологии и объяснений, испытывавших недостаток в любых непререкаемых фактах.
И архимагос Котов и Робаут Сюркуф оказались невыносимо неточными, повествуя о событиях на мостике, в которых они приняли участие. Котов рассказал Блейлоку о великой битве в инфосфере, богах знания, крепостном и Линье Тихон. И самым метафорическим из всего стал огромный золотой меч, который он ассоциировал с тем, что нёс Омниссия на Пакс Олимп.
Отчёт Сюркуфа относительно последней судьбы эльдаров оказался столь же полон гипербол и аллегорий. То, что имело место психическое событие, являлось несомненным, но рассказам вольного торговца о нитях и потенциальных вариантах будущего, которые соткала воедино ведьма, самое место было в палимпсестах писателя-фантаста улья.
Но самой большой загадкой являлось то, что он постоянно обнаруживал, что сидит перед Марс Вольта и водит кончиками пальцев по деревянной дощечке.
С тех пор, как они покинули Экснихлио, Блейлок пятнадцать раз оказывался за своим рабочим местом, но не помнил, каким образом попал сюда. После проверки катушек памяти он приходил к выводу, что занимался повседневными задачами, которые касались эксплуатации корабля. Затем без любых видимых пробелов или провалов во времени он уже сидел на этой скамье, а его пальцы подёргивались от идеомоторных реакций.
Каждый раз он боролся с желанием отодвинуть дощечку и поспешить в отдалённую часть корабля и с головой погрузиться в новую трудоёмкую работу.
И вот он снова здесь, сидит перед подарком магоса Альхазена и испытывает желание провести дощечкой по краям доски, где заманчиво мерцали комбинации квантовых рун, бинарные пары и благословенные ординальные числа.
Вытравленные на поверхности совершенные геометрические линии обманывали оптику, и Блейлок почувствовал, как его руки подвинули дощечку.
В прошлый раз, когда он воспользовался Марс Вольта, это позволило ему найти архимагоса Котова. Божественная воля Омниссии жила внутри него, поэтому, возможно, оказавшись в шестнадцатый раз у доски, пришло время увидеть, какое послание могло быть получено.
Блейлок двигал дощечку по доске, испытывая любопытное чувство освобождения, открывая одну букву за другой.
Сначала они казались бессмыслицей.
И затем они обрели смысл, но было слишком поздно, чтобы остановиться. Дощечка двигалась по собственной воле. Или скорее по чужой воле.
Т-И-Г-Р, Т-И-Г-Р.
Блейлок застыл на месте.
И оставался в таком состоянии девять часов.
Затем он поднял руку и посмотрел на неё. Поднял вторую.
Блейлок отошёл от рабочего места и начал осматриваться, словно впервые оказался в своих покоях.
– Да, – произнёс он. – Это подойдёт.
Об авторе
Грэм Макнилл написал больше романов Ереси Гора, чем любой автор Чёрной Библиотеки! Список его произведений включает “Дух Мщения”, бестселлеры по версии Нью-Йорк Таймс: “Тысяча Сынов” и повесть “Расколотое отражение”, изданную в антологии “Примархи”. Цикл Грэма про Ультрадесант повествует о капитане Уриэле Вентрисе и на данный момент насчитывает шесть романов и тесные связи с его же историями про Железных Воинов, роман “Железный шторм” является многолетним любимцем у поклонников Чёрной Библиотеки. Также он написал Марсианскую трилогию про Адептус Механикус. Для Warhammer он написал трилогию во Времени Легенд “Легенда о Зигмаре”, вторая часть которой получила в 2010 году Legend Award Дэвида Геммела, и антологию “Эльфы”. Родом из Шотландии, Грэм сейчас живёт и работает в Ноттингеме.
Глоссарий:
data-coil – инфокатушка
Dome of Autumn Twilight – купол Осенних Сумерек
NuBlack – НюБлэк
Pax Olympus – Пакс Олимп
Sightless Saint – Незрячий Святой
УЯЗВИМОСТЬ НУЛЕВОГО ДНЯ
Небо над кратером Бужье, замаранное следами войн тысячелетней давности, подернутое ядовитой дымкой и словно затуманенное тоской, напомнило Гидраку о дне, когда он осознал, что ненавидит Марс.
Ветер гнал пыльную бурю, насыщенную тоннами загрязненного марсианского шлака, волнами вздымающегося над дальней стороной кольцевого вала. Не позже, чем через час, металлические чешуйки опустятся в чашу кратера Бужье сухим, удушливым покровом.
Разумеется, у команды Гидрака имелись средства защиты, но ничто не могло с полной уверенностью предохранить их от коварной марсианской пыли. Хотя они с Авророй2 и облачились в талларнские пустынные комбинезоны и куфии песочного цвета, в последующие недели им придется вытаскивать из кожи друг друга острые частички металла.
Гидрак, стоявший на гребне вала из выброшенного грунта, поднес руку к оправе поляризационных очков, настраивая мультиспектральный обзор в попытке проникнуть взглядом за стену надвигающейся бури. Впрочем, он понимал, что это бессмысленное занятие – кузня Басири, мощный комплекс производственных зданий, никогда не прекращала работу, упорно разоряя окружающий ландшафт.
Конечно, всё, что сейчас видел Гидрак, представляло собой мутный, вишнево-красный ореол, светящийся на внутренней стороне очков. Триста километров пустоши, покрытой воронками, отделяло его от могучей кузни магоса Альхазена3, но, проведя немало времени за изучением пиктов, предоставленных Энариком (и уделив намного больше внимания детальным планам, которые Симокатта4 раздобыл в глубочайших слоях ноосферы), адепт не мог не воссоздавать в воображении жемчужные и нефритовые минареты, золотые башни и геодезические купола мануфакториумов Басири5.
Там, за стеной бури, в этом центре военной промышленности, днем и ночью трудились миллионы техножрецов, сервиторов и законтрактованных рабов, создавая бронетехнику Астра Милитарум и машины Легио Титаникус.
Не без труда преодолев крутой спуск с гребня, Гидрак направился по неровному дну воронки к временному лагерю. Его дыхание звучало затрудненно, и в этом стоило винить долгие часы, проведенные в подключении к когитатору, перебор со стимуляцией желез, нехватку сна и слишком серьезное нервное напряжение.
Гидрак знал, что он не в лучшей форме. Конечно, для адепта не составило бы труда воспользоваться своими навыками и заполучить достаточно средств для анатомических улучшений, перестраивающих тело, дюжины благодетельных омолаживающих процедур или операции, способной покончить с его стим-зависимостью.
Но Гидрак ничего не менял в себе, поскольку ему нравились мелкие напоминания о собственной человечности и постепенные изменения, говорящие о том, что жизнь конечна и стоит наслаждаться ею, пока есть время.
Помедлив, адепт осмотрел верхние отроги кратера, переключив визор на обнаружение человеческих невральных контуров. Никого не было видно, но Гидрак по-прежнему держал ладонь на обрезиненной рукояти плазменного пистолета типа «Ярость». На этом задании оружие не требовалось, но в пустошах между кузнями всегда существовала возможность встречи с какими-нибудь недружелюбными типами, а размер их лагеря вполне мог привлечь нежелательное внимание.