Веления рока

Девочка не успокаивалась, прижавшись к отцу, продолжала плакать, все ее худенькое тело под тоненьким платьицем судорожно вздрагивало. Бригадиру стало страшно от мыслей, которые минуту назад крутились в его голове. «Может, я уже спятил, – подумал он, – нормальный человек не стал бы так далеко заходить; решать, кому стоит жить, а кому не стоит, не с моими мозгами».

Он снова вытер дочке слезы, покачал ее из стороны в сторону, как грудного ребенка, погладил своей шершавой ладонью по голове и несколько раз повторил:

– Не плачь, не плачь, ангелочек мой золотой, ты ведь знаешь, что она пьяная, проспится и оклемается.

Это очень знакомое «проспится и оклемается» подействовало на девочку успокоительно, как заклинание, она втянула воздух, еще несколько раз всхлипнула и обессилено повисла на руках отца. Он подошел к мотоциклу, выкинул из коляски пыльные мешки, которые приготовил для дерки, усадил дочку на сиденье, поцеловал ее лобик и поехал к фельдшеру.

В стельку пьяная жена бригадира в грязном платье, с растрепанными волосами лежала на кровати и невнятно бормотала. Фельдшер, вежливая расторопная женщина, померив ей давление, вздохнула и недовольным голосом произнесла:

– Сто шестьдесят на девяносто.

– Что, опасно? – спросил бригадир.

– Ну, как сказать, – ответила фельдшер, делая укол, – для нее – норма, чего же еще ожидать-то? Спасибо, что сердце крепкое, у другого человека, наверное, уже и не выдержало бы.

Старшая дочь Даша стояла возле печи и смотрела на мать испуганными глазами.

– Она на полу лежала вся мокрая, посинела, я ее подняла на кровать.

Отец выслушал дочку, успокоил и велел собираться в школу, а сам уехал на ферму.

х х х

В половине пятого вечера животноводы собрались в красном уголке на политинформацию. Политинформации проводились на ферме каждую пятницу. Доярки расселись, как обычно, на первом ряду. Женщины со свинарника и сторож Жора – на заднем. Зоотехник, приехавший к этому моменту, и бригадир – на стульях в центре, а Семен присоседился к Жоре, возле двери. Большеголовый политинформатор Леонид Петрович Легезин, выжидавший за столом нужное время, отвел взгляд от окна.

– Накрапывает как будто.

Затем он сосредоточенно протер носовым платком очки, провел им по лысине, разложил перед собой бумажки и начал речь.

Женщины, имея тайну относительно Семена, с удовольствием перешептывались и время от времени хихикали. Строго сжав губы, политинформатор повернул голову в их сторону, посмотрел весьма внушительно, – как человек, которого отвлекают от очень важного дела. Все замолкли, и он отчетливо произнес:

– Труженики нашего района с большой энергией и настойчивостью творчески работают над претворением в жизнь решений двадцать шестого съезда партии, последующих Пленумов ЦК КПСС. Они добились значительного роста производства сельскохозяйственной продукции полеводства и животноводства, повысили ее качество. – Он сделал паузу, оглядел притихших женщин. Они сидели смирно, как примерные ученики на уроке. Удовлетворившись обстановкой, политинформатор продолжил беседу твердым голосом, с особым выражением лица, с восторженным вниманием к собственным словам: – Инспекция по закупкам и качеству сельхозпродуктов приняла от хозяйств района расчеты на выполнение годовых планов по производству мяса и молока. Они показывают, что текущий год должен завершиться успешно. Оптимизм вселяют цифры: план девяти месяцев по производству мяса район перевыполнил на 457 тонн… Но успех не должен стать поводом для ослабления усилий, ведь за два года одиннадцатой пятилетки район задолжал государству 652 тонны молока.

Уведомив животноводов, что им необходимо погасить задолженность, он объяснил, как этого добиться. Снова сделав паузу, во время которой придвинул поближе к глазам шпаргалку, стал информировать их об итогах социалистического соревнования. Сказал о том, что первенство в соцсоревновании прочно удерживает коллектив животноводов винсовхоза «Топилинский», возглавляемый бригадиром И.В.Борисовым, и назвал цифры. Перечислил занявших второе и третье места и тоже назвал цифры. Затем перечислил с десяток фамилий и инициалов доярок, свинарок и птичниц, которые уверенно лидируют, при этом осведомил, поскольку килограммов и при каких обязательствах каждая из них получила молока на фуражную корову, какие у них среднесуточные привесы мяса и какое количество яиц на курицу-несушку. Потом он завел речь о грустном, то есть о совхозах и тружениках, показатели которых «к сожалению» не радуют. Закончив с этим делом, сменил интонацию и стал убеждать всех, что страна ждет от каждого работника самоотверженного труда:

– Приумножать все то, что достигнуто за годы советской власти, 66-летие которой мы недавно отметили, сделать родную родину еще богаче и прекрасней – в этом видят Коммунистическая партия и весь советский народ свой высокий патриотический и интернациональный долг. Необходимо развивать социалистическое соревнование под девизом: «Каждой ферме – высокую эффективность и качество продукции»; прилагать максимум усилий, чтобы в третьем, сердцевинном, году ХI пятилетки, среди вашего коллектива не было ни одного отстающего работника.

Животноводы слушали молча, и никто возражать ему не собирался. Все равно для неоспоримости своего суждения политинформатор сослался на авторитет:

– Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР товарищ Юрий Владимирович Андропов, выступая на ноябрьском пленуме ЦК КПСС, сказал…

Как ни привыкай к раннему подъему, суточные циклические колебания интенсивности и характера биологических процессов не проведешь. Организм сопротивляется. Семен все ближе и ближе прислонялся к Жоре, голова его низко опустилась, и он задремал. До слуха его доносилось отдаленно, что труженики сельского хозяйства нашего района обратились ко всем животноводам области с предложением соревноваться …

х х х

Почувствовав, что вот-вот может захрапеть, Семен встал, легонько приоткрыл дверь и вышмыгнул на улицу. Сладко потянувшись, он сходил в коровник, взял вилы и бросил кобыле сена. Покурил, вернулся в коровник и занялся делом. Поработав там, вышел снова покурить и столкнулся с политинформатором. С чувством выполненного долга тот обходил скотный двор и осматривал его хозяйским глазом, таким, каким обычно смотрят на чужую вещь, оставленную без надзора. Семен с подозрением относился к этим повадкам политинформатора, ему все казалось, что тот хочет чего-то украсть. Политинформатор, с деланной обеспокоенностью покосившись на ржавые тракторные тележки, кивнул в их сторону и, пошевелив губами, посетовал:

– Это еще можно восстановить, если приложить руки.

Семен взглянул на него и ответил матом. Политинформатор замешкался. Будучи интеллигентным человеком, сам он матом не ругался в присутствии посторонних, считал это неприличным. Обматерить скотину или, допустим, свою жену, если она по-хорошему не понимает, – это дело другое. А выражаться при людях культурному человеку не подобает. В зависимости от обстоятельств он запрещал сквернословить и другим. Но, зная Семена, не посмел сделать ему замечание, поэтому, намерившись сгладить неловкую ситуацию, решил просто побеседовать с ним. И не о политике, а так, о чем вздумается. А вздумалось ему рассказать о том, как он в своем дворе отлавливает собак.

– Куда идем, куда катимся, – начал он. – До черта развелось этих собак, и никто их не отстреливает. Я на них петлю ставлю. Попадется, за веревку потяну через перекладину, она и душится. – При этих словах он добродушно ухмыльнулся, мол, ничего в этом сложного нет. – Тут же их и закапываю, другой раз отвожу в лесополосу. Они в огороде троп наделали! Шныряют и шныряют! Этот алкаш, Сашка Комов, тоже завел собаку. Самому жрать нечего и ее не кормит. Она у него такая: бегает перед моим двором, лает и на дочку, и на жену, и на меня. А это забежала во двор и курицу разодрала. Я ее поймал, задушил и говорю ему: вот – твоя собака, вот – перья. Неделю назад соседскую собаку задушил, Верки Мешковой. Через два дня пошел к ней подстригаться, рассказал ей. Она говорит: «Это наша собака, а я смотрю, пропала, нету и нету». Ну, прости, говорю, ночью не видно, чья она.