Страница 19 из 52
Сокровенные желания?
Да, ее желания сокровенны, но до чего же она одинока. Хельга еле сдерживала подступающие слезы. Она презирала людей, жалеющих себя. Сердясь на свою слабость, она потянулась к выключателю и погасила свет.
Несколько минут она лежала в тусклом свете луны, проникающем через жалюзи, потом таблетки начали действовать, и она медленно погрузилась в тревожный сон.
Сон приснился ей, когда действие снотворного уже начало ослабевать. Ей снилась контора отца в Лозанне. Он сидел за своим письменным столом, высокий, худой, с суровым красивым лицом, а она стояла перед ним и рассказывала о Джексоне. Будучи блестящим юристом, отец тем не менее питал слабость к банальным изречениям. В этом сне он разговаривал с ней, но слова не удерживались в сознании. Она слышала лишь штампованные фразы: «что посеешь, то и пожнешь», «теряя на одном, выигрываешь на другом». Потом, наклонившись вперед, он отчетливо произнес: «Лучше нападать, чем защищаться».
Просыпаясь, Хельга все еще слышала его голос: «Всегда знай своего противника!» Окончательно стряхнув сон, Хельга открыла глаза. Видение было очень живым, и она огляделась по сторонам, не понимая, где находится. Потом вспомнила.
Сквозь прорези в затемненном окне проникало солнце. Хельга посмотрела на часы, стоявшие на ночном столике. Четверть девятого. Она лежала неподвижно и думала об отце. «Знай своего противника!» Сон восстановил ее жизненные силы, и голова стала ясной.
Хельга пролежала в постели до девяти, потом заказала по телефону кофе.
Она уже заканчивала свой туалет в ванной, когда послышался стук в дверь.
– Войдите...
Надев халат, Хельга вошла в гостиную в тот момент, когда Хинкль вкатывал сервировочный столик.
– Доброе утро, Хинкль, – сказала она, – какие новости?
– Мистер Рольф провел ночь спокойно, – ответил Хинкль, наливая кофе. – Доктор Беллами сегодня утром навестит его. Хельга приняла у него чашку.
– Вы смогли бы узнать для меня две вещи, Хинкль?
– Конечно, мадам.
– Мне нужно знать гостиничного детектива и мне также необходимо имя человека, который убирает у меня в номере.
Хинкль поднял брови, так он выражал свое изумление, однако невозмутимо сказал:
– Детектива зовут Том Хенесси, мадам. Уборщик – молодой метис, которого зовут Дик.
– Вы настоящий кладезь информации, дорогой Хинкль. Он внимательно посмотрел на нее:
– Что-нибудь случилось, мадам?
– Нет, ничего. Я считаю, что лучше знать людей, которые о тебе заботятся. – И она улыбнулась ему.
– Да, мадам. Вы вернетесь к ленчу?
– Не думаю. Я поем или внизу в ресторане, или в городе.
– Могу ли я быть вам еще чем-то полезен? Как ей хотелось рассказать этому надежному и доброму человеку о Джексоне. Она покачала головой.
– В шесть вечера принесите мне один из ваших чудесных коктейлей. Больше ничего не надо. Вы свободны и можете пойти развлечься, Хинкль.
– Благодарю, мадам, если я вам больше не нужен, я воспользуюсь этим.
После его ухода Хельга допила кофе, завершила свой туалет, потом зашла в номер Германа.
Улыбающаяся сестра Терли впустила ее в просторную гостиную.
– Я пришла поискать письмо, о котором так беспокоится муж. Как он?
– Набирается сил. Он хорошо провел ночь.
– Можно его повидать?
– Да. Я уверена, он будет рад вас видеть.
По спине Хельги пробежал холодок, но, собравшись с духом, она подошла к двери спальни.
Хельга остановилась на пороге спальни, глядя на мужа, лежащего в постели. У нее сжалось сердце.
Неужели эта развалина – могущественный Рольф, которому принадлежат миллионы, чей малейший жест приковывает всеобщее внимание, обладатель волшебного ключа, отворяющего все двери мира?
Похожее на оскаленный череп лицо казалось вылепленным из воска. Правая сторона рта отвисла, обнажая зубы, и слюна капала на полотенце, положенное поверх белой шелковой пижамы.
Бездействующая правая рука покоилась на подушке. Глаза, раньше неизменно холодные и колючие, теперь были безжизненны и походили на лужицы мутной воды.
Супруги уставились друг на друга.
Хельгу вновь пробрала дрожь, потом, повинуясь порыву жалости, она шагнула вперед, но резко остановилась, увидев, как вспыхнули его глаза.
Костлявый указательный палец, как штык пехотинца, указал на нее. Вялый рот искривился и непослушные губы произнесли: «Сухо».
Хельга догадалась, что это означало «шлюха».
– Мне очень жаль, – произнесла она охрипшим голосом. – Честное слово, жаль. Помоги нам бог обоим.
Его пальцы дернулись, словно отгоняя муху, глаза выразили дикую ненависть.
Содрогнувшись, Хельга отступила назад и закрыла за собой дверь. Некоторое время она стояла неподвижно, потом собралась с духом и подошла к столу.
Из кухни вышла сестра Терли.
– Это, наверное, было для вас ударом, миссис Рольф. Так печально.., такой замечательный человек.
– Да.
Хельга для вида посмотрела бумаги в ящиках стола, а толстая симпатичная медсестра стояла рядом и наблюдала за поисками.
– Здесь нет письма. Пожалуйста, скажите это мистеру Рольфу.
– Может быть, вы сами скажете, миссис Рольф. Странно, он так настаивал.
– Сейчас я не в состоянии снова видеть его, – Голос Хельги дрогнул. – Вы можете просто просмотреть все эти бумаги, сестра. Спросите у него, хочет ли он, чтобы вы это сделали.
Боясь расплакаться, Хельга отвернулась и быстро пошла по коридору к своему номеру.
Ей понадобилось несколько минут, чтобы справиться с волнением. Потом с характерным для нее умением все забывать, она выбросила из головы Германа и стала думать о Джексоне.
«Знай своего противника!» Первый шаг она сделает именно в этом направлении. Взяв картонку с надписью: «Комната, свободна, пожалуйста, обслужите!», она вышла из номера, повесила картонку на дверную ручку и спустилась на лифте.
Здесь она попросила вызвать такси и поехала в банк Нассау. Велев водителю ждать, она вышла, зашла в банк и договорилась, чтобы к следующему дню ей приготовили пятнадцать тысяч долларов. Выйдя из банка, Хельга заметила через улицу автомобильный салон. Над дверью висело броское объявление: