Зона отчуждения

Дорога оказалась прямой лишь относительно: вроде глазу изгиб незаметен, но если присмотреться, дальше двух-трёх арок в обе стороны не видно. Поэтому расстояние все считали шагами и арками. Восемнадцать, девятнадцать, двадцать… Вместо двадцать первой дорогу перегородила ещё одна полоса ельника, бетон аллеи превратился в утоптанную землю просеки. Вика остановилась, перекинула лямку автомата из походного положения в боевое и сняла оружие с предохранителя. Алексей покачал головой:

– Не надо. Лучше вообще бы убрать… Нет, всё-таки не стоит. Просто оставьте на предохранителе.

Антон, видя, как остальные возвращают оружие обратно в походное положение, попытался было возмутиться:

– С ума сошли! А если там…

И замолк. Сталкеры его даже не услышали. Просто зашагали вслед за Алексеем, будто четвёртого человека с ними не было вообще.

Вика принялась считать – вторая полоса леса протянулась ровно на семьдесят два её шага. А дальше… Сразу начинался спуск в неглубокую котловину, километр – полтора диаметром. По гребню её со всех сторон окружала плотная стена деревьев, дно было плоское и залито чем-то вроде серого бетона с зеленоватым отливом. Широкие красные дороги рисовали на бетонном блине пентаграмму, в вершинах которой стояли круглые здания. Точнее, лишь обрубки зданий. Сверху высоту каменных «пеньков» оценить было сложно, но навскидку не больше трёх – пяти этажей, а выше неровно щербятся прямоугольники строительных блоков. Шестая постройка в центре напоминала Останкинскую телебашню, тоже обкусанную сверху на уровне соседей.

– Лаборатория, – выдохнул Алексей. – Мать её, самая настоящая лаборатория.

– Не земная, – уточнила Вика. – Похоже, но ощущение чуждости… не знаю, как объяснить.

– Всё равно люди, – задумчиво потеребил бороду Василий. – Если фрески вспомнить. На коне сидел самый настоящий человек. Вот и говори потом о неповторимости жизни во Вселенной.

– По образу и подобию?.. – попытался съязвить Антон. Но осекся, умолк, так как понял, что его по-прежнему не слушают и не слышат.

От дорожки вниз спускалась лестница, тоже сильно изношенная временем. Некоторые ступени вконец раскрошились, поэтому идти пришлось медленно. Когда все четверо, наконец, спустились и подошли к ближним развалинам, солнце уже стояло в зените. Вика вопросительно посмотрела на Алексея и показала рукой на дверной проём: можно? Тот кивнул – да, там безопасно. Люди вошли. Внутри оказалось переплетение коридоров и комнат. В некоторых лежала труха и ржавые обломки пополам с битым стеклом, другие комнаты оказались пусты. На второй этаж подниматься не стали, хотя вся конструкция и выглядела достаточно крепко. Жалко было времени, да и лестницы в отличие от стен напор времени выдержали хуже.

Оказавшись снова на улице, Василий спросил:

– Куда дальше? Осматриваем периметр или?..

Алексей замотал головой.

– Нет. Нам к центральному. Я покажу куда.

Вблизи здание оказалось ещё больше похоже на главную телевизионную площадку России. Вика подумала, что даже большие полукруги входов один в один. А ещё раньше здесь тоже было стекло от порога до потолка, не зря мелкий песок под ногами вокруг башни так напоминал стеклянную крошку. Внутри весь первый этаж оказался единым холлом. Пустым, лишь в центре вокруг толстого столба обвивалась лестница наверх.

Едва переступив порог, Алексей предупредил:

– Мне не мешать. Что бы ни случилось.

Скинул рюкзак, положил сверху разгрузку и оружие. Потом снял ботинки и штормовку, подумав, вытянул из петель на поясе ремень и бросил поверх общей кучи. Дальше пошёл к лестнице босиком, лишь в одной рубахе и штанах. Около столба на секунду замер, потом решительно сделал движение вперёд и прижал ладонь к каменной поверхности.

Вика вскрикнула: Алексея охватили синие и зелёные молнии, почти скрыв за собой фигуру человека. Парень задёргался… что самое страшное – не издавая при этом ни звука.

– Лёша! – девушка попыталась кинуться к любимому и задёргалась в тисках железой хватки Василия. – Пусти!

– Тихо. Тихо, я сказал! Алексей же предупредил – не мешать. Он знает, что делает.

Вика замерла, чтобы хоть как-то успокоиться принялась одним глазом смотреть на часы, где секундная стрелка описывала круг за кругом. Молнии длились ровно две с половиной минуты. И лишь затем всё стихло, а Алексей, тихо охнув, повалился на пол. Из вроде монолитного столба выскочили и упали рядом четыре карточки, похожие на пластиковые банковские. Две синие и две красные. И только тогда Василий отпустил девушку.

– Лёша! Алексей! – Вика кинулась вперёд и схватила парню за руку. Холодную как лёд. – Лёшка!

– Тихо, – рядом уже оказался Василий. – Живой он. Видишь, дышит? Хоть и медленно. Видел я такое раз. Ему растирание и согреться. Только одной тёплой одеждой не обойдёшься. Костёр нужен. Я пока спирт достаю, а ты дуй за дровами.

– Какой костёр! – возмутился Антон, про которого все забыли. – Вы с ума сошли? Да на запах дыма сбежится зверьё со всей округи.

– Умолкни, – бросила Вика, на ходу расстёгивая разгрузку. Алексей сказал, что опасности нет, поэтому с собой можно взять только пистолет. А чем меньше груза, тем больше дров за раз получится унести. Да и до леса ещё бежать. – Значит так, Антон. Замер в дальнем углу и чтобы я тебя не видела и не слышала. Хоть раз начнёшь путаться под ногами – пристрелю без предупреждения.

И ринулась бегом в сторону ельника по периметру.

Алексей очнулся вечером, когда над деревьями остался виден лишь узенький багровый краешек солнца. Сел, сбросил с себя спальники, которыми его укрыли дополнительно. Опёрся на стену, ещё нетвёрдым взглядом посмотрел на игривое пламя костра, прохрипел:

– Автоматизированная система безопасности. Вот что это такое.

И закашлялся. Вика тут же подала ему чашку сваренного на чистом пеммикане бульона. Парень благодарно принял её двумя руками, выхлебал в один присест. Потом съел мясо. Оглядел остальных – сидевших напротив прямо перед костром Вику и Василия, расположившегося чуть в стороне Антона и слабым, но твёрдым голосом принялся рассказывать.

– Мы все ошиблись. Теорию параллельных миров можно считать доказанной. Всё это, – он обвёл рукой, – тоже кусок Земли. Только из другой Вселенной. Там…

Алексей ненадолго умолк, потёр лоб рукой и продолжил.

– Не знаю даже, как рассказать. Когда я коснулся рукой центральной колонны, то прямо в мозг получил информационный пакет. Слова, изображения. Представьте себе целую цивилизацию, основанную на способностях эсперов. Я так понял, что у нас способности проявились как побочный эффект купола, не зря же большинство эсперов родом из России и ближнего зарубежья. А там – чуть ли не каждый сотый, а может и больше. И не жалкие крохи возможностей, как у нас. Наше развитие построено на инженерной математике и физике, у них – биология, химия и биохимия. Вместо машин – кареты, запряжённые лошадьми, способными мчаться сутки подряд без остановки. Вместо сотовой связи – телепаты. Мы строим роботов – они конструируют живые существа под конкретную задачу. Не знаю, как описать. Не хватает слов.

Алексей снова закашлялся, Вика тут же дала новую кружку с горячим сладким чаем. Шикнула, когда Алексей попытался ограничиться парой глотков: «И так весь дрожишь». Заставила допить до конца, и лишь тогда Алексей возобновил рассказ.

– Похоже, в обоих мирах… Или Вселенных? Ну, в общем, и там, и там, начали эксперименты. Я не очень понял название, какая-то «Корпорация «Безграничное знание». Аналог нашей ТНК, я так думаю. В укромном углу построили лабораторию, как и у нас, попытались добраться до иных планет таким вот способом. Видимо, сработало навстречу друг другу.

– Ты сказал «автоматизированная система безопасности», – с волнением прошептала Вика.

– Да, – с грустью в голосе ответил Алексей. – У нас строят бункеры, у них по каким-то причинам самыми надёжными и защищёнными считались верхние этажи небоскрёбов. В момент перехода произошла катастрофа. Верхушки зданий разнесло вдребезги. Погибли главные специалисты, уничтожено оборудование. Уцелел лишь младший персонал и помощники из не обладающих способностями, – он потёр виски. – Представьте себе, какую они пережили катастрофу. Особенно когда поняли, что заперты. Видимо туман – это остаток энергии, а может осколки стенок между Вселенными. Не знаю, здешние учёные пытались выбраться, но я в их выкладках ничего не понял. А ещё у нас прошло два года, а под куполом – полтора столетия. Один из последних уцелевших создал маяк, который должен привлечь обладающего способностями, и вложил в тайник слепок своей памяти. Чтобы хоть как-то рассказать о том, что произошло. Они до последнего надеялись, что снаружи пробьются на помощь.