Страница 5 из 14
«Диоралит»! Эта мысль поразила Бонни, как молнией. Это лекарство рекламировали по телевизору, когда она год назад жила со сквоттерами, и у них был телевизор! Это лекарство дают младенцам и детям от поноса и тошноты! Бонни точно помнила. У нее было немного денег – полученные чаевые. Когда аптеки откроются, она купит «Диоралит», и Люси станет лучше. Настроение у Бонни улучшилось. Она посмотрела на мирно спящую дочку и почувствовала острый приступ любви и жалости. Бедная малышка, в который раз подумала она. Она заслуживает лучшего, но Бонни знала, что бездомная мать-одиночка вряд ли сможет ей это дать.
Стараясь не разбудить Люси, Бонни осторожно поднялась с дивана и уложила девочку в корзинку. Она тщательно накрыла ее одеялом, чтобы холод не проникал в колыбельку. В комнате стало очень холодно – стиральные машины давно не работали. Тут Бонни поняла, что сегодня им можно и не мерзнуть – можно не думать о счете за отопление: ведь она все равно не собирается его оплачивать. В последнюю ночь в квартире Айвена можно и согреться! Бонни подвинула электрический обогреватель в середину комнаты, поближе к себе и колыбельке, но не слишком близко, чтобы не обжечься и не повредить одежду. Она включила его, и спирали быстро покраснели. В комнате стало тепло. Бонни начала зевать, глаза ее закрылись. Она с ногами забралась на диван, спихнула пакет с подгузниками, свернулась клубочком, положив голову на груду одежды и заснула.
Проснулась она от плача Люси. Сквозь драные шторы Бонни увидела, что на улице светает.
– Черт! – выругалась она, садясь на диване. – Сколько времени?
Порывшись в сумке, она вытащила телефон. Господи! Семь утра! В тепле она заснула слишком крепко. Айвен придет через час, а то и раньше! Сердце у нее заколотилось.
Не обращая внимания на рыдающую в корзинке Люси, Бонни схватила пустую бутылочку и бросилась на кухню. Она наполнила чайник, сполоснула бутылочку «горячей» водой. Когда чайник вскипел, она вернулась в гостиную и, не обращая внимания на крики Люси, сменила ей подгузник. У девочки снова был понос – нужно найти аптеку как можно быстрее. Положив Люси в корзинку, Бонни бросилась на кухню, налила последнее молоко в бутылочку и согрела ее в кипящей воде. В гостиной она сунула соску в рот Люси и прислонила бутылочку к краю корзинки, чтобы девочка могла сосать, пока она будет собираться.
Бонни запихнула всю свою одежду, подгузники и полотенца в холщовую сумку, натянула куртку с капюшоном (пальто или чего-то более теплого у нее не было), застегнулась. Бонни бросилась в ванную, сходила в туалет, вымыла руки чуть теплой водой, взяла зубную щетку и рулон туалетной бумаги, вернулась в гостиную и запихала все это в сумку. Никаких туалетных принадлежностей и косметики у нее не было. Все это стоило очень дорого, а рисковать, чтобы украсть это, ей не хотелось. Она вполне могла прожить без мыла и макияжа.
На кухне Бонни собрала последние оставшиеся продукты – полпакета печенья, два йогурта и тюбик сырной пасты. Она не забыла прихватить чайную ложку из ящика, чтобы можно было съесть йогурт. Все это тоже отправилось в сумку. Сумка была так набита, что Бонни с трудом застегнула молнию. Она упаковала почти все. Осталась лишь грязная одежда Люси, но ее придется бросить. Для этого нет места, да и запах будет.
Бонни снова посмотрела на часы. Пятнадцать минут восьмого. Сердце у нее забилось еще чаще. Ей нужно быть очень осторожной, чтобы не наткнуться где-нибудь на Айвена. Каждое утро он приезжал на машине, но она не знала, с какой стороны. В последний раз окинув взглядом комнату, Бонни подхватила сумку и корзинку-колыбельку. Ее охватили смешанные чувства – здесь у них был кров над головой и хоть какие-то деньги. Бонни почувствовала острую боль в спине – в том месте, каким она ударилась о стиральную машину, когда Винс ее оттолкнул.
Открыв дверь, которая вела на лестницу, Бонни включила свет, вытащила на площадку корзинку с Люси и сумку, и закрыла дверь за собой. Она начала осторожно спускаться по лестнице. Внутри ее все сжималось от страха. Пройти можно было только через прачечную. Если Айвен вдруг приехал раньше – а он пару раз так делал, – пути к отступлению не будет. Задняя дверь наглухо закрыта для защиты от хулиганов. Свет, как обычно, погас, когда Бонни была на середине лестницы. Бонни очень осторожно спустилась по оставшимся ступенькам, вцепившись в корзинку и опираясь локтем на стену. У основания лестницы она нажала на выключатель и увидела дверь прачечной. Она открыла ее, вошла и закрыла за собой. Ни одна машина не работала. В помещении было очень тихо и холодно. Бонни двинулась к двери, не отрывая взгляда от окна, чтобы вовремя заметить появление Айвена. Сердце отчаянно колотилось в груди. Выглянув из окна, она открыла дверь. Колокольчик звякнул. Бонни вышла. Дверь с табличкой «Закрыто» захлопнулась за ней.
Глава третья
Тревоги
Морозный северо-восточный ветер продувал легкую одежду Бонни насквозь. Она направилась в город, и ей нужно было пройти около мили. Четкого плана у нее не было, но на улицах она была не новичком. Бонни отлично знала, что «Макдоналдс» на главной улице открывается в шесть утра, а многие такие заведения работают круглосуточно. Там всегда тепло, а если купить хоть что-то – пусть даже самое дешевое – и тихонько устроиться в углу, персонал обычно не обращает на тебя внимания. В прошлом году она так познакомилась с Джамилем. Он сел за соседний столик, и они разговорились. Узнав, что она ночует на улице, он пригласил ее в свою компанию сквоттеров, куда входили восемь человек – мужчины и женщины лет двадцати. Многие из них находились на соцобеспечении. У одной был четырехлетний ребенок. Тогда Бонни подумала, что ребенка не следует заставлять вести такую жизнь, что ему лучше было бы в приемной семье или социальном интернате. Но теперь, когда у нее появился собственный ребенок, все изменилось. Она готова была на все, лишь бы ребенок оставался с ней. Бонни прожила со сквоттерами два месяца и ушла, когда в ее жизни снова появился Винс. Шагая по направлению к городу, Бонни подумала, что тогда совершила серьезную ошибку. Люси проснулась и теперь смотрела на нее.
– Эй, у вас все в порядке? – рядом неожиданно раздался мужской голос.
Бонни от неожиданности остановилась и оглянулась. У тротуара остановилась полицейская машина. Офицер опустил стекло и смотрел прямо на нее, ожидая ответа.
– Да, все нормально, – ответила она, сразу же запаниковав.
– Рановато вы выбрались из дома с малышкой в такой холод, – продолжал офицер, поглядывая на корзинку Люси.
Бонни почувствовала знакомый приступ паники – паника охватывала ее всегда, когда приходилось иметь дело с полицией.
– Я еду в отпуск, – со слабой улыбкой сказала она, стараясь говорить спокойно.
По выражению лица полицейского она поняла, что он ей не верит – и это было понятно. Посреди зимы мало кто едет в отпуск, да и выглядела она не по-отпускному.
– Я еду к тете, – пояснила Бонни. – На несколько дней, пока муж в командировке.
Ложь была настолько глупой, что Бонни была уверена: полицейский ей не поверит. В открытом окне машины она видела ноги женщины-полицейского, сидевшей на пассажирском сиденье.
– А где живет ваша тетя? – спросил первый офицер.
– На противоположном конце города, – тут же ответила Бонни. – Не очень далеко.
Женщина-полицейский наклонилась, чтобы рассмотреть Бонни через окно.
– Сколько вашему малышу? – спросила она.
– Шесть месяцев.
– И он ваш?
– Конечно! Не волнуйтесь, мы недолго будем на улице. Как только подойдет автобус, мы уедем.
Бонни увидела, что первый офицер потянулся к ключам зажигания. Дурной знак. По опыту она знала, что, если он заглушит двигатель, ей будут задавать новые вопросы, а то и устроят проверку по компьютеру. Если бы не Люси, она могла бы сбежать, но сейчас эта дорога была отрезана. Как убежать от полиции с огромной сумкой и Люси в корзинке?