Новенькая

Карина завизжала от ужаса и швырнула в окно подушкой, затем она почувствовала жгучую боль груди и без чувств упала на пол.

Люси подбежала к ней, наверное, только через пять минут, заметив, что в плате слишком тихо. Зато вызвать врачей у нее была возможность куда быстрее, так что скоро рядом уже были все необходимые.

Девочка пришла в себя от резкого и непонятного запаха. На ее лице была кислородная маска, а сама она лежала в кровати.

– Анжела... она снова сделала это... она снова сделала это… – испуганно бормотала Карина.

- Никто ничего не делал, Вы просто переволновались, – лиц и голосов было слишком много, чтобы вычленить точно кого-то одного.

- Нет... она опасна для общества! Она демон!!! Не верьте ей! – Карина сорвала с лица маску и хотела бежать, но обнаружила, что ее руки и ноги привязаны к кровати. – Развяжите меня! Она убьет меня! Развяжите!

- Успокойтесь-успокойтесь, развяжем... Но о ком Вы говорите?

- О ней... она демон... она не человек... убейте ее! Она не то, чем кажется.. – Карина испуганно озиралась и дергалась.

- Ну-ну, давайте лучше по порядку. Кто. Почему. Что такого страшного сделал. Мы Вас выслушаем.

- Вы не понимаете! Она же может вернуться в любую минуту! – девочка уже была на грани, она не различала, где ложь, а где реальность.

- Конечно же нет, двери в больницу сейчас заперты. Окна закрыты, можем даже поднять ставни!

Карина немного начала приходить в себя, но все равно дергалась от каждого шороха. Она не хотела рассказывать про Анжелу, ибо ей просто никто не поверит, а сочтут психически больной.

- Карина! – сочли ее ненормальной или нет, а после такого приступа не впустить отца врачи все же не могли.

- НЕТ! Кто тебя впустил сюда? Уходи! Я не хочу тебя видеть! – Карина соскочила с кровати, благо ее уже развязали и отскочила к окну. – Не подходи! Предупреждаю, лучше не подходи!

- Карина... Неужели ты правда настолько меня теперь ненавидишь?.. Я только хотел знать, что с тобой все в порядке...

- Убирайся, прошу тебя... я не хочу тебя видеть... ты сделал мне больно... лучше уйди, или я выброшусь из окна!

- Я уйду... – он шагнул к двери. – Но так не может быть вечно...

Карина внезапно ощутила слабость в ногах, повалилась на пол и разрыдалась.

- Оставь меня уже в покое... лучше бы меня вообще не было на свете... – сейчас Ольшанская выглядела такой слабой, беспомощной и беззащитной, что у любого потекли бы слезы при одном взгляде на нее.

Тем более же, у родного отца...

- Я люблю тебя, даже если ты в это не веришь, – шепотом, с трудом проглотив комок в горле, произнес он. Но подойти сейчас все же было нельзя. Прочь, за дверь, будто действительно хватит сил отсюда уйти.

====== Глава 11. Решающий выбор ======

Дни шли за днями. Карина понемногу восстановилась после операции. Проблемы с дыханием уже ушли на второй план. Только вот с Крустом отношения девочка совсем не хотела налаживать. Она сторонилась его, пробегала мимо, стоило ему оказаться рядом, а то и вовсе делала вид, что его нет рядом с ней. Семен видел все это, и ему такой расклад вещей не нравился. Дочь сторонится родного отца. Он решил с ней поговорить. Причем очень серьезно.

Карине в тот день нездоровилось, болела голова, поэтому девочка прилегла полежать. На стук в дверь она лишь слабо ответила:

- Входите.

- Привет, – осторожно пройдя в комнату, начал Семен. Он принес с собой несколько поразительно желтых лимонов, хотя, следил за ними ровно настолько, что они могли упасть в любой момент. – Мы можем поговорить?

- О чем? – Карина еще не до конца проснулась после сна.

- Ну, не о самых, может, приятных, но очень серьезных вещах.

- Ты об этом... не надо... – Карина села на постели. – Почему тебя так это волнует? Можно подумать, что ты им сыном приходишься.

- Нет, я просто прихожусь тебе другом, – будто бы смутившись, заметил парень. – И еще, Круст мой учитель. В сравнении с Калашниковым – очень добрый...

– И что? Тебе – то какое дело до моего горя? Ну подумаешь, родного отца ненавижу, что такого? Любая на моем месте поступила бы также!

Вот поставь себя на мое место! Тебе было бы приятно, если б с тобой так обошлись, как со мной?

- Ну, знаешь, у меня была похожая ситуация... Когда мой отец вернул себе память. Какое-то время все вроде было как раньше. А нет – они развелись. И он женился на другой, и мама вышла за другого... Знаешь что, они не перестали меня после этого любить. А Круст тебя – тем более не сможет. И он для этого слишком хороший... И... И ты ведь тоже! В смысле... Я не думаю, что тебя кто-то смог бы разлюбить.

- Но ведь он предпочел другую женщину мне! – Карина готова была расплакаться, она вскочила с кровати и встала у двери. – Они тебя небось первого позвали на свадьбу, а меня наверняка нет! Конечно! Зачем родная дочь нужна на свадьбе? И без нее хорошо!

- Послушай, – но, все-таки уронив лимоны, Растяпкин нагнал ее и схватил за плечи. – Они еще не планировали саму свадьбу и до того, как ты примешь их, они и думать о ней не будут! Он пытался поговорить с тобой сразу, как только смог, и это не он мне сказал, я услышал!

Карина некоторое время молчала, опустив глаза в пол и о чем-то думала.

- Они места себе не находят... Екатерина Ивановна тоже... – тише прибавил Семен.

- А ей – то до меня какое дело? Я же не дочь ей, а чужой совсем человек, – удивилась Ольшанская.

- Пока она за тобой ухаживала – ты ведь была без сознания – она успела к тебе привязаться. А потом еще твой папа о тебе рассказывал. А потом еще вы и говорили с ней... Если бы ты ей не нравилась, она бы не согласилась стать частью вашей семьи. Или бы сейчас пыталась уговорить Круста забыть о тебе...

- Вот оно значит как, – Карина снова села на диван, задумавшись. Сидела она минут десять. Затем встала и решительно сказала:

- Хорошо! Скажи папе, пусть зайдет ко мне. У меня голова болит, я останусь в комнате. – И девочка снова легла в кровать. “Какая же я эгоистка! Что же на меня нашло? Ведь я так хочу, чтобы папа был счастлив, и у нас была семья... что же я наделала?! Что же я наделала?!”

Не прошло, наверное, и десяти минут, когда Круст оказался у дверей в ее комнату. Осторожно постучал. Он все еще помнил последнюю встречу с дочерью и немного волновался.

- Папа заходи, – отозвалась Карина и укрылась одеялом. Ее немного знобило.

- Здравствуй, милая, – он неуверенно вошел в комнату. Наклонился, чтобы поднять оставленные Растяпкиным фрукты и чуть укоризненно покачал головой. – Ты нехорошо себя чувствуешь?

- Присядь, пап. Надо поговорить, – сказала Карина. Круст сел и внимательно посмотрел на девочку. – Меня просто знобит немного и голова болит... я хочу сказать... прости меня... я вела себя, как последняя скотина... я ведь так хочу, чтобы ты был счастлив. Для меня важно твое счастье. Я пойму, если ты не любишь меня совсем. Я смирюсь с этим. Если ты ее любишь, женитесь на здоровье. А если только из-за меня, мне и так хорошо.

- Милая, я люблю вас обеих, – он протянул к ней руки, прося разрешения на объятия. – И если ты не против... Я буду счастлив обеих вас рядом и видеть. И ты вовсе не... Не виновата. Это было слишком неожиданной новостью, я должен был тебя подготовить к ней... Мир? – он мягко улыбнулся ей.

Карина слабо улыбнулась и нежно прижалась к нему, позволив обнять себя, бедняжка плакала от стыда. И как только она могла пойти против воли родного отца, который так ее любит?

Впрочем Круст ее вовсе не винил. По правде сказать, он просто был счастлив, что вся эта ситуация наконец разрешилась и разрешилась счастливо и почти безболезненно.

- Скоро мы заберем тебя домой.

- Вы уже знаете, где будете жить? – спросила девочка. – А что будет с Анжелой? Она так и останется одна?

- Разумеется, мы уже знаем. А вот в вопросе о том, где будет проходить свадьба – тебе придется нам помочь, – он поцеловал дочь в висок. – А Анжелу пока даже не нашли.