Страница 74 из 88
- Бабушка всё знала? И молчала…
- Она жила под гнётом этой тайны и преданностью перед родом. Ей было очень тяжело, но она дала клятву и была ей верна до конца. Я могу только предположить, что случилось в то время. Вы с Лео родились в один год с разницей в один день. – Маша подождала, пока её слова не будут осознаны Маратом. И, когда он кивнул в согласии, продолжила говорить. - Так вот, идея вас подменить видно пришла на ум или леди Мелиссе, или самому сэру Роберту. Но она заставила их действовать и они это совершили втайне от леди Мойры, но видно бабушка Роллана стала тому свидетельницей. Ей пришлось дать клятву молчания, ради сохранения рода. – Маша презрительно скривилась, прежде чем продолжить говорить. – Сэру Роберту и леди Мелиссе было наплевать на чувства леди Мойры и сэра Отто, им было важно сохранить своё дитя от проклятья рода! Своё! А на чужое, пусть даже от родной сестры, им было наплевать. Ты вспомни, как высокопарно сэр Роберт говорил о чести и преданности к родовой истории за свадебным столом. О какой чести он говорил, если сам…
Договорить Маша не смогла. Она вдруг поняла, что совершила ошибку, говоря о чести рода. Лицо Марата изменилось. Он стал строгим и задумчивым.
- А, что, если отец, то есть сэр Роберт, был прав? – Тихо спросил он, и от этих слов Маша «похолодела». – Видно, судьбе так угодно, что бы именно я, а не Лео, стал…
- Козлом отпущения вашего рода?! – Резко оборвала его Маша. – Значит, ты согласен принести себя в жертву родовому проклятию, что бы остальное семейство продолжило жить в богатстве, даже не вспоминая тебя?!
- Это мой долг не только перед ними, но ещё и перед многими тысяча людей, которые от нас зависят. – Марат встал и прошёлся по комнате. - Меня готовили к этому долгу с детства, и я смирился. Я был обласкан семьей и счастлив всю свою жизнь, и счастлив даже сейчас, смиренно принимая свою судьбу. Я должен вернуть им долг!
Маша вздохнула и в отчаянье откинулась на кровать. Она понимала, что разговор будет трудным, но и представить себе не могла, что её не поймут! А Марат отказывался понимать! И тут её желудок вновь предательски затрещал от голода.
Она резко встала с кровати и подошла к столику, на котором стояла ладья с бараньими тефтельками. Подвластная голоду, она взяла одну тефтелю и съела. Потом ещё одну и ещё одну… Она была в отчаянье, тело ее бессознательно поглощало пищу, а пальцы… пальцы её нащупали что-то твёрдое в фарфоровой ладье с едой. Она быстро достала эту вещь и в свете лампы обнаружила, что это был пластмассовый тюбик с губной помадой.
- Что это? – Невольно произнесла она и протянула тюбик Марату. – Я видела эту помаду на столике леди Ролланы в её комнате, когда ночью пробралась туда.
Марат схватил тюбик и открыл его со словами: - Зачем ты это сделала?
- Что бы сохранить бабушке жизнь. Заодно узнала, что Мия, змея такая, что, несмотря на то, что влюблена, способна ещё отравить и родного человека.
Трудно было понять, что привело Марата в ужас: слова, сказанные Машей, или текст записки, которую он обнаружил в тюбике из-под помады.
Прошла минута, прежде чем он заговорил.
- Так, что ты там говорила о Мии? Кого она хотела отравить?... Она влюблена?!
Маша подошла к Марату, взяла записку из его рук и прочитала: «Милые мои, боритесь за свою любовь и жизнь, несмотря ни на какие условности и проклятия. Ни какие деньги мира не нужны, если нет любви! Марат, послушай Машу и поверь ей. Я в неё верю. Ваша любящая бабушка Роллана».
«Ну, спасибо! – Мысленно восхитилась запиской Маша. – Как раз во время я тебя достала. Может эти слова немного «подхлестнут» тебя, Марат, и заставят включить мозги? Хорошо бы?».
- Твоя мнимая сестричка хотела отравить нашу любящую бабушку Роллану настойкой из болиголова, которая приносит мучения и длительную смерть. И только потому, что та, видите ли, не была согласна с нею, а поддержала мои пожелания. – Стараясь говорить спокойно, ответила Маша и протянула Марату записку. – Тебе предлагают верить мне. Так, ты веришь, или нет?
Марат стиснул зубы и кивнул.
- Я тебе верю, но тогда исчезнуть должен Леонард? А он знает, что нас подменили? Он знает, что является первенцем Рода Перро, что его отец сэр Роберт?
- Точного ответа я не знаю. Но, судя по тому, как он общается с сэром Робертом, я могу предположить, что знает. Поэтому он такой наглый и заносчивый. Он думает, что они обманули судьбу, принося тебя на закланье проклятью. Знаешь ли ты, как он поступил, встретив меня возле двери большого зала? Я была в свадебном платье, но это его не остановило. Он признался мне в любви. И, если бы рядом не стоял Фердинанд, он был готов броситься на меня со своими поцелуями. Его глаза горели огнём страсти и желания. Я даже испугалась.- Маша пыталась разжечь гнев с душе Марата, что бы он начал, хоть как-то, реагировать на обстоятельства. И это у не получилось. Он «ожил».
- Я могу его понять, но не могу … простить. - Заговорил он. Голос его стал твёрдым и возмущённым. – Он обещал мне, что позаботится о тебе и отправит на Родину в Россию, обеспечив всем необходимым, а он…
- Он «положил глаз» на твою жену. – Громко добавила своё слово Маша. – Он тебя обманул. От никуда меня не отправит, а возьмёт силой и женится на мне, даже, если я буду сопротивляться. Меня никто не защитит. Единственно, кто это может сделать, это ты.
Марат резко обнял её и притянул в себе на грудь. Маша обняла его голый торс и нежно поцеловала в основание шеи.
- Не отдавай меня ему.
- Но как? Как я могу это сделать? Мы уже здесь, да и родовое проклятье…
- Оно подождёт. – Твёрдо сказала Маша и вновь услышала «призыв» своего желудка. – Я предлагаю сесть, поесть тефтельки и подумать. Вдруг всё и разъясниться?
На удивление ей, Марат согласился. Они съели ещё по две тефтели, когда его рука вынула из фарфоровой ладьи небольшой сверток, запакованный в полиэтиленовый пакет.
- Эта еда наполнена сюрпризами. – Сказал он, разворачивая пакет. – Надо будет сказать Эмме «спасибо» за такое угощение.
Маша порадовала его словам, но промолчала, боясь спугнуть, зародившуюся в нём надежду на жизнь.
- Да это же китайская шкатулка? Маша, чья она? Я видел такие шкатулки в Китае. Они с секретом. Надо собрать иероглиф на крышке, и она откроется.
- Верно. – Ответила Маша. – Так сказала и Ли-Су, когда дала её мне для нас. Ещё она сказала, что только ты на это способен.
- Ли- Су, жена Су-Янга?
Маша утвердительно покачала головой.
- Открой её. Это подарок от них на нашу свадьбу.
Прошла минута, прежде чем Марат собрал иероглиф на крышке шкатулки и показал его жене. – Это иероглиф, обозначающий слово «любовь». – Сказал он и открыл шкатулку.