Идеальные Солдаты

-- ***

Я сидел в приемной полицейского участка и думал о том, что барменам в "У Русалки" катастрофически не везет.

Страха не было, злость прошла, стыда за содеянное я не испытывал. Полная пустота вместо эмоций. Только рука все еще дрожала.

Конечно же, рождественская вечеринка в кафе сорвалась. Мы так и не узнали, кто выиграл суперприз в лотерее. Наверное, все эти нарядные люди расстроились, что их вечер был испорчен, но мне абсолютно не было до них дела.

Только Лола имела значение. Ради нее я был готов повторить свои действия даже с холодной головой, а не в приступе ярости.

Там, в туалете, я еле вытащил ее из под тяжести обмякшего мертвого тела. Все ее рыжее платье было в алых крапинках брызг. Кровь как картина абстракциониста расплескалась по белой стене кабинки. На своем лице я тоже ощущал вязкие капли. Пластиковые зубы катались под ногами мелкой галькой.

Лола не плакала, только часто дышала и не мигая смотрела на тело. Я взял ее за плечо и отвернул насильно, ставя лицом к себе.

- Он тебя не тронул? - спросил я, голос сломался на последнем слове.

Лампы над нашей головой гудели комариным писком. Из-за дверей доносился приглушенный гул радостной толпы. Лола же не издала ни звука, только смотрела куда-то мимо меня. Я взял ее за руку, выводя из туалета, она шла за мной как марионетка, шаркая заплетающимися ногами и налетая на стены.

Оставив ее в уголке между кухней и стойкой бара, я снова протиснулся между сидящими и позвал Босса. В этот момент какая-то девушка медленно прошествовала в сторону туалета, стук каблуков звучал даже сквозь музыку. В центре зала вовсю шла лотерея, звонкий голос певицы вторил нашей официантке.

- Вызовите, пожалуйста "скорую" и полицию, - попросил я, повисая на воротнике рубашки Босса и шепча прямо ему в ухо. - Кажется, я убил вашего бармена.

В ту же секунду из туалета раздался визг. Девушка вылетела оттуда, ломая каблуки и падая посреди зала. Музыка затихла, люди начали вскакивать со своих мест.

Я отпустил рубашку офонаревшего Босса и вернулся к Лоле. Усадив ее у стены напротив кухни и обняв за плечи, я опустился рядом, спрятав ее лицо у себя на груди. Лолу начало мелко трясти.

За окнами кафе замигали праздничной гирляндой сине-красные огни полиции.

Теперь я сидел в участке и бесстрастно размышлял, смогут ли они надеть на меня наручники, и что им для этого придется придумать.

Передо мной была односторонне прозрачная дверь, за которой решалась моя судьба. Я таращился туда, краем сознания понимая, что выгляжу для людей внутри так, будто разглядываю их прямо сквозь пластик.

Шок потихоньку проходил. Мысли начинали крутиться в голове все быстрее, пальцы дрожали все чаще. Волнение росло во мне, поднимаясь из желудка холодом.

Если они поставят меня на учет, или отправят в какое-нибудь исправительное учреждение, о карьере офицера можно забыть. Прямо сразу поставить крест на всем будущем.

Адмиралу вряд ли дозволено иметь привод в полицию за убийство. Пусть даже по возрасту я еще не мог получит настоящее наказание, но это все равно станет черной отметиной в моем личном деле.

И никакой Академии мне не видать.

Прервав мои тяжкие думы, в коридоре участка раздались быстрые, четкие шаги. В приемную вошел мужчина средних лет в сером военном комбезе. На воротнике и пряжке ремня у него было по маленькой звездочке рядом с диагональной полоской, на груди вышитый семиугольник. Мужчина был худощав и подтянут, с очень прямой спиной и короткой стрижкой.

А еще я видел его раньше. Мигом заглянув в собственную память, я вытащил картинку - он же, но в пальто, сидит в кафе "У Русалки", с ним флиртуют девушки.

- Что, не пускают? - спросил он, остановившись рядом со мной. Прищуренные серые глаза ощупали меня с ног до головы, как рентгеном просветили.

Я осторожно кивнул, в свою очередь несмело разглядывая его. От высоких ботинок до перчаток с заклепками, от сдвинутых седых бровей до твердого подбородка вся его внешность говорила о принадлежности к той особой касте офицеров, которых безмерно уважали на любой планете и на которых хотели походить все мальчишки без исключения.

Что ему здесь надо?

Офицер снял перчатки, я увидел механическую кисть вместо левой руки. Металл серебристо блеснул на свету. Военный сунул перчатки за ремень на поясе и деликатно постучал в матовую дверь кабинета металлическими костяшками пальцев, выждал пару секунд и нажал на ручку. Из приоткрытой двери донеслись голоса.

Я навострил уши.

- ... особенно учитывая набор запрещенных веществ в крови того парня, но у девочки-то кроме синяка на запястье ничего, - говорил усталый мужской голос. - И камер в туалете нет. Остановимся на превышении самообороны? Сложный выбор, черт возьми, кому верить, сиротке с нижней Земли или местному тихому наркоману.

- Наркомана уже не выслушать! И вообще, у него штаны до колен сняты, а у девочки все колготки в дырах! И по ней, между прочим, прекрасно видно, в каком она шоке! - говорила девушка-полицейский, которая приехала в кафе на вызов. Именно она доставила меня в участок.

- Ну, насчет штанов - обычно в туалете их люди снимают. А про шок - думаю, на девочку еще не падали трупы с рагу вместо рожи. Нет, мне решительно не нужны никакие педофилы. Нью Вашингтон спокойный город, самый безопасный из всех Верхних городов Содружества, нужно сохранить статистику! - возмущался мужчина.

- Тогда и детская преступность вам не нужна! - настаивала девушка.

Офицер кашлянул и снова постучал в уже приоткрытую дверь. Голоса смолкли. Он вошел внутрь, матовый пластик двери закрылся за ним, снова отрезав меня от происходящего в кабинете.

Мне оставалось только ерзать на сиденье, гипнотизируя дверь взглядом.

Волнение нарастало, заставляя трястись колени, потеть ладонь, шевелиться волосы на затылке. Зачем пришел этот офицер? Они отправят мое дело в суд? Что со мной будет дальше?

Это протез у него, вместо левой руки?

Как там Лола?

Лола...

Вместо страха за себя пришло облегчение за нее.

У девочки ничего не было, кроме синяка на запястье, сказали они. Это значит, он не успел навредить Лоле. Я видел, что колготки на ней порваны, а пышная юбка у платья измята, но, выходит, я пришел вовремя. Если ничего не случилось, она точно будет в порядке. Должна быть!

Открылась судьбоносная дверь, офицер вышел вместе с девушкой-полицейским. Я машинально отметил, что на воротнике и пряжке ремня у нее чернело по две узких диагональных полоски, без всяких звезд.

- Можешь идти домой, - сказала она, вид у нее был не из лучших, но при этом она улыбалась. Складывалось впечатление, что в кабинете на нее сперва как минимум накричали, а потом пожалели.

- Это как так? - спросил я, с трудом улавливая смысл. Мыслями я был с Лолой, совсем позабыв волноваться о самом себе. - На меня не будут заводить дело и все такое?

Офицер улыбнулся одними губами, серые глаза остались недвижимы.

- Никакое дело не нужно, - сказал он. - Всем итак ясно, что это была самооборона, а учитывая ситуацию, это даже не превышение допустимого. Полиция зафиксирует в отчетах, что ты не виноват, не волнуйся. Ты, как гражданин Содружества и житель Нью Вашингтона, имеешь полное право защищать жизнь и здоровье себя и своих близких. Ты настоящий храбрец. Не хочешь в будущем послужить на благо своей Родины и стать солдатом?

- Хочу! - тут же ответил я, вскакивая со стула. - Я собираюсь поступать в Академию на Луну-12, сэр!

Девушка-полицейский удивленно округлила глаза. Офицер снова прохладно улыбнулся.

- Очень рад слышать, молодой человек. Иди к своей цели, не отвлекаясь ни на что другое... Но, пожалуйста, постарайся больше не влипать в неприятности. Настоящие военные чтут дисциплину и здравый смысл. Не все в жизни можно списать на самооборону.

Ага! Подозрительно!

- Звучит так, будто вы помогаете мне не впервые, - заметил я, наблюдая за его реакцией. - Я видел вас в "У Русалки". Вы были там из-за шпиона-убийцы, так?