Страница 10 из 11
преследует нас, не отпускает нас.
Страсти, что в них бушуют,
похоть до нас
мора любого страшней,
болезни внутренней.
6-й хоревт
Дафна бежала,
где пробегала -
лавр шелестит листвой.
Ниобея стояла,
камень рожала,
камнем стала сама собой.
Марсий играл,
кожу снимал,
ветер ею трепал большой.
Кассандра стоит,
слова говорит,
и каждое - камень немой.
7-й хоревт
Аполлон, не сложилась что наша связь -
не твоя вина, не моя.
А могло ль быть иначе? Нет, мы богам,
не обязанные ничем,
пророчим. Надо ли нам чего,
кроме немного ума,
чтобы видеть, куда она идет, страна -
в бездну бездн, шаг да шаг - сама?
Косноязычием твоим горда, Аполлон,
жестоковыйностью своею горда.
8-й хоревт
Господи,
когда я скоро умру -
а смерть моя будет страшна, -
Господи,
я приду к тебе в светлый рай,
хочешь - буду тебе жена;
только здесь, на земле,
проклятье свое
не отведи от меня:
без этого знания я не своя,
хоть устала, его кляня.
А так я что?
Без него я кто?
Дочь царская, серая мышь.
Я жизнь и дар
проклинаю всегда,
но ты меня не расслышь.
9-й хоревт
Единственное, что мы знаем, - время.
Пространство дано другим:
а кому-то высоты, а кому-то глубины,
дальние дали - и здесь кому-то.
Мы же заняты временем,
теченьем его, делами,
мы наполняем его собственными словами.
Так, изучая, приручая его,
усваивая его естество,
мы, каждый, становимся странное существо.
Так вот почему нас не понимают деятели пространства.
10-й хоревт
С верблюжьей грацией, шаг да шаг,
горбата вдвойне бедой,
куда ее тащишь? К себе домой.
А надо ли - шаг да шаг?
Ах, надо, надо, моей страной
заслужено - шаг да шаг -
опустошиться большой войной,
окончиться - шаг да шаг -
за все ее подлости - шаг да шаг -
за весь ее нрав и строй,
за то, что сама она - шаг да шаг -
грезила: в бой да в бой.
Да все такие (само собой!),
все к гибели шаг да шаг,
не мне забота - стране чужой -
нести это шаг да шаг.
11-й хоревт
Как
плывет рыба-щука в глуботе,
летит птица-сокол в высоте,
свистит ветер в поле, в широте,
растет зерно в почве, в темноте -
так
слова твои стихнут в глухоте,
дела твои канут в пустоте,
мысль явится в сраме-наготе,
во времена плохИ тебе, не те.
12-й хоревт
Из келейки твоей да в горницу,
из горницы да во двор,
со двора да в ворота,
из ворот во поле широко,
а по полю босиком, бегом,
до самого до края земли,
где стоймя стоят яблоневые сады, -
туда иди-бреди,
там встань - заголоси,
там встань - веры себе испроси,
чтоб слово осталось твое
твердое,
собою изменило бытиё
мертвое,
оживило его,
объявило его.
Кассандра
Дар отпускает. Чудной пустоты
в груди, во лбу приятно ощущенье
и холодит. Снов, слов провисли цепи,
долг выплачен, отходит Аполлон,
прекрасный, равнодушный. Прощевай,
касатик-бог. Нам не слюбиться было
никак, и покарал ты, как умел:
своими завалил благами деву,
благ божьих недостойную. Вот мне
последние видения даны
отчетливо: бог правды не скрывает.
Я вижу гибель Трои, поступь Зверя,
вступающего в город, но теперь
я успеваю, вывожу Елену
из града вон, спасаю брата, весь
свят-Илион. Прощаясь, светлый бог
простил меня, воспользоваться знаньем
позволил. А закончится война -
я выйду замуж, нарожу детей,
не вспомню никогда в больном мозгу
теснящихся видений. Близость бога
я больше не почувствую, мне хватит.
Таким я вижу будущее, так
пророчествую я в последний раз.
ЭПИЗОДИЙ 4
Кормилица
А может быть, не надо, сами пусть они,
мужчины, кто кого решают? Хитростью
когда могла помочь, то всё ты делала,
что надо грекам. Нынче-то не хитрости
нужны. Он напролом прет, Деифоб твой, как
его ты остановишь? Не успеет яд,
веревки он порвет, и не связать его,
огромного такого.
Елена
Няня, думаю.
Кормилица
Ножом? Ты - не сумеешь, всей толпою мы
навалимся - он раскидает, сильный, нас
кого куда, мы разлетимся, -ляжемся,
калеченные кто, а кто и мертвые.
Елена
Есть, няня, мои способы.
Кормилица
Как знаешь.
Елена
Я
возьму все его силы, выжму, выдою
сух-насухо.
Корифей
Чтоб вял, чтоб слаб.
Елена
Оружие
оставит, снимет - спрячу я оружие.
Я время отниму для боя, вылазки,
отпора.
Корифей
Когда хватится, то поздно уж:
то малое, что можно было удержать мечом,
распространилось на весь Город.
Хор
Выросло
во всю страну, заполонило, хлынуло.
Елена
Слух обману его: вокруг дворца лязг, хруст,
а он услышит, страстью стыдной занятый,
те шепоты и стоны, что в его руках
издам, жена.
Кормилица
Горит огонь, лизнет огонь,
пройдется языком вертлявым по стенАм дворца,
тогда почует он...
Елена
Что пышет жар такой
в объятиях, соитиях; не с улицы
несет дымком, но мы схлестнулись сродными
своими пламенами.
Кормилица
Дверь шатается,
качаются две вереи, ломаются -
и к вам толпа... Тогда очнется.
Елена
Не убьет:
я извернусь,
я посмеюсь в глаза ему,
предательство всё расскажу, как было. Он
к мечу - где меч его,
копье где,
щит где, испещренный бранными
картинами?
Корифей
С какими не похож его
последний будет
бранный день,
бесславный день!
Кормилица
И безоружный он опасен.
Корифей
Но ему уже
не до Елены.
Елена
Вот
по спальне мечется, одежду ищет -
и ее
припрятала лукавая жена.
Иди, давай воюй
в своем исподнем мятом.
Как представлю я
вид его глупый, жалкий, смех берет меня.
Кормилица
Опасно. Как смеяться? Смерть-то рядышком.
Корифей
Пусть рядом, не про нас.
Елена
Уж коль я подрядилась послужить стране,
Ахайе милой, так я с удовольствием
служить ей буду, развлекаться службою
и ублажаться ею.
Кормилица
Верю, сделаешь
победу для ахеян.
Хор (на разные голоса)
А может, и нам
грекам помочь,
плоть потешить
двумя огнями:
похоть один,
смертью зовут второй?
Иди ко мне, милый,
в моих-то объятьях