Страница 18 из 56
Остановив машину на нужной улице, Флавия вышла и огляделась. Вдоль дороги тянулся длинный ряд однообразных блочных зданий, судя по архитектуре, построенных лет тридцать — сорок назад. Дома выглядели несовременно, однако были удобны для проживания, а улица содержалась в безупречной чистоте — впрочем, как и все остальное в Швейцарии. Это был не самый богатый, но вполне респектабельный квартал.
Флавия вошла в подъезд — тоже очень чистый и респектабельный; на стенах висели напоминания жильцам плотнее закрывать дверь подъезда и крышки мусорных баков, чтобы туда не забирались кошки.
Флавия зашла в лифт, застеленный ковром, и нажала кнопку пятого этажа.
— Мадам Руве? — спросила она по-французски, когда дверь отворилась. В последний момент она успела заглянуть в свой блокнот, где было записано имя экономки.
— Да?
Женщина была лет на десять моложе своего хозяина и совсем не походила на экономку — в дорогом модном костюме и очень привлекательная. Ее внешность немного портил узкий поджатый рот.
Флавия рассказала о цели своего визита и предъявила удостоверение служащей итальянской полиции. Она приехала из Рима, чтобы задать ей несколько вопросов в связи с гибелью мистера Эллмана.
Экономка без слов впустила ее в квартиру. Она не стала спрашивать: «А вы не находите, что уже слишком поздно?» или «Почему с вами нет сопровождающего из швейцарской полиции?» или «Есть ли у вас письменное разрешение на допрос?»
— Вы прилетели из Рима сегодня? — только и спросила она.
— Да, — ответила Флавия, осматриваясь по сторонам и пытаясь уловить атмосферу дома. Скромная обстановка, ничего выдающегося. Обычная современная мебель, преимущественно ярких расцветок. Всего две репродукции популярных картин. В маленькой гостиной доминировал огромный телевизор. Квартира была тщательно убрана, но едва ощутимый специфический запах выдавал присутствие в доме кошки.
— Я прилетела всего час назад, — сказала Флавия. — Простите, что свалилась вам на голову без предупреждения.
— Ничего страшного, — успокоила ее мадам Руве.
Смерть хозяина в должной мере опечалила ее. Мадам Руве деловито внесла скорбь по работодателю в распорядок дня, поместив ее где-то между походом в магазин и глажением белья.
— Чем могу быть полезна? — спросила она. — Известие о гибели мистера Эллмана потрясло меня.
— Не сомневаюсь, — кивнула Флавия. — Такое ужасное событие. Вы, конечно, понимаете, что мы хотим собрать как можно больше информации, чтобы разобраться в случившемся.
— Вы уже знаете, кто убил его?
— Пока мы можем только строить предположения. Есть некоторые догадки, но… нам нужны факты. Как я уже сказала, в настоящий момент мы занимаемся сбором информации.
— Конечно, я постараюсь помочь, хотя и не представляю, кто мог желать смерти мистеру Эллману. Он был таким добрым, щедрым, милым человеком. Так любил свою семью и ко мне относился очень хорошо.
— У него была семья?
— Сын. Откровенно говоря, беспутный человек. Пустой и очень жадный до денег. Вечно являлся сюда с протянутой рукой. Никогда не имел приличной работы. — Лицо ее приняло неодобрительное выражение при воспоминании о сыне Эллмана.
— А где он сейчас?
— Уехал в отпуск. В Африку. Вернется завтра. Обычная история — его не бывает именно тогда, когда он нужен. Вечно бросается деньгами — чужими, конечно. А его бедный отец не умел сказать «нет». Я бы сумела, будьте уверены.
Беседа ненадолго прервалась: Флавия записала сведения о сыне и его местонахождении. Кто знает? Жадный до денег сын — мертвый отец. Завещание. Наследство. Самый древний мотив преступления.
Все так, но почему-то Флавию не отпускало ощущение, что это дело не решится столь просто. Похоже, деньги в нем играли второстепенную роль. А жаль: это сильно упростило бы ее работу. Даже мадам Руве отнеслась к подобному предположению скептически: она недолюбливала сына хозяина, однако не считала его способным убить родного отца. Уже хотя бы потому, что Эллман-младший был абсолютно бесхребетным.
— А где его жена?
— Она умерла восемь лет назад от сердечного приступа, мистер Эллман тогда собирался уйти на пенсию.
— Если не ошибаюсь, он занимался экспортно-импортными операциями?
— Да, он получал не так много, зато был честен и усердно работал.
— В какой компании он работал?
— «Йоргсен». Она торгует запчастями. У них сеть магазинов по всему миру. Мистер Эллман часто летал в командировки, пока не вышел на пенсию.
— Ваш работодатель увлекался живописью?
— Бог мой, нет, конечно. А почему вы спрашиваете?
— У нас есть предположение, что он приехал в Рим купить картину.
Мадам Руве с сомнением покачала головой:
— Нет, это совсем на него не похоже. Другое дело: руководство компании иногда просило его выполнить отдельные поручения в разных странах.
— В каких, например?
— В Южной Америке. Он летал туда в прошлом году. Раза три-четыре в год ездил во Францию. Кстати, ему звонили оттуда за день до отъезда в Рим, и у них состоялся долгий разговор.
Так, нужно проверить, с кем Эллман контактировал во Франции. Флавия записала название компании — «Йоргсен».
— Скажите, а мистер Эллман запланировал поездку в Италию до этого звонка?
— Не знаю. Он ставил меня в известность только перед отъездом. Так было заведено.
— А вы, случайно, не слышали, о чем был разговор?
— Ну… — женщине не хотелось, чтобы у итальянки сложилось впечатление, будто она имеет привычку подслушивать разговоры хозяина, — совсем чуть-чуть.
— И?..
— Да ничего интересного. Мистер Эллман больше молчал. Я только слышала, как он спросил: «Насколько важен вам этот Мюллер?» и…
— О-о, вот как, — перебила ее Флавия, — Мюллер. Он сказал «Мюллер»?
— Да, я уверена.
— Это имя вам что-нибудь говорит?
— Ничего. У мистера Эллмана было так много контактов по бизнесу…
— Но вам приходилось слышать это имя раньше?
— Нет. Потом он выразил уверенность, что справится с поручением, и упомянул какую-то гостиницу.
— «Рафаэль»?
— Возможно, что-то в этом роде. Он мало говорил, больше слушал.
— Понятно. Вы не знаете, с кем он говорил?
— Нет. Боюсь, ничем не смогла вам помочь.
— Напротив, вы нам очень помогли.
Мадам Руве просияла и улыбнулась.
— А откуда вы знаете, что звонили из Франции?
— Он сказал, что проблему нужно было сразу решать в Париже, тогда все было бы гораздо проще.
— Ах вот как.
— А на следующее утро он объявил, что уезжает в Рим. Я посоветовала ему не переутомляться, а он ответил, что, возможно, это его последняя командировка.
«И не ошибся», — подумала Флавия.
— Что он хотел этим сказать? — спросила она вслух.
— Не знаю.
— А мистер Эллман был богатым человеком?
— О, нет. Он жил на пенсию. Этого ему хватало, но никаких излишеств он себе не позволял. К тому же он очень много отдавал сыну. Гораздо больше, чем следовало. Неблагодарный. Вы можете себе представить: в прошлом году, не получив очередного чека, он набрался наглости и заявился прямо сюда, требуя денег, да еще кричал на отца. Я бы на месте мистера Эллмана выставила его вон. Но мистер Эллман только кивнул и обещал выслать деньги в ближайшее время.
Мадам Руве очень не одобряла сына хозяина.
— Понятно. А давно он принял швейцарское гражданство?
— Не знаю. Он приехал в Швейцарию в сорок восьмом году, но когда принял гражданство, я не знаю.
— Вам что-нибудь говорит имя Жюль Гартунг? Он умер некоторое время назад.
Женщина задумалась, потом покачала головой:
— Нет.
— У мистера Эллмана был пистолет?
— Да, по-моему, был. Я заметила его однажды в ящике стола. Он никогда не доставал его, и ящик был все время заперт. Я даже не знаю, настоящий ли это был пистолет.
— Могу я взглянуть на него?
Мадам Руве указала на комод в углу комнаты. Флавия подошла и открыла ящик.
— Ничего нет, — заметила она. Экономка пожала плечами.