Голос мотылька

— Смотри! — закричала подруга.

Я устремила взгляд на Илью, и улыбка растянулась на лице. Он с трудом приоткрыл глаза, и Артур рухнул на пол возле кровати. Аня бросилась ему на помощь. Началась суета вокруг, а я ничего не видела, только голубые глаза любимого, что всматривались в мое лицо. Я бросилась на него с объятиями. Исцеловала его лицо, не веря в то, что он вернулся ко мне.

— Черт, как же больно, — прохрипел он.

— Прости, — отпрянула я. Совсем забыла, что у него не осталось дареной неуязвимости.

Илья резким движением выдернул капельницу из руки и застонал от боли еще громче.

— Как же это гадко.

— Попробуешь подняться?

Я подставила плечо. Он медленно сел в кровати и облокотился на меня.

— Ног почти не чувствую.

— Попробуй встать.

Его лицо выражало огромную муку, когда он встал на ноги. Каждый шаг — стон. Мы долго ковыляли до моей комнаты. В итоге он рухнул на кровать и прижал ладонь ко лбу. Аня свернулась на матрасе в углу и тут же уснула, как убитая. Никакой шум не мог ее разбудить. Я подтащила стул и села рядом с Ильей. Взяла его за руку, а он отдернул ее и отвернулся к стене. Я понимала, что ему сейчас плохо, но такое пренебрежение обижало. Я подавила в себе это чувство, стараясь думать о светлом будущем вместе с любимым.

— Что у тебя болит? — вкрадчиво начала я, поглаживая его по спине.

— Все, — буркнул Илья.

— Хочешь что-нибудь? Давай я принесу поесть?

— Лучше уйди!

Я на миг потеряла дар речи, а потом задрожали губы, будто мне только что отвесили пощечину.

— Не хочешь меня видеть? — еле слышно спросила я.

— Нет. Оставь меня.

Я принюхалась в страхе, что сейчас почую серу. Не мог мой Илья так сказать. Но свежий бриз говорил об обратном. Грубость! Неужели это все, чего я достойна?! Все, что я заслужила?!

— Я всегда говорил, что он тот еще…

— Хватит! Ничего не говори!

Молча поднявшись со стула, я покинула комнату и направилась в спальню Артура и Инны. Сейчас мне нельзя оставаться в одиночестве, иначе закроюсь в своем коконе и начну рыдать от несправедливости, что вечно рвет на части мою душу.

Целитель спал возле яркой лампы, а Инна сидела на полу у его кровати, словно преданная собачонка. Хорошо хоть веревкой снова не привязал. На ее запястьях красовались кровавые раны, видимо сначала он привязывал ее за руки, а на глаза я старалась не смотреть.

— Кто здесь? — встрепенулась девушка, когда услышала мои шаги.

Я присела рядом в позе лотоса, положила руку ей на плечо и с улыбкой сказала:

— Это я. Не бойся.

— Как хорошо, что ты пришла. Мне очень одиноко в темноте и тишине. И страшно.

— Не переживай. Артур очнется и вернет тебе зрение. Все будет, как прежде.

— Как прежде уже никогда не будет, — опустила она голову.

— Мы все вернем. Еще будем счастливы. Я все для этого сделаю.

— А сама веришь в то, что говоришь?

— Это неважно.

— Ну, ну.

— Как там братишка?

— Живой. Правда все болит.

Я не стала говорить о том, что он меня выгнал из комнаты. Язык не поворачивался. Слишком унизительно озвучивать подобное после того, что пережила ради него. С одной стороны эгоистично так рассуждать и нужно понять, что ему сейчас настолько плохо, что он не хочет видеть даже меня. Но я рассчитывала на благодарность. На нормальное отношение.

— А почему ты не с ним?

— Пришла посмотреть, как Артур.

— Ты только не говори Илье, что я здесь. Не хочу, чтобы он меня видел такой. Не хочу объяснять, почему так произошло. Мне стыдно.

Красочный рассказ измены вспомнился до мельчайших подробностей.

— Я ничего не скажу.

Раздался стук в дверь и Инна снова вздрогнула от шума. Я выглянула. В коридоре стоял Скала.

— В бункере хватит места еще человек на триста. Люди ищут приют. Но они так напуганы, что просто так с нами не пойдут. Им нужна ты. Пришла ориентировка на беженцев неподалеку. Мы собираемся привезти их. Ты нам нужна.

Меня даже обрадовало предложение мужчины. Сидеть и копаться в собственных мыслях не хотелось. Нужно отвлечься и время все расставит по местам. Илье станет легче, мы поговорим, Артур наберется сил и вылечит Инну.

— Когда выдвигаемся?

— Сейчас, — вытащил он зубочистку изо рта. — Твоя огненная подружка могла бы отлично нас прикрывать. Военные рыщут повсюду.

— Нет. Аня устала. Ей надо поспать. И вообще она охраняет Илью. Мало ли кому в голову придет убить президента.

— Приказ не трогать его я отдал, но не факт, что покушений не будет.

— Вот, вот!

Глава 33

Илья

Притворство — вот уж не думал, что когда-то придется пользоваться этим! Чувствовал я себя паршиво, но не из-за того, что все болело. Без неуязвимости я стал обычным. Падать с небес на землю слишком больно и неприятно. Хочется подняться, но больше мне никогда не летать. Всадник истрепал мою душу, пока пытался выдворить из моего же тела. Я справился, но никак не мог выйти из комы. Сознание работало на полную мощность. Я все слышал и чувствовал, но пошевелиться не мог. Вадима сразу узнал по голосу. Аня пыталась пресечь его издевки, но эту тварь было не остановить. Он в подробностях рассказывал, как целовал и трогал мою Лану. Доходило до таких гнусных мелочей, что хоть уши закрывай. С его слов выходило, что они развлекались весь вечер у него на квартире, распивали спиртное и сношались, как животные. Вадим глумился надо мной, чувствовал свое превосходство, перестал бояться. Грязно мстил за то избиение в особняке. Как же я жалел, что не прикончил его тогда!

Очнувшись, я первым делом увидел лицо мотылька. Но вместо радости после долгого ожидания встречи, я испытал жгучую ненависть. На меня смотрели серые глаза предательницы. Осознание того, что она пошла на это не ведомая всадником, расстроила настолько, что заглядывать в ее бесстыжие омуты не было сил. Их нет и сейчас. Я пытался вывернуть ситуацию иначе. Уговаривал себя, что Вадим лжет. Ему выгодно растоптать меня и вытереть ноги. Поссорить нас и снова завоевать бывшую возлюбленную. Но он рассказывал о ней такие подробности, которых никто бы не узнал, не переспав с мотыльком.

После такого я не хотел с ней находиться рядом. И касался ее тела через силу. Не знаю, что теперь будет. Не знаю, как простить. Как жить с этим дальше и целовать ее в уста, которые познал другой мужчина.

— Эй! Ты как там?

Я повернулся на другой бок и улыбнулся Ане.

— Жить буду.

Девушка присела рядом на стул и нахмурила брови.

— Я тут ненароком подслушала ваш с Ланой разговор. Ты из-за слов Вадика так груб с ней?

— А как ты думаешь? Тебе ли не знать, как паршиво узнать о предательстве, — выплюнул я последнее слово и сжал кулаки. Внутри вскипал гнев и я как мог сдерживал его.

— Во-первых, не факт, что это правда. Во-вторых, я лично смотрела то видео, на котором ты дерешь какую-то блядь! Признаюсь честно, после увиденного я бы не то что спасать тебя не стала, так еще бы и позаботилась о том, чтобы плитой тебя придавило как можно тщательней.

— Моим телом владел всадник, а когда она кувыркалась с этим…

— Слушай, да откуда ей знать владел он твоим телом в тот момент или нет? Это всего лишь твои слова! Поговори с ней. Выясни, что было на самом деле и расскажи, как это случилось. Я понимаю, что обидно и больно, но найдите в себе силы расставить точки. Всегда проще закрыться в кокон обиды и жалеть себя.

— Фух! Ладно. Ты права. Молчать нет смысла. А где она?

— Уехала за новой партией беженцев. Пойдем пока в столовую сходим. Жрать хочется до жути!

Хорошо, что Аня не отходила от меня ни на шаг. Унизительно прятаться за спиной девчонки, но все же лучше, чем быть убитым. Жители бункера смотрели на меня с такой яростью, что становилось не по себе, и кусок в горло не лез. И Вадим тут как тут. Мерзкая тварь! Ходит павлином по столовой и рассказывает каждому, что у него отношения с великой спасительницей мира Ланой.