Страница 9 из 12
После этих слов девушка уходит, и начинается первая сцена.
***
— Кто эта дама, что красой сияет, С тем кавалером? — играет Патрик Ромео.
— Не знаю, сударь. — отвечает мальчик, который был в роли слуги.
— Вокруг нее блеск факелов погас! В ночи она блистает, как алмаз, Как в ухе мавра яркая серьга; Она для мира слишком дорога! Как голубь снежный бел среди ворон, Ее краса всем спутницам урон. Как кончат пляс, на страже должен встать. Руки ее коснуться — благодать. Любил ли прежде? Отрекитесь, очи! Я красоты не знал до этой ночи.
— Я слышу здесь Монтекки наглый голос. — Дай мне рапиру, малый! — Этот раб Зачем пришел под маской издеваться И хохотать над нашим торжеством? Клянусь я честью родовой: за смех Убить его, считаю я, не грех. — говорит парень в роли Тибальта.
— Ну что, племянник, что шумишь ты так? — говорит парень в роли Капулети.
— Но, дядя, здесь Монтекки, здесь наш враг; Он, наглый и негодный безобразник, Пришел, чтоб осмеять семейный праздник.
— Ромео юный?
— Да, подлец Ромео.
— Оставь его в покое, милый мой; Ведет себя он благородным гостем. По правде говоря, в Вероне он Известен как приличный, честный малый; И дай мне все, что стоит город наш, Не оскорблю его в своем я доме. Будь терпелив, не обращай вниманья; Я так хочу. Приказ мой уважай. Прими любезный вид, не хмурься больше. На празднике вид хмурый неприличен.
Спустя их монолог Патрик подошёл у Кайли.
— Руки коснулся грешною рукой, — На искупленье право мне даруй. Вот губы — пилигримы: грех такой Сейчас готов смыть нежный поцелуй.
— Вы слишком строги, милый пилигрим, К рукам своим. Как грех ваш ни толкуй, В таком касании мы свято чтим Безгрешный пилигрима поцелуй.
— Нет губ у пилигрима и святой?
— Есть, пилигрим, но только для псалмов.
— Губам, святая, счастье то открой, Что есть у рук. Извериться готов.
— Не движутся святые в знак согласья.
— Недвижны будьте — уж достиг я счастья. (Целует ее.) Вот с губ моих грех сняли губы ваши.
— Так, значит, на моих — грех ваших губ?
— Грех губ моих — нет зла милей и краше. Верни мой грех!
— Нет, точный счет мне люб. (Целует его.)
***
— Ромео. Почему Ромео ты? От имени и дома отрекись. А если не захочешь, поклянись В любви — и я не буду Капулетти. Не ты, а имя лишь твое — мой враг. Ты сам собой, ты вовсе не Монтекки. Монтекки ли — рука, нога, лицо Иль что-нибудь еще, что человеку Принадлежит? Возьми другое имя. Что имя? Роза бы иначе пахла, Когда б ее иначе называли? Ромео, если б не Ромео стал, — Свое все совершенство сохранил бы И безыменный. Сбрось, Ромео, имя, Отдай то, что не часть тебя, — возьми Меня ты всю.
— Ловлю тебя на слове. Любимым назови — крещен я снова И никогда не буду уж Ромео.
— Кто ты, что под покровом ночи тайну Мою проведал?
— Именем каким Себя я назову тебе — не знаю. Мне имя ненавистно: ведь тебе Оно враждебно, милая, святая. Бумагу с подписью я разорвал бы.
— Не услыхала я и сотни слов — По звуку голос я узнала твой. Ведь ты Ромео? Ты Монтекки? да?
— О нет! Ведь оба имени противны!
— Как ты вошел сюда и для чего? Здесь высока стена и неудобна; Опасна для тебя: ведь если ты Родным моим здесь попадешься, — смерть!
— Любовь на крыльях пронесла меня; Ведь для любви и камень не преграда; На все любовь посмеет посягнуть, И не помеха мне твои родные.
— Увидев лишь, они тебя убьют.
— Увы! Глаза твои опасней мне, Чем двадцать шпаг. Лишь ласково взгляни — И против злобы их я защищен.
***
Говорит парень в роли Лоренцо — Ромео! Увы! увы! чьей кровью облита Плита порога памятника? Что Кровавые мечи, в юдоли мира Покинутые, значат? (Входит в памятник). Ромео! О! бледный! Кто еще тут, кто? Парис! И потонул в крови! Какой недобрый час Виновен в этих горестных убийствах? Встает синьора! (Джульетта просыпается и встает).
— О, святой отец! Где господин мое?.. Помню хорошо я, Где быть должна была и где теперь. Где Ромео мой? (Слышен шум за сценой.).
— Я слышу шум… Синьора! Иди из этого гнезда ты смерти, Заразы, неестественного сна, Скорей со мной! Власть высшая, которой Не в силах противустоять мы, все Предначертанья ваши сокрушила. Твой муж лежит в твоих объятьях мертвый. А вот — Парис. Пойдем со мной: сведу Я в общину святых сестер тебя. Не спрашивай! Уж сторожа идут. (Шум опять). Не смею дольше оставаться я. (Уходит).
— Ступай! а я… отсюда не пойду я! Что это? Стклянку мертвая рука Возлюбленного сжала? яд — виною Безвременной его кончины? Да!.. О, жадный, жадный! Выпил все! ни капли Спасительной мне не оставил он, Чтобы могла за ник я? Целовать Уста твои я буду… Может, к счастью, На них еще остался яд, И я умру от этого налитка! (Целует Ромео).
— Куда? веди же, малый! — слышится за сценой.
— А, шум! (Схватывает кинжал Ромео). Я поспешу… О, благодетель — Кинжал!.. сюда! где твои ножны! (Закалывается}. Заржавей тут — а мне дай умереть ты! (Умирает).
***
— На этом наш спектакль подошёл к концу! Спасибо за внимание, и через час состоится дискотека! — говорит мисс Петис под бурные аплодисменты. Кайли стоит у небольшого зеркала и переодевается. Она одела белую блузку, джинсовые шорты и красные кеды. Тут к ней толпой заваливаются друзья-неудачники. — Боже, Кей-Кей, это было божественно! — восторженно кричала Беверли, обнимая подругу. — Я знаю, Бевви, спасибо! — Надо к дискотеке подготовиться. Ты всё взяла? — А то!
========== 14 глава. Будь рядом со мной. ==========
Девочки ушли в женскую раздевалку, ибо Беверли нужно было переодеться. Рыжая одела белую рубашку в розовую клетку, светлые джинсы и белые кеды. Кайли достала из рюкзака косметичку, и высыпала из неё всю косметику. Девушка сделала себе форму бровей, покрыла веки коричневыми тенями, нарисовала идеальные стрелки, подкрасила ресницы тушью, выделила скулы тёмными румянами, а губы покрасила розовой помадой. Тоже самое она проделала с лицом Беверли. — И чем нам себя занять на оставшиеся 40 минут? — спросила Креймер, когда они вышли из раздевалки. — А хрен его знает, честное слово. — ответила Марш. Когда они попались мальчикам на глаза и Билл увидел Беверли, его чуть ли не пришлось мягко говоря откачивать. Они все вместе вышли на улицу, и рыжая закурила. — Ты куришь? — удивлённо спросила Кайли. — Ну да. — отвечает та, протягивая ей сигарету. — Будешь? Шатенка неуверенно взяла у неё сигарету, и Марш ей подкурила. Табачный дым обволок лёгкие, заставив девушку закашляться. Она не понимала на кой-чёрт это сделала, но продолжила делать затяжки одну за другой. Но тут ей пришлось распрощаться с «волшебной палочкой», ибо на горизонте возникла старшая сестрёнка. Спустя пару минут к школе подъехала машина Хаггинса, а в ней сидела вся банда Бауэрса. Первым из машины вышел Патрик, и…оооо, Кайли едва не начала пускать слюни на землю, ибо Хокстеттер выглядил неописуемо шикарно: на нём была белая рубашка, тёмные джинсы и красные кеды. — Вау, как вы индентично друг другу оделись. — улыбнулась Беверли. — Марш, ты опять? — фыркнула кудрявая. — Молчу-молчу. — хихикнула рыжая. Когда Кайли встретилась взглядом с Патриком, то ей стало немного неловко. После той ночи она ни разу не подходила к нему, ведь можно сказать, что она призналась ему в своих чувствах. О боже, Креймер, не смей ныть! Собравшись с духом, она посмотрела на него. Его глаза слегка блестели в слабом мраке вечера, а его относительно длинные чёрные волосы красиво раздувал ветер. Она была готова смотреть на него вечно, если бы в чувства её не вернуло очередное умиление Беверли. — Бев, если ты сейчас не заткнёшься, то богом клянусь, что… — Ладно, поняла, молчу! Ребята решили, что пора уже заходить в актовый зал. Дискач был уже в разгаре. Большинство подростков по полной отжигало на танцполе. Меньшая часть пила пунш, или просто стояла у стены, как банда Бауэрса. Кайли сразу подходит к столику, взяв стаканчик с пуншем. — Парни, пошли потанцуем? — спросила Беверли, на что отрицательно покачали головой. — Лентяи! Кей-кей, пошли танцевать! Кайли допивает пунш, и они вместе с Бев идут в сторону танцпола. Началась классная отжигательная музыка, от чего девчонок попёрло по полной. Они махали руками, головами, прыгали и вертели попами, а кудрявые волосы красиво подлетали. Патрик просто глаз с неё не сводил. Так и хотел сейчас подойти, и утащить в раздевалку. «Ну вот, опять мысли не туда лезут» — думал он про себя. — Слушай, чел, давай я пойду закажу медляк после этой песни, и пригласишь свою конфетку на танец? — предложил Виктор. — Бля, ладно давай. Крисс ушёл в сторону пульта DJ-я, а Хокстеттер остался стоять и ждать. Всё таки Виктор прав. Если есть шанс, то это он. Наконец блондин вернулся. — Всё готово. Я для вас особенную выбрал. — Через сколько будет? — Через пару минут.