Забытый осколок

—           Экипаж! — Гарт переключился на общий канал. — Парни! Против нас «Дальники» Федератов! Мы все уже записаны в пираты, поэтому пощады нам не будет! Бьемся до конца! Нас больше, и мы сможем одержать победу. Мы должны победить! Я с офицерами иду к вам на помощь. Держите каждый коридор, каждый переход, каждую каюту! В бой!

Офицеры управления, понимая, что остается только сражаться, разобрались по обе стороны от шлюза рубки.

—           Все на выход! Прижмем этих ублюдков! — взревел Гарт, активируя персональный щит. — ИскИн. подготовь систему самоликвидации! По моей команде или после моей гибели взрывай тут все кХшарам!

Бронированная створка, перекрывавшая вход в рубку, уползла в сторону, открыв выход.

194

Дикий, которого, как нашкодившего щенка, забросили в склад вещей Дока, всем телом ударился о переборку и упал на кучу тряпья.

—           С-с-сволочь! — прошипел он. с трудом набрав в грудь воздуха.

Удар вышел очень сильным, и Дикий долго не мог прийти в себя. Левая рука почти не двигалась, при каждом вдохе ныли ребра, подсохшая корочка на ожогах, оставшихся от шокера Дока, лопнула и сочилась сукровицей. Впасть от боли в спасительное забытье не давал немыслимый коктейль медпрепаратов. вколотых Доком, а затем щедрой дозой добавленный полевой аптечкой, до сих пор прилепленной к предплечью.

С трудом сев и баюкая онемевшую руку. Дикий мутным взглядом обвел захламленное помещение. От перенесенного сильного удара, на этот раз о переборку, у него кружилась голова и двоилось в глазах.

—           Что я тут делаю? Кто я? — промычал он.

Дикий ничего не мог вспомнить. Он не помнил детства, он не помнил, кто он. он не помнил, сколько ему лет. он не помнил, как тут оказался. Единственное четкое воспоминание относилось к совсем недавнему времени, когда кто-то что-то у него спрашивал, а он возражал.

Обхватив здоровой рукой голову, он мучительно пытался хоть что-нибудь вспомнить.

«Ты не поймешь!» — пафосно ответил лохматый, активировав приоор. И сразу же его накрыло резкой болью.

«Ты — рао! Я захочу — я тебя уоью. Я захочу — я теоя продам. Ты — моя весць. Ты — РАБ!» — выкрикнул ему в лицо человек, одетый в кроваво-красный скафандр.

— Я не раб! Я вольный человек! — отозвался он — как будто вспышка молнии озарила уставшую память.

«Дикарь ты! Дикий теоя звать!» — раздался голос.

— Дикий? — это имя ничем не отзывалось внутри, но это было хоть что-то. — Ну... Дикий так Дикий...

«Вот, смотри, что я принес! — перед глазами возник кто-то лохматый. — С помощью этого мы теое память слегка подправим!» — новое воспоминание иглой пронзило воспаленный мозг.

—           Я — раб? Меня зовут Дикий? — промычал он. — Нет! Я не раб! Может, именно поэтому ему хотели подчистить память, мелькнула мысль.

—           Нет! Я — вольный человек! — прохрипел, поднимаясь. Дикий.

Не устояв на ногах, он пошатнулся и упал на кучу разных железок, рассыпавшуюся под его весом. Из кучи почти под руку выпала и задребезжала по полу какая-то вещь, показавшаяся ему смутно знакомой. Взяв вещь в руку. Дикий удивился, как привычно она легла ему в ладонь. Рука помнила приятную тяжесть, и явно была знакома с этой вещью. Загоревшийся на торце маленький зеленый огонек подтвердил, что вещь его тоже узнала.

Дикий никак не мог понять, что же это такое. Он крутил и рассматривал ее. но никак не мог вспомнить. Память его подводила, не желая делиться воспоминаниями, но ощущение от владения этой вещью, от держания ее в ладони, было явно привычным.

Отложив вещь в сторону. Дикий принялся оглядываться в поисках одежды. Надетый на нем комбинезон был похож на грязные лоскуты, настолько он был изодран и испачкан его. Дикого, кровью. От дальнейших поисков его отвлек шум приводов раскрывшейся двери.

— А-а-а! Рао! — взвизгнул появившийся в проеме лохматый человек, совсем недавно причинявший ему нестерпимую боль.

Рука Дикого помимо его воли схватила вещь, направив ее на вошедшего.

—           Стой на месте! — прохрипел он.

—           Не-е-ет! — погрозил пальцем вошедший. — Ты меня этим не испугаешь! Да и... сейчас ты мешаешь моим планам. Придется от тебя избавиться! Жаль, что я не смогу продолжить свои опыты.

Лохматый глумливо захихикал и не торопясь направился к лежащему.

Рука Дикого сама по себе сжалась, утопив в рукоятке выступающие щечки, а палец самостоятельно согнулся, нажав спуск.

195

—А-а-а-р-р-ххх... — с полустоном-полувсхлипом Док вывалился из медкапсулы. — Ну за что мне такое наказание? Воды хочу! Воды!

Голова раскалывалась, мысли путались, во рту пересохло. А самым ужасным было то. что Док ничего, вот совершенно НИ-ЧЕ-ГО не мог вспомнить!

—           ИскИн! — крикнул он в перерыве между выпиваемыми стаканами. — Запись вел? Что тут со мной произошло? Покажи мне!

—           Запись велась в аудиорежиме. Файл с визуальной картинкой стерт. — плохо смазанным колесом скрипнул ИскИн.

—           А-а-а! В звезду тебя! Болван железный! Кто тебе сказал это сделать? — рассердился Док.

Как настоящий ученый, он всегда проводил свои опыты с обязательной записью происходящего. А вдруг в процессе что-либо пойдет не так? Или он сразу не обратит внимания на какую-нибудь мелочь, которая впоследствии окажется феноменальным открытием? Поэтому каждый его опыт, даже самый живодерский и насквозь незаконный, в обязательном порядке подробно записывался с нескольких ракурсов.

—           Приказ отдали вы. — старый ИскИн был старым ИскИном. фактически, просто «немного умным компьютером».

—           Да? — удивился Док. — Ну ладно... Тогда файл аудио мне на сеть сбрось!

Обычно Док старался не засорять память всяким хламом, но в этом случае ему слишком уж не терпелось узнать, что произошло, а собственный мозг несоизмеримо быстрее обработает информацию.

Уже через пару минут Док озабоченно поскреб макушку и с сомнением посмотрел в сторону так и валявшегося на полу обруча.

—           И почему это я. дурак, решил, что эта железка — Корона Императора? Может, потому, что раб... а где, кстати, раб?

Док только сейчас обратил внимание, что препарационный стол пуст.

—           Десятник абордажной команды Шон запер его в хранилище. — все же ответил ИскИн. хотя напрямую ему вопроса задано не было.

—           Ладно... пусть посидит там. Дай связь с капитаном!

—           Выполняю. — скрипнул ИскИн. а на развернувшемся голоэкране засверкали вспышки выстрелов и плети плазменных зарядов.

—           Пошел вон! — рявкнул Гарт, на мгновение отвлекшись от боя. и связь прервалась.

—           Что тут происходит? — опешил Док. — ИскИн. ты можешь мне ответить на этот вопрос?

—           Не хватает данных. Внешняя связь была заблокирована по вашему распоряжению, отмены распоряжения не поступало.

—           Запроси главный корабельный ИскИн! Ну!

—           Линия связи заблокирована. Отмены распоряжения не было! — уперся ИскИн.

—           Отменяю запрет! — зарычал Док. — Железка тупая! Главный ИскИн. связь! Что тут происходит?

—           При выполнении абордажа корабль подвергся абордажу. — невнятно пояснил главный ИскИн.

—           Какой. Спящие тебя забери, абордаж при абордаже? — взвизгнул Док. — Где наши абордажники? Где это наш капитан?

—           Связь с абордажной партией потеряна. Выполняются контрабордажные мероприятия. Капитан с офицерами управления ведет бой. Подключить к тактической карте? — спокойно отозвался главный ИскИн.

—           Да! Подключай!

196

Быстро оценив тактическую обстановку. Док испугался. Уже половина корабля была захвачена противником. Летная палуба, главный шлюз и реакторный отсек были под их контролем. Команду корабля методично теснили, и сейчас бой приближался к медблоку.