Церковные песнотворцы

Здесь, в 3-м антифоне, преподобный Иоанн, взяв за основание строки 130-го псалма, видоизменяет их применительно к состоянию людей Нового Завета. К матери своей, – говорит он, – якоже имать кто любовь, ко Господу тепльше люблением должни есмы. Наше самое живое, наиболее дорогое чувство любви к матери Преподобный берет для того, чтобы растопить, растрогать наше сердце и чтобы показать нам, что любовь к Богу должна быть еще более живой и теплой.

Вероятно, на эту тему можно было бы сказать очень многое, если сопоставить строки антифона со стихами исходного псалма и показать, как любовь к Богу в христианстве, помимо своей внутренней теплоты, может быть и велика, и всеобъемлюща.

В антифонах параллельного, 8-го гласа слово мать Преподобный песнописец относит к земле и говорит: К матери своей земли отходяй всяк, паки разрешается, прияти муки или почести поживших. Здесь мысль о последнем пределе человеческой жизни, и весь тропарь имеет совершенно иное звучание, чем в соответствующем тропаре 4-го гласа. Здесь ход мыслей Преподобного песнотворца идет по совершенно иному пути. Можно заметить, что эти мысли продолжают идею предыдущего тропаря, где также говорится о конце человеческой жизни: Воззвах Тебе, Господи, вонми, приклони ми ухо Твое, вопиющу, и очисти, прежде даже не возмеши мене отсюду.

Очень сильно написан дополнительный, 4-й антифон, не имеющий себе параллелей в другом гласе. Он заключает в себе мысль о духовной красоте общежития людей, собранных во имя Бога. Се ныне что добро, или что красно, – воспевает Преподобный, – но еже жити братии вкупе, в сем бо Господь обеща живот вечный. Это – исповедь инока Иоанна, прожившего основную часть жизни в обществе братии, в монастырской келии, откуда вышло столько живительных творений. Преподобный ублажает эту жизнь несмотря на то, что много претерпел в монастыре и даже чересчур строго был наказан своим старцем – лишен возможности изливать свою душу пред Господом в духовных песнопениях.

Тему для последнего, заключительного тропаря 4-го антифона 8-го гласа преподобный Иоанн берет уже из Нового Завета, из Евангелия. Здесь в основу положена заповедь Христова о добровольной нищете евангельской. О ризе своей, – говорится в этом тропаре, – Иже крины сельныя украшаяй, повелевает, яко не подобает пещися. Подобная свобода от всего необходима была ученику Христову – преподобному иноку Иоанну, чтобы тем свободней, тем беспрепятственней мог он служить основному делу своей жизни.

Личность преподобного Иоанна Дамаскина

Все сказанное (далеко не полно) о произведениях преподобного Иоанна Дамаскина, отражающих опыт его церковной песнотворческой деятельности, требует известного заключения, попытки воссоздания его личности.

Чтó может добавить к анализу личности, к прославлению души «златоструйного» Иоанна Дамаскина слово современного человека, объятого всеми слабостями и недугами? Святая Церковь, еще в древности причислив Иоанна Дамаскина к лику святых, с любовью сохранила для нас, усвоила и возвестила все то, что Преподобный с великим старанием, трудом и вдохновением создал как церковный песнописец. Люди церковные уже более тысячелетия пользуются трудами преподобного Иоанна и находят в его песнопениях во все времена разносторонние, поддерживающие их душу святые чувства, соответствующие тому или иному периоду церковного года.

Это прежде всего – Пасха Господня, когда вместе с неизъяснимой радостью, изображенной золотою струею слова преподобного Иоанна, мы наполняемся чувством вечности, близости к нам Христа воскресшего и нас возвеселившего.

Это и воскресная служба каждой седмицы, каждый раз знаменующая Пасху, Светлое Христово Воскресение, исторгающая нас из тягот и обыденности нашей жизни, утешающая нас всегда новым (восемь гласов!) песнопением, напевом, сладостью всегда новых словесных образов, стихир и канонов, прославляющих Воскресшего Христа.

Это – дни двунадесятых праздников церковных, когда в канонах – вслед за высокими, наполненными дивной торжественностью речениями преподобного Космы Маиумского – мы ждем близкого нам, человекам, слова преподобного Иоанна Дамаскина, потому что только он один, зная нашу природу, сказал: Рекоша Чистая и Честнáя Уста: разлучения вам не будет, о друзи.

Это и высокая поэзия канона Недели Антипасхи, раскрывающая силу Воскресения Христова – весны наших душ. Это, наконец, и надгробные стихиры, или последняя песнь над нашими близкими, которая завершает весь чин погребения и всегда поставляет нас перед лицом того факта, что всякая житейская сладость причастна печали.

Естественно, наша попытка воссоздать образ преподобного Иоанна Дамаскина обречена на известную неполноту и условность, поскольку в нашем очерке мы не касались той стороны его творчества, которая принадлежит богословию, апологетике и диалектике.

Вместе с тем если учесть свидетельство самого Преподобного, что сложение церковных песней, весь объем песнотворческого делания среди других сторон его деятельности является для него дороже и выше, то мы можем позволить себе эту попытку, полагая, что она может быть недалека от истины, как, впрочем, и всякий воспроизводимый по прошествии значительного периода времени портрет великого художника.

Итак, если говорить о преподобном Иоанне как личности, перед нами встает прежде всего великий художник слова, духовный поэт, который питал свое вдохновение и выражал свои сокровенные мысли исходя из тех догматических истин, разбору которых он посвятил многие богословские труды.

При создании духовного портрета преподобного Иоанна Дамаскина необходимо учесть особенности его происхождения и образования в условиях его времени. Сын крупного вельможи, министра при дворе халифа, Иоанн с детства пользовался привилегиями своего высокого положения и потому рано занял высокий пост при дворе. Благодаря заботам отца, а по существу – действием Промысла Божия Иоанн получил всестороннее образование от просвещенного инока Космы, обладавшего различными познаниями как в области точных наук и богословия, так и в области музыки. Воспитанный в семье в духе христианских истин, проводя свое детство вместе с приемным сыном отца, своим побратимом Космой, Иоанн воспринял от своего учителя еще более глубокое познание христианства, причем познание это было воспринято от человека, опытно познавшего в жизни и радости, и скорби христианина.

Отмечается, что Иоанн обладал большими способностями, «счастливыми дарованиями», как свидетельствует преосвященный Филарет, архиепископ Черниговский[177], и потому мог успешно воспринять уроки своего учителя по всем преподаваемым ему дисциплинам.

Благодаря своим способностям Иоанн в короткий срок познал разнообразные стороны тогдашней интеллектуальной жизни, и мы видим в нем впоследствии сформировавшегося богослова и поэта-гимнографа и музыканта, положившего на различные напевы-гласы церковные песнопения и на все века прославившегося как составитель Октоиха.

Вследствие своего высокого происхождения Иоанн довольно рано делается градоначальником дамасским и становится первым министром халифа. Но он – христианин с глубоко внедренными в его сердце истинами христианства, и уже при дворе, не имея сил сдерживать своей ревности, он пишет обличительные послания.

Трагически кончается для Иоанна его жизнь при дворе мусульманского владыки, и вот он с отсеченной и чудесно исцеленной десницей покидает не только дворец халифа, но и мир. Отныне он – инок Иоанн. В это же время, по чудесном исцелении, проявляются способности Иоанна как поэта и песнотворца: он пишет свою знаменитую песнь О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь…

Позднее большому внутреннему переживанию инока Иоанна в связи с запрещением писать духовные песни последует после разрешившегося конфликта исключительное раскрытие его творческих сил, и вот он – творец знаменитого «Точного изложения православной веры» и других богословско-философских произведений, своих превосходных праздничных канонов и стихир.

177

Филарет (Гумилевский), архиепископ. Историческое учение… Т. 3. С. 194.