Страница 13 из 24
И думает чириканьем овсянки,
Словами ласки из пустого сердца
Загладить карканья зловещий след?
Свой яд в словах медовых не скрывай;
Ко мне не прикасайся. Прочь, сказал я!
Твое касанье - что укус змеиный.
Глашатай гибели, прочь с глаз моих!
В твоих глазах кровавое злодейство
Царит в величье мрачном, мир пугая.
О, не смотри, твой взор наносит раны.
Но нет, останься. Василиск, приди
И взором жертву новую убей.
Под сенью смерти обрету я радость;
Мне жизнь - двойная смерть, раз умер Глостер.
Королева Маргарита
За что вы лорда Сеффолка браните?
Хоть герцог Хемфри был его врагом,
Все ж он скорбит о нем по-христиански.
Что до меня, - хоть он и был мой недруг,
Но если б слезы, горестные стоны
И вздохи, иссушающие кровь,
Способны были жизнь ему вернуть,
Ослепла б я от слез, слегла б от стонов
И стала бы подснежника бледней
От непрестанных вздохов, пьющих кровь,
Чтоб только ожил благородный герцог.
Что могут обо мне подумать люди?
Все знали, что плохие мы друзья;
Подумать могут - я его сгубила,
Уста молвы начнут меня позорить,
И во дворцы проникнет клевета.
Вот что несет мне эта смерть. Увы мне!
Быть королевою в венце позора!
Король Генрих
О горе мне! Несчастный дядя Глостер!
Королева Маргарита
Нет, обо мне горюй: ведь я несчастней.
Ты отвернулся, прячешь ты лицо?
Но я не прокаженная, - взгляни.
Иль сделался глухим ты, как змея?
Так ядовитым стань, убей супругу.
Иль вся твоя отрада - в гробе Хемфри?
Так, значит, не любил ты Маргариту!
Ему во славу статую воздвигни
И вывеской пивных портрет мой сделай.
Не оттого ль чуть не погибла в море,
И дважды гнал меня противный ветер
К родной стране от берегов, английских?
Иль ветер не остерегал меня,
Не говорил: "Беги гнезда ехидн
И на враждебный берег де ступай"?
Я вихри добрые кляла, а также
Того, кто выпустил их из пещеры,
Молила дуть к английским берегам
Иль наш корабль разбить о риф ужасный.
Не пожелал убийцей стать Эол,
Тебе оставив это злодеянье.
Игравшие в красивой пляске волны
Топить меня не захотели, зная,
Что ты своей жестокостью на суше
Меня потопишь в море горьких слез.
Утесы острые ушли в пески,
Не стали раздирать меня клыками,
Чтоб во дворце погибла Маргарита
От каменного сердца твоего.
Пока виднелись меловые скалы,
Стояла я на палубе под вихрем,
Меж тем как шторм нас гнал от берегов.
Когда же стали застилать туманы
Твой край от взоров пристальных моих,
Сняла я драгоценный медальон
Оправленное в бриллианты сердце
И в сторону Британии метнула,
И море приняло. Я ж пожелала,
Чтоб так же принял сердце ты мое.
И потеряла я твой край из виду,
И посылала очи вслед за сердцем,
Их мутными очками называла
За то, что скрылся Альбион от них.
Как часто Сеффолка просила я
Орудье твоего непостоянства
Сесть предо мной и чаровать речами,
Как некогда повествовал Асканий
Дидоне, обезумевшей от страсти,
Деяния, свершенные отцом
С тех пор, как в пламени погибла Троя.
Я не подобна ль ей, а ты - лжецу Энею?
Терпеть нет сил! Умри же, Маргарита!
Твой муж скорбит, что ты еще жива.
Шум за сценой.
Входят Уорик и Солсбери. Народ теснится к дверям.
Уорик
Идет молва, могучий государь,
Что Сеффолком и Бофортом убит
Предательски наш добрый герцог Хемфри.
Народ, как разъяренный рой пчелиный,
Вождя лишенный, мечется, гудя;
Готов он без разбору жалить всех.
Я бунт их успокоил, обещав,
Что им поведают причину смерти.
Король Генрих
Что он скончался, Уорик, это правда.
Но как он умер, знает бог, не Генрих.
Войди в его покой, взгляни на тело
И рассуди, что вызвало кончину.
Уорик
Исполню это. - Ты, отец, побудь
С мятежною толпой, пока вернусь я.
(Уходит.)
Король Генрих
О, прогони, судья всевышний, мысль,
Мысль, что моим завладевает сердцем,
Твердя: "Насильем Хемфри умерщвлен!"
Прости мне, если подозренья ложны,
Затем что ты один лишь судия.
Согреть хотел бы бледные уста
Я тысячью горячих поцелуев
И оросить лицо потоком слез,
Поведать о любви еврей немому,
Глухому трупу и в своих руках
Его бесчувственную руку сжать;
Но эти сетованья все напрасны,
И, увидав земной, отживший образ,
Я только б растравил свою печаль.
Входит Уорик, неся вместе с несколькими придворными
кровать, на которой лежит мертвый Глостер.
Уорик
Приблизьтесь, государь, на труп взгляните.
Король Генрих
Увижу я всю глубь своей могилы;
С его душой вся радость отлетела:
В его лице себя я вижу мертвым.
Уорик
Как верно то, что я стремлюсь душою
В чертог паря, принявшего наш образ,
Чтоб снять с людей проклятие отца,
Так я уверен, что рукой насилья
Погублен трижды славный герцог Глостер.
Сеффолк
Ужасная, торжественная клятва!
Но чем свои слова докажешь, Уорик?
Уорик
Смотри: кровь прилила к его лицу.
Я видывал своей умерших смертно:
Худы, бледней золы, бескровны были
Затем что кровь их устремилась к сердцу,
Которое звало ее на помощь,
Со смертью наступающей борясь.
Кровь стынет вместе с сердцем, не вернется
Румянить щеки, украшая их.
Его ж лицо, смотри, черно от крови,
Глаза раскрыты шире, чем при жизни,
Как у задушенного, смотрят жутко.
Раздуты ноздри, дыбом волоса,
А руки врозь раскинуты, как будто
За жизнь боролся он и сломлен был.
Смотри, пристали волосы к подушке,
Окладистая борода измята,
Как рожь, прибитая жестокой бурей.
Что он убит - не может быть сомненья:
Здесь каждый признак - тяжкая улика.
Сеффолк
Но, Уорик, кто мог умертвить его?
Мы с Бофортом его оберегали,
А мы ведь, сэр, надеюсь, не убийцы.
Уорик
Его враги заклятые вы оба
И вам охрану Хемфри поручили!
Едва ль вы с ним, как с другом, обходились,
И он, как видно, повстречал врага.
Королева Маргарита
Подозреваешь ты, что эти лорды
В его конце безвременном повинны?