Страница 30 из 60
Сержант хоть и назвал их «достопочтенными джентльменами», но отвесил каждому по паре подзатыльников, а затем препроводил в самый настоящий участок. Там им пришлось назваться полными именами и несколько часов сидеть на жесткой холодной скамье, дожидаясь, когда за ними прибудет водитель сэра Эндрю Уолтропа.
— Ну как, джентльмены, научились ладить с простыми людьми? — поинтересовался у них лорд Уол- троп по прибытии. «Джентльмены» молча переглянулись.
Честно признаться, по прошествии времени, подросшие до размера полноценных джентльменов, они частенько рассказывали соученикам по колледжу, как «в детстве месяцами жили среди отпетых кокни», вставляли в спичи простецкие словечки, а подвернувшиеся фразы на жаргоне записывали на чистой стороне визитных карточек, как некоторые выписывают цитаты из античной литературы. Выходило очень стильно!
XIV
Май, 14,1939 г., воскресенье 06–15 по Гринвичу
История про клюшку для гольфа, одолженную индийскому гостю и срочно потребовавшуюся мистеру Горрингу в седьмом часу утра, на вкус Огаста, не выглядела достаточно убедительной. Но мистер Честер не стал задавать уточняющих вопросов, а, отдав некоторые распоряжения по кухне, поднялся наверх вместе с ними и отпер заветную дверь.
В комнатах все еще витал запах тяжелых, сладких благовоний. Огаст заглянул в спальню: узнать марку парфюма мистера Сингха — его давняя мечта, поспешно объяснил он и выразил надежду, что мистер Честер простит ему эту маленькую слабость. Он прошел в спальню к трюмо, стал разглядывать пузырьки и баночки, неприметно провел ладонью по поверхности столика и ощутил микроскопические затвердевшие капельки. Нельзя так обращаться с раритетной мебелью! Как можно превратить главную спальню родового поместья в гримерную?
Огаст обожал театр и не раз участвовал в любительских постановках, поэтому знал некоторые секреты эффектных превращений. Именно такие капельки остаются от клея, которым крепят к лицу накладные бороды и усы. Среди притираний и одеколонов обнаружилась аптечная бутылочка, судя по этикетке с настоем грецкого ореха. Его используют, чтобы сделать кожу смуглой — чаще в цирке или мюзик-холле, там, где важно, чтобы цвет хорошо держался, выглядел естественно и не потек от пота…
Вот и весь секрет: любой человек станет похож на индийца, если приложит некоторые усилия — валик бороды, высокая чалма, смуглая кожа, избыток роскоши, подчеркнуто экзотичные привычки и, наконец, надежные сообщники, готовые защитить от избытка внимания и даже жизнью рискнуть, чтобы сохранить его тайну.
Кто же он на самом деле — мистер N в степени п?
Огаст заглянул в ящики ночного столика — ничего интересного, поднял крышку шкатулки — пусто. Потянулся к книге, забытой у лампы, — Диккенс. Он улыбнулся книге, как давнему знакомому, — такой томик просто обязан был появиться в доме, где сосуществуют «мистер Честер» и «мистер Радж»[38]. Книга оказалась вторым томом «Нашего общего друга».
Нет, этот опус не входил в число любимых Огастом романов Диккенса — без всякого пиетета он взял томик за обе стороны обложки и встряхнул над кроватью. Маленькие газетные вырезки, похожие на засушенных прошлогодних бабочек, посыпались на покрывало — все они были астрологическими прогнозами доктора Рена. Огаст сгреб их, спрятал в задний карман, а книгу вернул на столик, провел пальцем по корешку — роман о человеке, который хочет, чтобы его считали умершим, и возвращается домой под чужой личиной…
Он присел на краешек кровати, попытавшись представить, каково это.
Однажды узнать о себе всю правду.
Ему было слышно, как мистер Горринг болтает с дворецким в гардеробной, он поспешил присоединиться к ним.
— …Я слишком долго служу в приличных домах, меня не удивляют подобные происшествия. Нет, сэр. Никакие другие тоже не удивляют. Поэтому я занимаю место управляющего, и как профессионал я не мог одобрить выбор мистер Сингха. Нельзя назвать мистера Раджа опытным камердинером и вообще хорошим слугой. Посмотрите, в каком удручающем состоянии хранится гардероб его хозяина! Боюсь, будет затруднительно отыскать клюшку в таком бедламе…
Действительно, гардеробная выглядела так, как будто здесь все специально перерыли. Френчи однотипного покроя были свалены грудой подкладкой вверх, на штанах вывернуты карманы, драгоценности вывалены из ларчика прямо на столик, обувь вытащена из шкафчика — но не начищена! А полосы ткани, из которых, как догадался Огаст, сворачивают восточные головные уборы, расползлись по всему помещению, подобно ядовитым змеям. Даже ковер на полу лежал неровно!
Мистер Честер не удержался и принялся носком безупречно надраенной туфли разглаживать складку:
— Незамедлительно пришлю сюда лакея. Немыслимо оставлять помещение в таком состоянии, — он наклонился, что-то поддел ногтем, отполированным ничуть не хуже, чем у самого Огаста, и, вытащив из-под ковра длинную тонкую золотую цепочку с медальоном овальной формы, аккуратно положил ее в кучку прочих украшений. Медальон качнулся как раз перед глазами Огаста, и он мог бы поклясться, что на заключенной в медальон эмали был изображен молодой человек, весьма похожий на мистера Раджа! Чтобы убедиться, что ему не привиделось, Гасси зажмурился и резко открыл глаза: изображение никуда не исчезло.
Пора было возвращаться к себе.
Ранний завтрак для них обоих, хотя есть им совершенно не хотелось, подали в спальню мистера Горрин- га. Эджи все же обмакнул кренделек в какао, целиком запихнул его в рот и с набитым ртом подвел итог их изысканиям:
Тут и думать нечего! Они поменялись местами — слуга и его господин. Надо было мне сразу догадаться, как только я увидал, что этот якобы мистер продул собственной прислуге. Это же абсурд! Вот ты когда-нибудь проигрывал прислуге?
Нет. Мне вообще не приходило в голову играть с прислугой в азартные игры… — ответил Гасси, а затем с сомнением добавил: — Хотя… Один раз я выиграл у лорда Глэдстоуна в бридж…
От такого заявления мистер Горринг-младший подавился крендельком и закашлялся:
Что?!? Гасси, ты что, рехнулся?
Но я же не специально! Бёрджис[39] держал банк, и так меня подставил — насовал мне хороших карт, — а я не так профессионально играю, как ты!
Так надо сначала научиться прилично играть, Гасси, а только потом усаживаться за карточный стол! Поражаюсь, как дядюшка тебе голову не откусил.
Все же обошлось! Лорд уже наверняка забыл про эти несчастные тридцать фунтов.
Ты что, сэр Персиваль Глэдстоун — самый злопамятный человек в Британии! Он никогда и ничего не забывает и ненавидит проигрывать. Он на тебе еще так отыграется, что надолго запомнишь…
Может, обойдется? — захныкал Огаст.
Посмотрим, когда в Лондон вернемся. Ладно, пока мы здесь, давай искать чертова индийского набоба. Надеюсь, он нас щедро вознаградит за хлопоты.
Если он жив… если умер, вознаградят его родственники.
Да жив он — полез купаться, начал тонуть. Слуги побросали драгоценности и одежду, кинулись его вытаскивать, один из них утоп. Второй слуга отрезал трупу голову, чтобы сохранить тайну личности своего господина.
От мысли о таком реликтовом проявлении верности Огаст поежился.
Пока слуга возился с головой, джентльмен того — тю-тю… Слуга уверен, что господин жив, только не знает, где его искать.
А я знаю! — с гордостью объявил Огаст. — Единственное место, где этого типчика можно успешно спрятать и от местных жителей, и от полиции, и от нас, даже от его собственного слуги, — частный санаторий доктора Рихтера.
Мистер Горринг-младший, взвесив все за и против, изрек:
Согласен. Сколько я баек слышал про это заведение, когда приезжал на охоту… — он подошел к окну и прикинул маршрут до переоборудованного в санаторий аббатства святого Михаила. — Пойдем, прогуляемся туда, посмотрим, что и как. Если повезет, проберемся в эту цитадель душевного здоровья. У нас полно времени до ленча!
38
Мистер Радж и мистер Честер — персонажи романа Ч. Диккенса «Барнеби Радж».
39
Гай Бёрджис — британский аристократ, выпускник Кембриджа, придерживался левых убеждений, в начале тридцатых годов был завербован советским резидентом в Британии А. Дейчем и входил в так называемую Кембриджскую пятерку, длительное время работал журналистом на радио ВВС.